Владислав Карнацевич - Средневековье

Это далеко не вся история «Жанны, называемой д’Арк». Дело в том, что Жанна продолжает жить тысячью различных жизней. В одних она погибает, в других спасается. В одних рождается в семье старосты, в других – в королевском дворце. Наш рассказ был бы неполным, если бы мы не коснулись хотя бы основных «альтернативных» гипотез о жизни и смерти Орлеанской девы.

В первую очередь речь пойдет о ее происхождении. Мы уже тем или иным образом затрагивали эту проблему. Итак, девушка в 17 лет отправляется к наместнику Вокулёра – многоопытному и сановитому Бодрикуру. Реакция того кажется естественной только вначале, когда он смеется над крестьянкой из Домреми. Но затем он снаряжает ее к королю. Причем до этого к нему прибывает гонец от самого монарха, и этот же гонец входит в первую свиту Жанны. Уже что-то не так. При дворе явно знают о новой пророчице. Еще до прибытия Жанны в Шинон Дюнуа сообщает жителям Орлеана, что им на помощь придет Лотарингская дева. Откуда такая уверенность и такая осведомленность?

Далее Жанна получает аудиенцию и за несколько минут добивается невиданного расположения короля. Она показывает совершенно неожиданные для пастушки умения – езда верхом, владение рыцарским оружием, знание этикета… Все это наводит на мысль, что никакая она не крестьянка, а принадлежит к дворянскому сословию. Об этом говорят и другие факты. Интимное обследование Жанны проводят самые родовитые дамы королевства, Жанна фамильярничает с герцогами, она получает собственный герб и рыцарские шпоры, она демонстрирует умение командовать. Она возглавляет французскую армию! А ведь в эпоху Средних веков сословные различия куда важнее национальных интересов. Дворянин и разговаривать-то не всегда станет с тем, кто располагается ниже него по социальной лестнице. А тут объятия, коленопреклоненные просьбы, Жанну называют «моя госпожа», «могущественная дама» и т. п. Есть ряд других примечательных фактов. К примеру, уже после казни Жанны и возвращения Карла Орлеанского во Францию, он наградил Пьера дю Ли (бывшего Пьера д’Арка) орденом дикобраза, который по правилам мог быть вручен только представителю дворянского рода не менее чем в четвертом поколении.

Но на дворянстве Жанны сторонники неортодоксальной версии не останавливаются. Они разработали теорию «бастардизма» (от слова «бастард» – незаконнорожденный), согласно которой, Жанна – дочь Изабеллы Баварской и ее многолетнего любовника, брата Карла VI, Людовика Орлеанского.

Начиная с 1392 года у короля Карла VI периодически случалось помрачение рассудка. Он избивал королеву, позже просто перестал выносить один ее вид. Одновременно он терял и влияние на ход событий и нити управления государством, которые перешли к его супруге. Изабелла сделала все, чтобы изолировать короля, все больше превращавшегося в марионетку. Кроме того, она вступила в интимные отношения со своим деверем – Людовиком, герцогом Орлеанским. Эта связь продолжалась много лет. По всей видимости, королева родила от любовника не одного ребенка. Вовсе не исключено, что одним из них был и будущий король Карл VII, появившийся на свет в 1402 году.

Согласно хроникам, 10 ноября 1407 года Изабелла родила ребенка, который умер буквально на следующий день – его только успели крестить. В одних книгах он именуется Филиппом, в других – Жанной. Рождение его произошло при загадочных обстоятельствах, королева разрешалась от беремени не в традиционном месте – замке Сен-Поль, где рождались другие, официально «законные» ее дети.

Во-первых, совершенно ясно, что этот ребенок не мог быть сыном давно уже безумного Карла. Скорее всего, отцом был как раз его брат. Но останков дитяти так и не нашли, через несколько дней Людовик «весело обедает» (так сказано у хрониста) со своей любовницей. Какое веселье, если только что умер ребенок? По мнению «бастардистов», этим ребенком и была Жанна, которая вовсе не умерла, а была отправлена к своим приемным родителям в Домреми.

Архиепископу Эмбрюонскому Жаку Желю принадлежит сочинение под названием «Орлеанская дева». Оно, судя по всему, было написано до того, как Жанна отправилась на освобождение Орлеана. Может быть, спрашивают скептически настроенные историки, в прозвище отмечена не особая роль Девы в освобождении города на Луаре, а принадлежность Жанны к Орлеанском дому? Ведь и граф Дюнуа именовал себя Бастардом Орлеанским до того, как возглавил оборону этого города.

