Гомер - Илиада

Гектор едва лишь увидел, что брат Полидор, прободенный, 420 Внутренность держит руками, к кровавому долу приникший, - Свет помрачился в очах Приамидовых: боле не смог он В дальних рядах оставаться; пошел он против Ахиллеса, Острым, как пламень светящим, колебля копьем. Ахиллес же, Чуть лишь увидел, подпрянул и с радостью гордой воскликнул: 425 "Вот человек сей, который глубоко пронзил мое сердце! Вот сей убийца друга любезного! Радуюсь: больше Друг мы от друга не будем по бранному поприщу бегать! "

Рек - и, свирепо взглянув, к благородному Гектору вскрикнул: "Ближе приди, да скорее дойдешь к роковому пределу!"

430 И ему, не смущаясь, ответствовал Гектор великий: "Сын Пелеев! меня, как младенца, напрасно словами Ты устрашить ласкаешься: так же легко и свободно Колкие речи и дерзости сам говорить я умею. Ведаю, сколько могуч ты и сколько тебя я слабее. 435 Но у богов всемогущих лежит еще то на коленах, Гордую душу тебе не я ли, слабейший, исторгну Сим копием; на копье и моем остра оконечность!"

Рек - и, ужасно сотрясши, копье он пустил; но Афина Духом отшибла его от Пелеева славного сына, 440 В сретенье тихо дохнув; и назад к Приамиду герою Дрот прилетел, и бессильный у ног его пал. Ахиллес же, Пламенный, с криком ужасным, убить нетерпеньем горящий, Ринулся, с пикой; но Феб Аполлон Приамида избавил Быстро, как бог: осенил он героя мраком глубоким. 445 Трижды могучий Пелид на него нападал, ударяя Пикой огромной, и трижды вонзал ее в мрак лишь глубокий. Но в четвертый он раз еще налетевши, как демон, Крикнул голосом страшным, крылатые речи вещая: "Снова ты смерти, о пес, избежал! Над твоей головою 450 Гибель висела, и снова избавлен ты Фебом могучим! Феба обык ты молить, выходя на свистящие копья! Скоро, однако, с тобою разделаюсь, встретяся после, Если и мне меж богов-небожителей есть покровитель! Ныне пойду на других и повергну, которых постигну!"

455 Рек - и Дриопа убил он, ударивши пикою в выю; Тот, зашатавшись, у ног его пал; но его он оставил; Демуха ж Филеторида, огромного, сильного мужа, Дротом, в колено вонзив, удержал устремленного; после Медноогромным мечом поразил и исторг ему душу. 460 Вслед на Биаса детей, Лаогона и Дардана, вместе К битве скакавших, напал он и вместе их сбил с колесницы, Первого пикой пронзив, а другого мечом поразивши. Трос же, Аласторов сын, подбежал и колена герою Обнял, не даст ли пощады и в плен не возьмет ли живого: 465 Может быть, думал, меня не убьет, над ровесником сжалясь. Юноша бедный! не знал он, что жалости ждет бесполезно. Был перед ним не приветный муж и не мягкосердечный,- Муж непреклонный и пламенный! Трос обхватил лишь колена, Мысля молить, как весь нож Ахиллес погрузил ему в печень; 470 Печень в груди отвалилася; кровь, закипевши из раны, Перси наполнила; очи его, испустившего душу, Мрак осенил; а Пелид, устремившися, Мулия грянул В ухо копьем, и стремительно вышло сквозь ухо другое Медное жало. За ним он Эхеклу, Агенора сыну, 475 Череп разнес пополам мечом с рукояткой огромной: Весь разогрелся под кровию меч; и Эхеклу на месте Очи смежила багровая Смерть и могучая Участь. После сразил Девкалиона: где на изгибистом локте Жилы сплетаются, там ему руку насквозь прохватила 480 Острая пика, и стал Девкалион, с рукою повисшей, Видящий близкую смерть: Ахиллес пересек ему выю, Голову с шлемом, сотрясши, поверг; из костей позвоночный Выскочил мозг; обезглавленный труп по земле протянулся. Он же немедля напал на Пиреева славного сына, 485 Ригма, который пришел из фракийской земли плодоносной; Дротом его поразил; острие углубилось в утробу; Он с колесницы слетел; а Пелид Арейфою вознице, Коней назад обращавшему, в плечи сияющий дротик Вбил и сразил с колесницы; и в страхе смешалися кони.

