Эрик Фраттини - Священный Альянс. Палачи и шпионы Ватикана
В 1941 году в генеральном штабе гестапо прошла конференция, в основном посвященная проблемам разведывательных действий против католической церкви, включая такие вопросы, как «Операции служб безопасности в ситуации конфликта с политическим католицизмом в Рейхе» и «Мировая политика Ватикана и операции наших секретных служб». Во время этой конференции Рейнхард Гейдрих поведал присутствующим о необходимости повысить качество разведывательных действий против Ватикана путем проведения контрразведывательных операций для раскрытия агентов папских секретных служб — Священного Альянса и Sodalitium Pianum — как в самой Германии, так и в оккупированных Германией странах.
Так называемая «Директива Гейдриха» предписывала всем службам разведки и безопасности Рейха удвоить усилия для того, чтобы проникнуть в службы безопасности Ватикана. Первой акцией «Директивы» было направление агентов РСХА во все посольства Германии для сбopa сведений о контактах Ватикана с соответствующими государствами. Именно Рейнхарду Гейдриху пришла в голову мысль создать при немецких посольствах за границей должность «полицейских атташе», предварительно убедив в необходимости такой должности министра иностранных дел Иоахима фон Риббентропа. Полицейским атташе при посольстве Германии в Ватикане стал Рихард Гайдлен — человек, преданный Гейдриху и начисто лишенный совести.
В начале 1942 года Гайдлена заменили Вернером Пикотом, полицейским, имевшим хорошие связи и в РСХА, и в Министерстве иностранных дел. Пикот тоже был одним из верных людей Гейдриха. Каждый день всемогущий шеф Центрального департамента безопасности Рейха получал доклады о действиях иностранных секретных служб, Священного Альянса и итальянской агентурной службы. Это были сводки трех отдельных докладов, которые составлял лично Пикот. Постепенно Пикот приобрел известность на ватиканских раутах, куда его приглашали профашистски настроенные кардиналы. В отсутствие в посольстве офицера РСХА Гейдрих перекладывал ответственность за действия по обеспечению безопасности на полицейского атташе германского посольства в Италии майора Герберта Капплера. Это был человек жестокий, любитель пыток, невысокий ростом, светловолосый. Лицо его было иссечено шрамами — следами юношеских дуэлей.
Первым агентом Капплера в Ватикане стал помощник профессора из Григорианского университета. Этот человек добровольно предложил свои услуги после того, как прочитал Mein Kampf, политическую доктрину Гитлера. Работая в Григорианском университете, агент Капплера вскрывал корреспонденцию профессуры и вслушивался в разговоры, а потом докладывал обо всем лично своему шефу. Назначенного куратором студентов шпиона вызвал в Берлин архиепископ Михаэль фон Фаулхабер. Роберт Либер получил от Sodalitium Pianum сообщение о том, что в университете, возможно, действует шпион. По настоянию главы агентурной службы Пия XII немецкою шпиона удалили в Берлин.
В Ватикане работал еще один знаменитый нацистский шпион — Альфред фон Кагенек. Этот человек про исходил из знатной немецкой католической семьи. В 1910 году он был завербован заместителем Капплера Гельмутом Лоосом и направлен в Рим, так как поддерживал прекрасные отношения с другом семьи отцом Робертом Либером. Из каждой поездки в Рим немецкий шпион привозил своим начальникам в Берлине важную информацию. И только после войны выяснилось, что на самом деле Кагенек работал на Священный Альянс в составе так называемого Teutonicum — отдела папской контрразведки, занимавшегося поставкой дезинформации службам безопасности Третьего рейха.
И Капплер, и Лоос были уверены, что им, наконец, удалось проникнуть в неприступные службы ватиканской разведки. Священный Альянс завербовал Альфреда Кагенека в апреле того же года, и отец Роберт Либер немедленно определил его в Teutonicum. В первый же свой визит в Рим Кагенек рассказал иезуиту о своих связях с отделом Amt VI нацистской разведки и о цели своей поездки в Рим. Либер проинформировал обо всем папу Пия XII и генерала ордена иезуитов. Оба рекомендовали Либеру продолжать работу с двойным агентом.
К каждому его приезду Священный Альянс готовил сведения и документы, которые можно было счесть действительно важными и весьма секретными, и вручали агенту Teutonicum, который в свою очередь вручал все это в немецком посольстве в Риме Гельмуту Лоосу.
