1415. Азенкур. Новая история (ЛП) - Карри Энн

Другие хронисты предполагают, что французам не удалось найти достаточное количество людей для нападения. В "Chronique de Ruisseauville" Клинье де Брабант, сир де Гокур и некоторые другие получили приказ прибыть с большим количеством хорошо вооруженных латников, но прибыли лишь немногие. Во втором рассказе дез Юрсена утверждается, что когда они хотели найти 400 всадников, которым они приказали накануне прорвать боевую линию англичан, они смогли найти только сорок. Самое длинное объяснение такого рода можно найти у бургундских хронистов, но и здесь есть различия между авторами. По Монстреле, отряд Клинье де Брабанта должен была насчитывать 800 человек, но явилось только 120. У Лефевра и Ваврена назначенная численность составляла от 1000 до 1200 человек, причем половина должна была атаковать со стороны Азенкура, а половина — со стороны Трамекура, но когда пришло время атаковать, удалось найти только 800 человек. Позднее Ваврен говорит, что под командованием де Брабанта было всего 120 человек. Все трое упоминают храбрость сэра Гийома де Савейса, который выступил на стороне Азенкура с 300 людьми и бросился вперед со своим отрядом из двух человек. Странно, но Ваврен и Лефевр утверждают, что все вернулись, кроме Савейса и двух его спутников. Здесь мы видим намеренное нападение на Клинье де Брабанта и других "арманьяков", которые были назначены для проведения кавалерийской атаки. Луи де Босредон и сир де Гокур были тесно связаны с герцогом Орлеанским. Не была названа причина предполагаемой неспособности найти нужное число людей, но связь с "арманьяками" возложила вину на них, подразумевая плохое командование и трусость. Именно поэтому в качестве контраста приводилась предполагаемая храбрость де Савеза, пикардийского сеньора вассала бургундского герцога.[700]

Если полное количество людей для кавалерийской атаки не было найдено, то, скорее всего, это было связано с тем, что французская армия была не такой большой, как предполагалось. Более того, учитывая большое количество лучников, которых Генрих выставил на битву, даже 500 конникам с каждого фланга было бы трудно одолеть лучников и подвергаясь интенсивному обстрелу стрелами. Однако французы все же провели атаку в ходе своего наступления. Тит Ливий и Псевдо-Эльмем также предполагают, что арбалетчики использовались на французских флангах для рассеивания англичан, когда те вступали в бой. Это не упоминается ни в одном другом источнике и может быть путаницей с очевидным использованием арбалетного огня после наступления кавалерии. Об этом упоминается в "Gesta". Как раз перед тем, как французские латники начинают наступление, он говорит, что "вражеские арбалетчики, которые находились позади латников и на флангах, после первого, но слишком поспешного залпа, которым они ранили очень немногих, отступили, опасаясь наших луков".

Как мы уже видели, французские отряды иногда состояли как из латников, так и из лучников, также существовали отряды одних только арбалетчиков. План BL не упоминает арбалетчиков (в нем мастер арбалетчиков отвечает за кавалерийскую атаку), если только они не включены в выражение "gens de trait", которые должны были располагаться на флангах перед двумя пешими баталиями. Хроники свидетельствуют, что в сражении участвовали как лучники, так и арбалетчики. У Монстреле 4.000 лучников и 1 500 арбалетчиков были размещены в авангарде с 8.000 латниками, хотя эти цифры, вероятно, слишком высоки, исходя из соотношения в документально подтвержденных отрядах. Дез Юрсенс помещает лучников и арбалетчиков во вторую баталию. Однако только в "Gesta" есть определенное упоминание об их использовании. Дез Юрсен пишет, что "когда они напали, лучники и арбалетчики наших людей не выпустили ни стрелы, ни болта". Эта говорится и у Ваврена и Лефевра: "у них было много лучников и арбалетчиков, но никто не хотел позволить им стрелять". Причина этого заключалась в том, что место было настолько узким, что места хватало только для латников. Динтер вторит им, утверждая, что французы поставили своих лучников, арбалетчиков и пехоту в тыл, не желая пользоваться их помощью и намереваясь в своей великой гордости победить и захватить английского короля и всех его людей при помощи своих мечей и рукопашного боя, поскольку против одного англичанина было десять французских дворян. Это очень похоже на рассказ "Religieux":

"…четыре тысячи их лучших арбалетчиков, которые должны были выступить вперед и начать атаку, отсутствовали на своих позициях, и, похоже, что им было дано разрешение уйти от сеньоров из армии под предлогом, что те не нуждаются в их помощи".