490 Словно как страшный пожар по глубоким свирепствует дебрям, Окрест сухой горы, и пылает лес беспредельный; Ветер, бушуя кругом, развевает погибельный пламень,- Так он, свирепствуя пикой, кругом устремлялся, как демон; Гнал, поражал; заструилося черною кровию поле. 495 Словно когда земледелец волов сопряжет крепкочелых Белый ячмень молотить на гумне округленном и гладком; Быстро стираются класы мычащих волов под ногами,- Так под Пелидом божественным твердокопытные кони Трупы крушили, щиты и шеломы: забрызгались кровью 500 Снизу вся медная ось и высокий полкруг колесницы, В кои, как дождь, и от конских копыт, и от ободов бурных Брызги хлестали; пылал он добыть между смертными славы, Храбрый Пелид, и в крови обагрял необорные руки.

ПЕСНЬ ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ.

ПРИРЕЧНАЯ БИТВА

Но лишь трояне достигли брода реки светлоструйной, Ксанфа сребристопучинного, вечным рожденного Зевсом, Там их разрезал Пелид; и одних он погнал по долине К граду, и тем же путем, где ахейцы в расстройстве бежали 5 Прошлого дня, как над ними свирепствовал Гектор могучий, Там и трояне, рассеясь, бежали; но Гера глубокий Мрак распростерла, им путь заграждая. Другие толпами, Бросясь к реке серебристопучинной, глубокотекущей, Падали с шумом ужасным: высоко валы заплескали; 10 Страшно кругом берега загремели; упадшие с воплем Плавали с места на место, крутяся по бурным пучинам. Словно как пруги, от ярости огненной снявшися с поля, Тучей к реке устремляются: вдруг загоревшийся бурный Пышет огонь, и они устрашенные падают в воду,15 Так от Пелида бегущие падали кони и вои, Ток наполняя гремучий глубокопучинного Ксанфа. Он же, божественный, дрот свой огромный оставил на бреге, К ветвям мирики склонивши, и сам устремился, как демон, С страшным мечом лишь в руках: замышлял он ужасное в сердце; 20 Начал вокруг им рубить: поднялися ужасные стоны Вкруг поражаемых; кровию их забагровели волны. Словно дельфина огромного мелкие рыбы всполошась И бежа от него в безопасные глуби залива, Кроются робкие: всех он глотает, какую ни схватит,25 Так от Пелида трояне в ужасном потоке Скамандра Крылись под кручей брегов. Но герой, утомивши убийством Руки, живых средь потока двенадцать юношей выбрал, Чтоб за смерть отомстить благородного друга Патрокла; Вывел из волн, обезумленных страхом, как юных еленей; 30 Руки им сзади связал разрезными, крутыми ремнями, Кои в сражениях сами носили при бронях кольчатых; Так повелел мирмидонцам вести их к судам мореходным. Сам же опять на врагов устремился, убийства алкая. Там он Приамова сына, чудясь, Ликаона младого 35 Встретил, из волн уходящего, коего некогда сам он В плен, невзирая на вопль, из отцова увлек вертограда, Ночью напавши: царевич смоковницы ветви младые Острою медью тесал, чтобы в круги согнуть колесницы; Вдруг на него налетела беда - Ахиллес быстроногий. 40 Он Ликаона, в судах своих быстрых уславши на Лемнос, Продал: Эвней Язонид предложил за царевича выкуп; Друг же его и оттуда, Геэтион, Имбра владыка, Многое дав, искупил и в священную выслал Арисбу. Скоро, бежавши оттуда, в отеческий дом возвратился. 45 Дома одиннадцать дней веселился с друзьями своими, После возврата из Лемна; в двенадцатый бог его паки В руки привел Ахиллеса, которому сужено было В царство Аида низринуть - идти не хотящую душу. Быстрый могучий Пелид, лишь узрел Приамида нагого 50 (Он без щита, без шелома и даже без дротика вышел; По полю все разбросал, из реки убегающий; потом Он изнурился, с истомы под ним трепетали колена), Гневно вздохнул и вещал со своею душой благородной: "Боги! великое чудо моими очами я вижу! 55 Стало быть, Трои сыны, на боях умерщвленные мною, Паки воскреснут и паки из мрака подземного выйдут, Ежели сей возвращается; черного дня избежал он, Проданный в Лемнос; его не могла удержать и пучина Бурного моря, которое многих насильственно держит. 