В последующие годы информация шла из Ватикана в Берлин и обратно через канал Альфреда фон Кагенека. Именно этот двойной агент назвал Священному Альянсу имена немецких шпионов, которых Amt II завербовал с целью внедрения их в Ватикан. Благодаря его данным был разоблачен Чарльз Бьюли, бывший ирландский дипломат, посол в Германии и Ватикане. Разоблачения не избежал и Вернер фон Шуленберг, бывший офицер немецкой армии, который удалился в Рим, чтобы начать карьеру писателя. Шуленберг вращался в кругах аристократии и интеллигенции Вечного города под предлогом содействия развитию германо-итальянских отношений в области культуры. И Бьюли, и Шуленберг работали на немецкую разведку ради денег.
Гейдрих, полный решимости любой ценой проникнуть под своды Ватикана, предложил нескольким священникам, патриотам Рейха, оказать ему содействие. Одним из лучших на этом поприще оказался директор колледжа Санта-Мария делл’Анима, или просто Анима, — религиозного центра на Пьяцца Навона. Директором этого колледжа был Алоиз Гудаль, известный в Священном Альянсе как «Черный Епископ» из-за его симпатий к нацистскому режиму и Генриху Гиммлеру. Благодаря сообщению Sodalitium Pianum, в котором указывалось, что австриец был на самом деле агентом секретных служб Третьего рейха, Государственный секретариат объявил Гудаля персоной нон грата.
Алоиз Гудаль имел важные связи среди членов Римской курии и легко чувствовал себя в ее покрытых коврами салонах. Однажды Священный Альянс сообщил отцу Роберту Либеру, что Гудаль работает над неким текстом, который собирается передать Адольфу Гитлеру и папе Пию XII. В тексте рассматривались различные пути достижения примирения между католической церковью и режимом национал-социалистов. Либер приказал своим агентам завладеть этим документом прежде, чем он станет достоянием общественности. Это дело было поручено Альфреду фон Кагенеку, агенту Священного Альянса и РСХА. Кагенека познакомили с Гудалем в 1941 году, во время празднования Святой недели. После обмена с ним несколькими словами Кагенек стал ассистентом в Аниме по вопросам германо-итальянских культурных связей.
Когда рукопись документа была почти готова, она таинственным образом исчезла из сейфа Гудаля. Рукопись так никогда и не нашли, но некоторые источники утверждают, что она оказалась в руках Либера. Он передал ее папе, а папа приказал спрятать рукопись на самое дно так называемого Тайного архива Ватикана, где она и дремлет в забвении по сей день. Нашлись историки и писатели, которые уверяют, что документ ясно показывал, что папе было известно и о так называемом «окончательном решении»[57] еврейского вопроса, и об истреблении православных сербов жандармами (усташами) хорватского диктатора-пронациста Анте Павелича. Папа никогда не соглашался выступить с посланием, где бы осуждались эти зверства и выражался против них открытый протест.
Папа Пий XII и его агенты уже много лет считали хорватов авангардом католической церкви на Балканах. Когда 6 апреля 1941 года Гитлер решил в рамках греческой кампании оккупировать Хорватию, местные фашисты провозгласили независимость страны. 12-го числа Гитлер представил свой план, основанный на придании независимой, управляемой Анте Павеличем Хорватии арийского статуса. Люди Павелича, усташи, выступали против создания государства южных славян после Первой мировой войны.
С 1941 по 1945 год усташи проводили политику террора, систематически истребляя православных сербов, евреев, цыган и коммунистов. Идея Анте Павелича состояла в том, чтобы создать чисто католическую Хорватию, прибегая для этого к насильственным обращениям, депортациям и убийствам.
Массовые убийства и истязания были столь ужасны, что даже некоторые немецкие военные посылали докладные записки в Берлин своему начальству, жалуясь на то, что усташи преступают всякие границы.
Исторической основой создания независимого Хорватского Государства послужили старинные, принесенные еще в XIII веке обеты верности римскому папе в сочетании с искренней ненавистью к исповедовавшим православие сербам за былые обиды. В глазах хорватских католиков сербы были повинны в том, что провоцировали раскол между католиками и колонизовали земли, населенные католиками, обращая большинство из них и православие. С самого начала правления Павелича Пий XII открыто поддерживал хорватский католический национализм. Во время одного из паломничеств усташей в Рим в ноябре 1939 года он заявил, что те являются «великим авангардом христианства», употребив те же слова, что и Лев X. «Кажется, нам улыбается надежда на лучшее будущее, в котором в отношениях между церковью и государством в вашей стране воцарится гармония», — произнес Пий XII, обращаясь к группе хорватов, прибывших в Ватикан во главе с епископом Алоизием Степиначем.
