Герман Лорей - Операции германо-турецких сил. 1914—1918 гг.
Но и германо-турецкие морские силы терпели серьезные потери. После успешного похода в восточную часть Черного моря UB-45 5 ноября была послана в Варну. 6 ноября утром, отправляясь для операций к Севастополю и выходя в море вслед за парой тральщиков, она подорвалась на вновь поставленном на большой глубине заграждении, над которым мелкосидящие тральщики прошли вполне благополучно, и погибла (черт. 24)[108]. Из всей команды было спасено только 5 человек.
UC-15 после длительного ремонта, во время которого заменялся фундамент дизель-моторов, вышла 6 ноября для доставки в Варну двенадцати мин. Перед входом командир получил приказание вернуться в Константинополь в связи с постановкою неприятелем заграждения, на котором накануне погибла UB-45. 13 ноября подводная лодка снова вышла в море для постановки заграждения в районе Сулинского гирла. Из этой операции она не вернулась. Она пропала без вести со всей командой[109]. Только 1,5 года спустя выяснилось, что UC-15 выполнила свое задание: 4 мая 1918 г. австро-венгерские тральщики вытралили 2 германские мины, которые могла поставить только UC-15, так как другие германские корабли не ставили заграждений в том районе (черт. 24). UB-14 вышла вместе с UC-15 13 ноября, чтобы занять позицию перед Констанцей для противодействия русским обстрелам (черт. 23). С 15 по 17 ноября в западной части Черного моря царил сильнейший шторм. Дул NО, а затем SW силой в 7–9 баллов с сильным дождем и большой волной. UB-14 не могла и думать о выполнении своего задания. Вследствие большой волны ее сильно качало. Гироскопический компас временами прижимался к раме, и поэтому на его показания нельзя было полагаться. Подводная лодка легла на грунт, но даже при этих условиях, на глубине в 32 м (105 фут.), ее продолжало качать. Когда же обнаружились еще и повреждения в моторе, командир вынужден был прервать операцию и 19 ноября вернулся в Константинополь.
Ввиду необходимости возможно скорого появления подводной лодки у румынских берегов, UB-46 тотчас по окончании ремонта вышла 24 ноября в операцию в район Констанцы. Неприятельские корабли не были замечены, и деятельность подводной лодки не имела результатов. По истечении срока UB-46 намеревалась 7 декабря вернуться в Босфор. Она уже подходила к Босфору, о чем в 7 ч 30 мин доносил пост службы наблюдения и связи Кара-Бурну, как вдруг вскоре после 8 ч, находясь на расстоянии около 300 м (1½ каб.) от берега, подорвалась на мине (черт. 24). Взрыв произошел в кормовой части, после чего лодка стала медленно погружаться кормою; с берега видно было несколько человек ее команды, плававших в воде; однако вследствие большой волны высланная спасательная шлюпка никого подобрать не смогла. Судя по внешнему виду вытраленных впоследствии мин, они были поставлены недавно. Район оказался загражденным русскими гальваноударными минами, поставленными неравномерно, с углублением в 4 м (13 фут.). UB-46, по-видимому, подорвалась на внутренней кромке заграждения. Еще 4 декабря груженый пароход прошел благополучно по этому месту. Тральщики 4 и 5 декабря были заняты в 3 милях к Ost от места катастрофы. 6 и 7 декабря из-за сильной волны тралить было невозможно. 6 декабря UB-46 сообщила, что в квадрате 228 ею замечена большая подводная лодка, шедшая курсом N. Поэтому естественно появилось предположение, что эта лодка и поставила злополучное заграждение, почти тотчас же достигшее успеха.
Черт. 24. Постановки мин UC-15 (всего подлодка поставила перед Севастополем 34 мины. — Прим. пер.). Места гибели германских подводных лодок на Черном море
Надо было ожидать, что русский флот после взятия Констанцы попытается уничтожить обширные нефтяные цистерны, оставшиеся невредимыми. Насколько был прав командующий флотом в своем требовании расширения артиллерийской обороны этой базы, подтвердил обстрел, произведенный уже 4 ноября[110]. Из 37 нефтяных цистерн загорелось 15. Остальные были спасены путем закрытия клапанов наполнения, которые были, по-видимому, нарочно открыты румынами перед оставлением города, а также сооружением защитных насыпей. Цистерны с бензином, расположенные среди нефтяных, не взорвались. 21 ноября утром обстрел нефтяных цистерн и элеваторов был повторен двумя русскими эскадренными миноносцами, на этот раз безуспешно. Артиллерийская оборона двумя 150-мм орудиями являлась неудовлетворительной: средства обороны надлежало во что бы то ни стало усилить, и для обеспечения против внезапных атак неприятеля организовать в большом масштабе воздушную разведку. Авиаотряд, базировавшийся на Варну и Констанцу, не справлялся с этой задачей. Быстрый вывоз весьма ценных запасов был невозможен из-за неудовлетворительного железнодорожного сообщения. Оставался морской путь. Однако и на морской путь не приходилось возлагать больших надежд ввиду недостатка тоннажа и вероятного противодействия неприятеля. Вследствие усиленных требований Сушона германский Морской генеральный штаб согласился на усиление гидроавиации в Констанце.