60 Но нападем, и пускай острия моего Пелиаса Днесь он отведает: видеть хочу и увериться сердцем, Так же ли он и оттуда воротится, или троянца Матерь удержит земля, которая держит и сильных". Так размышлял и стоял он; а тот подходил полумертвый, 65 Ноги Пелиду готовый обнять: несказанно желал он Смерти ужасной избегнуть и близкого черного рока. Дрот между тем длиннотенный занес Ахиллес быстроногий, Грянуть готовый; а тот подбежал и обнял ему ноги, К долу припав; и копье, у него засвистев над спиною, 70 В землю воткнулось дрожа, человеческой жадное крови. Юноша левой рукою обнял, умоляя, колена, Правой копье захватил и, его из руки не пуская, Так Ахиллеса молил, устремляя крылатые речи: "Ноги объемлю тебе, пощади, Ахиллес, и помилуй! 75 Я пред тобою стою как молитель, достойный пощады! Вспомни, я у тебя насладился дарами Деметры, В день, как меня полонил ты в цветущем отца вертограде. После ты продал меня, разлучив и с отцом и с друзьями, В Лемнос священный: тебе я доставил стотельчия цену; 80 Ныне ж тройной искупился б ценою! Двенадцатый день лишь С оной мне светит поры, как пришел я в священную Трою, Много страдавши; и в руки твои опять меня ввергнул Пагубный рок! Ненавистен я, верно, Крониону Зевсу, Если вторично им предан тебе; кратковечным родила 85 Матерь меня Лаофоя, дочь престарелого Альта, Альта, который над племенем царствует, храбрых лелегов, Градом высоким, Педасом, у вод Сатниона владея. Дочерь его Лаофоя, одна из супруг Дарданида, Двух нас Приаму родила, и ты обоих умертвишь нас! 90 Брата уже ты сразил в ополчениях наших передних; Острым копьем заколол Полидора, подобного богу. То ж и со мною несчастие сбудется! Знаю, могучий! Рук мне твоих не избегнуть, когда уже бог к ним приближил! Слово иное скажу я, то слово прими ты на сердце: 95 Не убивай меня; Гектор мне брат не единоутробный, Гектор, лишивший тебя благородного, нежного друга! " Так говорил убеждающий сын знаменитый Приамов, Так Ахиллеса молил; но услышал не жалостный голос: "Что мне вещаешь о выкупах, что говоришь ты, безумный? 100 Так, доколе Патрокл наслаждался сиянием солнца, Миловать Трои сынов иногда мне бывало приятно. Многих из вас полонил, и за многих выкуп я принял. Ныне пощады вам нет никому, кого только демон В руки мои приведет под стенами Приамовой Трои! 105 Всем вам, троянам, смерть, и особенно детям Приама! Так, мой любезный, умри! И о чем ты столько рыдаешь? Умер Патрокл, несравненно тебя превосходнейший смертный! Видишь, каков я и сам, и красив, и величествен видом; Сын отца знаменитого, матерь имею богиню; 110 Но и мне на земле от могучей судьбы не избегнуть; Смерть придет и ко мне поутру, ввечеру или в полдень, Быстро, лишь враг и мою на сражениях душу исторгнет. Или копьем поразив, иль крылатой стрелою из лука". Так произнес,- и у юноши дрогнули ноги и сердце. 115 Страшный он дрот уронил и, трепещущий, руки раскинув, Сел; Ахиллес же, стремительно меч обоюдный исторгши, В выю вонзил у ключа, и до самой ему рукояти Меч погрузился во внутренность; ниц он по черному праху Лег, распростершися; кровь захлестала и залила землю. 120 Мертвого за ногу взявши, в реку Ахиллес его бросил, И, над ним издеваясь, пернатые речи вещал он: "Там ты лежи, между рыбами! Жадные рыбы вкруг язвы Кровь у тебя нерадиво оближут! Не матерь на ложе Тело твое, чтоб оплакать, положит; но Ксанф быстротечный 125 Бурной волной унесет в беспредельное лоно морское. Рыба, играя меж волн, на поверхность чернеющей зыби Рыба всплывет, чтоб насытиться белым царевича телом. Так погибайте, трояне, пока не разрушим мы Трои, Вы - убегая из битвы, а я - убивая бегущих! 