Важно отметить, что только в этом последнем рассказе сообщается о том, что эти войска действительно ушли. В действительности, этого не могло произойти в тот день. Это предположение было просто еще одним элементом обвинений после поражения. Более правдоподобной, однако, является идея о том, что французские лучники и арбалетчики находились позади латников  (как говорит нам "Gesta"). Именно там мы и должны были их ожидать, поскольку они не были полностью облачены в пластинчатые доспехи, следовательно, не могли идти впереди, как из-за опасности стрел, так и из-за их непригодности для рукопашной схватки с английскими латниками. Их использование в качестве передового отряда провалилось при Креси именно из-за этой уязвимости. Тем не менее, не совсем ясно, как французы собирались использовать своих лучников. Комментарий "Gesta" говорит о том, что они, возможно, намеревались своим огнем, направленным с флангов и поверх голов первых линий, сопровождать атаку кавалерии и, таким образом, "размягчить" английских латников перед сражением. Но огонь английских лучников отбросил их назад, и у них не было возможности принять участие в бою. Как мы увидим позже, они, вероятно, были не единственными французскими войсками, которые не вступили в бой, когда стало ясно, что авангард полностью разгромлен.

Поэтому нет сомнений в том, что французы пытались нанести урон англичанам до того, как их латники подошли к английским линиям для вступления в рукопашный бой. Была попытка подавить лучников и, вероятно, еще одна — использовать собственную артиллерию, чтобы начать сражение на расстоянии. Когда французы говорили о сражении, они пытались возложить на себя вину за эти неудачи. На самом деле, проблема была присуща их военной системе и не была уникальной для Азенкура. Поскольку французы были способны собрать большое количество латников, они не собирали другие виды войск в таком же количестве. Арбалетчики, как правило, находились в гарнизонах. Французское городское ополчение состояло из небольших групп арбалетчиков, и существует мало свидетельств того, что многие из них были призваны на службу. Это объяснялось тем, что они не были обучены массовому бою, а также опасениями оставлять города без защиты. Французские лучники вооруженные длинными луками были немногочисленны и не могли сравниться с английскими в плане ведения залпового огня. Французы возлагали слишком большие надежды на кавалерийскую атаку, чтобы выбить английских лучников, но лучников было слишком много, чтобы это было осуществимо. В основе причины неудачи французских контрмер лежала сила английских лучников. Большая доля лучников в английской армии была сильной стороной, а не слабостью.

Однако одна французская контрмера все же увенчалась успехом. Это была атака на обоз. Согласно плану сражения BL, отряд из 200 латников, составленный из боевых слуг (оруженосцев) на лучших лошадях своих хозяев, должен был атаковать тылы англичан, где находились слуги и обоз. В тексте добавлено: "и в тылу баталий англичан". Их главной целью было не захватить добычу, а отвлечь англичан и заставить их опасаться нападения на их тыл. Это было сделано "в то время, когда бушевала битва", но мы не можем быть уверены, что это было сделано одновременно с атакой кавалерии. По свидетельству Фенина и бургундских хронистов, ее возглавляли Изамбарт д'Азенкур, Роберт де Бурневиль и Рифларт де Кламас, местные сеньоры относительно низкого статуса. Их отряд состоял из оруженосцев, которых подкрепляло местное крестьянство. "Chronique de Ruisseauville" предполагает, что нападение на обоз было совершено людьми Хесдина, а дез Юрсен утверждает, что именно в Хесдин была доставлена захваченная в английском обозе добыча.