Командование армией (фельдмаршал Макензен) запросило через Берлин представителя командования флотом в Констанце относительно местонахождения германских подводных лодок в момент последнего обстрела Констанцы неприятелем. Несмотря на личные переговоры Сушона с командованием армией, последнее продолжало не понимать особых свойств подводных лодок и возможностей их использования. Представитель командования флотом в Констанце вновь разъяснил все затруднения, возникавшие при использовании подводных лодок, и просил не предъявлять к командованию флотом тех требований, необходимость выполнения которых являлась и без того совершенно очевидной для последнего и по мере сил и возможностей им проводилась в жизнь без всяких особых напоминаний. Ввиду этих недоразумений в конце ноября к штабу фельдмаршала Макензена был командирован офицер Морского генерального штаба. 28 ноября из Германии прибыли пополнения личного состава для Констанцы взамен командированного с Средиземноморской дивизии. С 30 ноября морские части Варны и Констанцы были подчинены командованию армии Макензена. Приказы по Морской линии от морского генерального штаба или от командования Средиземноморской дивизией передавались теперь этим отделениям через посредство морского представителя при штабе Макензена.
Ввиду появления в Варне германского дивизиона моторных тральщиков надобность в двух турецких канонерских лодках, временно откомандированных сюда, миновала. В середине декабря они получили приказ выйти в Константинополь, взяв предварительно на буксир несколько парусных судов, пришедших в Варну с грузами из Констанцы. По пути у болгарского побережья, в районе Бургаса, канонерские лодки должны были заняться тралением, а по выполнении этого задания — вернуться в Босфор. Начальник отряда донес, что намерен выйти 18 декабря и прибыть в Босфор на следующее утро. Но 18 декабря босфорский дивизион тральщиков между 8 и 9 ч заметил близ Кара-Бурну (восточного) 5 русских кораблей, которые затем исчезли; ввиду этого канонерские лодки получили приказание выждать. 19 декабря обстановка оставалась невыясненной, и можно было предполагать, что неприятель на обратном пути в Севастополь пройдет вдоль западного побережья; поэтому канонерские лодки были еще задержаны. Кроме того, состояние погоды казалось неустановившимся, а маломореходные канонерские лодки могли буксировать парусные суда только при условии хорошей погоды. 20 декабря ввиду отсутствия известий о передвижениях неприятеля канонерские лодки получили приказание выйти в море, сообразуясь с погодой. Начальник отряда предполагал выйти 20 декабря в 14 ч. 21 декабря в 8 ч пост службы наблюдения и связи Кара-Бурну (западный) сообщил, что в 7 ч 20 мин курсом NW прошел крейсер типа «Кагул». Этим была решена судьба маленьких канонерских лодок. Стремление уберечь их от встречи противником не увенчалось успехом. В 10 ч с поста Кара-Бурну (западного) пришло известие, что у Чекмеджика крейсер[111] потопил обе моторные канонерские лодки; парусники выбросились на берег и не пострадали. Один человек был убит.
С появлением неприятеля у Босфора, очевидно, приходилось связывать постановку 21 декабря новых минных заграждений в направлении на NNО от маяка на европейской стороне. Очевидно, своим появлением русские корабли хотели вызвать выход подводных лодок из Босфора.
К концу 1916 г. турецкий флот находился в неблагоприятном положении. Вследствие неприятельской заградительной деятельности большие корабли были вынуждены к бездействию; надо считать счастливым случаем то, что «Гебен» и «Бреслау» как раз в это время производили ремонт и работы по совершенствованию материальной части артиллерии. Недостаток угля обусловил крайнее сокращение движения остальных соединений флота; улучшения такого положения нечего было ожидать, так как за 1916 г. тоннаж заметно сократился. Гибель нескольких подводных лодок в течение последних месяцев имела большое значение для общей обстановки на Черном море: она помешала проведению в жизнь идеи постоянного нахождения подводной лодки у неприятельского побережья и совершенно устранила возможность отправки лодок для противодействия длительным операциям русских подводных лодок и эскадренных миноносцев у северного анатолийского побережья.