130 Вас не спасет ни могучий поток, серебристопучинный Ксанф. Посвящайте ему, как и прежде, волов неисчетных; В волны бросайте живых, как и прежде, коней звуконогих; Все вы изгибнете смертию лютой; заплатите вы мне Друга Патрокла за смерть и ахейских сынов за убийство, 135 Коих у черных судов без меня вы избили на сечах!" Так говорил он,- и Ксанф на него раздражался жестоко; Стал волноваться он думами, как удержать от свирепства Бурного сына Пелея, спасая троян от убийства. Но Пелейон между тем, потрясая копьем длиннотенным, 140 Прянул ужасный, убить пылающий Астеропея, Ветвь Пелегона, которого Аксий широкотекущий С юной родил Перибоей, Акессаменовой дщерью (Старшею: с нею поток сочетался глубокопучинный) . Быстро Пелид устремлялся, а тот из реки на Пелида 145 Вышел, двумя потрясающий копьями: дух пеонийцу Ксанф возбуждал: раздражался бессмертный за юношей красных, Коих в пучинах его Ахиллес убивал без пощады. Чуть соступились они, устремляяся друг против друга, Первый к Астеропею вскричал Ахиллес быстроногий: 150 "Кто ты, откуда ты, смертный, дерзающий встречу мне выйти? Дети одних несчастных встречаются с силой моею!" И ему отвечал воинственный сын Пелегонов: "Сын знаменитый Пелеев, почто вопрошаешь о роде? Я из Пеонии муж, из страны плодоносной, далекой; 155 Вождь я пеонян огромнокопейных. Двенадцатый день мне Светит с оной поры, как пришел я в Приамову Трою. Родоначальник мой славный - Аксий широкотекущий, Аксий, водою прекраснейшей недра земные поящий: Он Пелегона родил; от него, копьеносца, вещают, 160 Я порожден. Но сразися со мной, Ахиллес благородный! " Так он, грозя, говорил; и занес Ахиллес быстроногий Крепкий свой ясень пелийский; но дротами вдруг обоими Сын Пелегонов пустил: копьеборец он был оборучный: В щит Ахиллесов одним угодил, но сквозь щит не проникнул 165 Дрот медножальный, удержанный златом, божественным даром. Дротом другим, близ локтя пронесшимся, ссаднил десную: Черная кровь заструилась, и дрот позади Ахиллеса В землю вонзился, горящий насытиться телом героя. Вслед Пелейон Ахиллес, размахнув прямолетный свой ясень, 170 В Астеропея пустил, сопостата низвергнуть пылая; Но, не попав в Пелегонида, в берег высокий ударил И вогнал до средины огромное дерево в берег. Сам между тем, исторгнувши меч из влагалища острый, Яр на противника прянул, а тот Ахиллесовский ясень 175 Вырвать из берега тщетно рукой напрягался дебелой. Трижды его колыхал, из стремнины исторгнуть пылая, Трижды силы терял; но в четвертый он раз лишь рванулся, Чая согнуть и сломить Эакидов убийственный ясень, Тот налетел и мечом у надменного душу исторгнул: 180 Чрево близ пупа ему разрубил, и из чрева на землю Вылилась внутренность вся, и ему, захрипевшему, очи Смертная тьма осенила; Пелид же, на грудь его бросясь, Пышные латы срывал и вещал, величаясь победой: "В прахе лежи! Тебе тяжело всемогущего Зевса 185 Спорить с сынами, хотя и рожден ты рекою великой! Ты от реки широкой своим величаешься родом; Я от владыки бессмертных, от Зевса, рождением славлюсь. Жизнь даровал мне герой, мирмидонян владыка державный, Отрасль Эака, Пелей; Эак же рожден от Зевеса. 190 Сколько Зевес многомощнее рек, убегающих в море, Столько пред чадами рек многомощнее чада Зевеса! Здесь, пред тобой - и река могучая; пусть испытает Помощь подать: невозможно сражаться с Кронионом Зевсом. С ним, громовержцем, ни царь Ахелой не дерзает равняться, 195 Ни, могуществом страшный, седой Океан беспредельный, Тот, из которого всякий источник и всякое море, Реки, ключи и глубокие кладези все истекают; Но трепещет и он всемогущего Зевса перунов И ужасного грома, когда от Олимпа он грянет".