Французский историк Э. Шнайдер в 1952 году издал книгу «Жанна д’Арк, ее лилии, легенда и история», в которой доказывал королевское происхождение главной героини книги. Любопытно, что Шнайдер был истовым католиком, личным другом римского папы, почетным гражданином Ватикана. В письмах к своим коллегам он утверждал, что в ватиканских архивах видел документы, прямо указывающие на то, что Жанна была дочерью Изабо Баварской и Луи Орлеанского. Однако друзья-священники якобы очень просили Шнайдера не использовать в своей работе эти документы. А были это протоколы показаний, которые давали судьи из Руана перед лицом папы, когда были специально для этого вызваны в Рим. Итак, Жанна, по убеждению Шнайдера, абсолютно точно принцесса крови.

Не поэтому ли Жанна отказывалась называть себя фамилией д’Арк? Не поэтому ли не было принято называть мать Жанны Изабеллой, а предпочитали именовать ее простонародным Забийеттой? А непременное желание освободить находившегося в английском плену Карла Орлеанского? А цвета одежды? А меч на гербе, напоминающий традиционную геральдическую полосу незаконнорожденности? Да и особое отношение двора к предполагаемой принцессе крови становится более понятным, и фраза Жанны при первой встрече с д’Алансоном – «Королевская кровь собирается».

Хорошо также объясняется этой версией ответ Жанны при прибытии в Шинон на вопрос, сколько ей лет. «Трижды семь», – ответила Дева. Напомним, что дело было в 1429 году. Официальный год рождения Жанны, 1412-й, никак не получается. Любопытны также показания разных ее друзей и знакомых на реабилитационном процессе. Люди, которые должны были лучше всех знать все подробности биографии своей подруги и родственницы, не могли твердо ответить на простейшие вопросы: где она родилась, сколько ей было лет…

Некоторые ученые утверждают, что видения Жанны являются следствием наследственной болезни. Они указывают на то, что галлюцинациями страдали и жена короля Карла V Мудрого Жанна Бургундская, и Луи Орлеанский.

Совсем в другом свете видится нам и Руанский процесс. Выходит, что судили сестру французского короля, тетку малолетнего английского короля (напомним, что его мать Екатерина – дочь Изабо), сестру Карла Орлеанского, тетку Жана д’Алансона, свояченицу Филиппа Бургундского… Не слишком ли много влиятельных родственников, которые не должны были допустить казни Жанны Орлеанской?

Так мы переходим ко второму блоку версий, которые касаются уже смерти Жанны. Слухи о том, что она не умерла, поползли по стране сразу после вести о руанском костре. Вот лишь некоторые цитаты из трудов XVI века.

В «Бретонской хронике» (1540) сказано: «Дева была сожжена в Руане или была осуждена на это». С. Шампье в «Корбале для дам» (1503) пишет, что Дева, по мнению англичан, была сожжена в Руане, но французы это отрицают. В поэме Ж. Шатлена «Воспоминания о чудесных приключениях нашего времени» говорится: «Хотя, к великому горю французов, Дева была сожжена в Руане, она, как стало известно, потом воскресла».

Историки же находят для таких утверждений свои основания. Во-первых, не осталось никаких документов, в которых Жанне выносился бы приговор, но и никаких документов о подготовке казни чисто хозяйственного характера – подготовка дров, оплата палачу и т. п. Сам палач Жофруа Тераж якобы не узнал Жанну, которую хорошо знал в лицо. Люди, как уже было сказано, стояли очень далеко от помоста, по показанным останкам определить личность казненной не представлялось возможным, солдаты не пускали ближе, ставни в домах забиты, тело брошено в реку… На голове у привезенной на казнь женщины колпак, закрывающий все лицо. Похоже на инсценировку? Возможно. Примечатален тот факт, что перед казнью Жанну не соборовали. А ведь от этой процедуры в XIV и XV веках были избавлены только дети и те, кто вел праведную жизнь. Судьи не считали Деву ребенком и уж точно не могли официально признать, что она вела праведную жизнь. Не следует ли отсюда вывод, что ее попросту не собирались казнить, а потому и не соборовали?

Кто мог бы спасти Жанну д’Арк? На этот вопрос можно дать разные ответы. Жиль де Рэ, Карл VII, даже сам герцог Бедфорд. Два французских историка в середине прошлого века якобы обнаружили остатки подземного хода, который вел из камеры в руанский дворец регента. Дело в том, что жена герцога Анна Бургундская симпатизировала пленнице, ратовала за облегчение ее тюремной участи, подарила ей женское платье, сшитое по мерке. Могли быть свои интересы и у графа Уорика, чей родственник Тальбот находился в плену, а Карл якобы грозил ему отомстить, если с Жанной что-то случится. Как тогда понимать слова, брошенные после последнего допроса Кошоном Уорику: «Не беспокойтесь, с ней покончено»?