Макс Даймонт - Евреи, Бог и история
С ослаблением религиозных чувств, скреплявших общество, ослабевали психологические узы, сдерживавшие подсознательную человеческую агрессивность. Социальная ломка породила чувство неуверенности. Психологическая ломка породила озлобление. Эти изменения сильнее всего ударили по группе «потертых белых воротничков». Они были начисто отчуждены от прежних ценностей и символов своего социального статуса. Превратившись в самую нестабильную группу современного общества, они стали и самой озлобленной. Их чувства требовали выхода. Их взгляд обращался к лидерам, которые обещали вернуть им прежний престиж и прежнюю безопасность. Их привлекали идеологии, которые могли дать разрядку их ненависти. Когда-то эту роль играла религия. Теперь требовалось что-то новое.
Закон Шарля[51] приложим не только к газам, но и к политике. Политические деятели начали заигрывать с этой группой в прямом соответствии со своими интересами. Современное общество предоставило этой группе равное со всеми избирательное право. Это превращало ее в важный фактор для политиков, стремящихся к власти. Западная Европа стала ареной новой политической борьбы. С одной стороны выступали силы, стоявшие за сильное централизованное государство. Они боролись с зарождающимся пролетариатом точно так же, как феодальное общество боролось с зарождающимся третьим сословием. По другую сторону стояли либеральные и демократические силы. Они выступали за допущение пролетариата в новое общество. Они требовали для него большего участия в делах государства и большей доли в распределении благ. Депрессии то и дело оттесняли группу «потертых белых воротничков» на периферию общества. Им угрожало превращение в рабочих, которых они презирали. И новые учения социализма и коммунизма внушали им страх. Эти учения угрожали передать всю власть в руки рабочих.
Середина XIX века была периодом повсеместного распространения революционных идей в Европе, периодом зарождения коммунизма и социализма. Именно в это время политики открыли новое применение для деклассированных, а также для евреев. Деклассированных можно было использовать как ударную силу. Правые политические деятели двинули их в контрнаступление против левых. Нестабильность положения деклассированных они начали объяснять не экономическими или социальными причинами, а существованием «еврейского засилья». Если деклассированные страшились капитализма, то евреев выставляли в образе капиталистических эксплуататоров. Если деклассированные опасались коммунизма, то евреев представляли в образе коммунистических заговорщиков. Все зло объявлялось делом рук евреев. Мол, если бы не они, деклассированные нашли бы свое место в обществе.
Это было началом антисемитизма. Он был не столько политическим движением, сколько политическим орудием. Антиеврейские чувства, сохранившиеся со Средних веков, исподволь направлялись по новому руслу. Мало-помалу они трансформировались в антисемитские предрассудки. Религиозные деятели Средних веков требовали изгнания евреев, чтобы те не оскверняли своим присутствием христианскую веру. Светские политики новейшего времени не требовали изгнания евреев. Это не принесло бы им никакой пользы. Стоило изгнать евреев, и деклассированные элементы немедленно увидели бы, что их положение нисколько не изменилось. Евреев нужно было сохранять в обществе в роли постоянных козлов отпущения. Однако создатели антисемитизма не предвидели дальнейшего развития событий: появления новой разновидности политиков тоталитарного склада, которые призовут к действительному уничтожению евреев. Они не предвидели, что их собственная безответственная пропаганда будет использована безумцами и садистами и превращена в идеологию массового уничтожения.
Этот процесс начался незаметно. Он был подобен раковой опухоли. По мере того как деклассированные элементы внимали антиеврейским проповедям политиков, их настроения приобретали все более тревожный оттенок. Те, кто проповедовал антисемитизм, тоже забеспокоились. Они стали понимать, что эта ненависть к евреям не имеет ничего общего с самими евреями. Она выражала нечто внутри самих «деклассированных». Им нужны были вожди, которые сумели бы успокоить их тревогу. Им нужны были политики, которые сумели бы придать респектабельность этому беспокойному чувству беспричинной ненависти. И вскоре такие вожди нашлись!
Три теоретика расизма выработали новую «расистскую религию», как нельзя лучше отвечавшую потребностям деклассированных групп. Эта религия возвышала жалкие достоинства «потертых белых воротничков» до ранга высоких общественных добродетелей. Три сочинения придали антисемитизму квазинаучный престиж и объявили животную ненависть к евреям достойным уважения чувством. Этими теоретиками были граф Артур де Гобино, француз; Фридрих Ницше, немец; Хьюстон Стюарт Чемберлен, англичанин по происхождению. Авторами упомянутых псевдонаучных сочинений были Эдуард Дрюмон, француз; Сергей Нилус, русский; Альфред Розенберг, немец.
Расовая теория родилась не в Германии. Она зародилась в начале XIX века на удобренной почве европейского национализма. Первоначально эти теории не воспринимали всерьез. К концу века они стали вызывать уважение. Так изменился дух времени. Национализм имел вполне достойных родителей. У его колыбели стояли Руссо, Берк, Джефферсон, Фихте, Локк, Мадзини. Никто из них не был евреем. В центре их учений стоял человек как подданный национального государства в противоположность человеку – подданному вненационального Бога. Эти учения послужили пищей псевдоинтеллектуальным паразитам, которые отбросили их гуманизм и заменили национализм, основанный на равноправии, национализмом, замешанным на расовых предрассудках. Проповедники расизма провозгласили «кровь» основой всех человеческих качеств. Культ «высшей расы» сменил культ Евангелия.
Первым в ряду философов расизма был граф Гобино, незначительный французский дипломат, вечно раздраженный своими служебными неудачами. В 1853 г. он опубликовал книгу «Неравенство человеческих рас». Здесь была сделана первая попытка систематического обоснования расового превосходства белых людей. По словам Ханны Арендт, «Гобино представлял собой курьезную смесь разочарованного аристократа с интеллектуалом-романтиком. Расизм он изобрел чисто случайно». Гобино объяснял крах всех предшествующих цивилизаций одной-единственной причиной. Этой причиной было постепенное разбавление «высококачественной» крови аристократов «плохой» кровью простолюдинов. Точнее, он утверждал, что кровь арийской элиты непрерывно разбавлялась кровью неарийских народных масс. Виной тому был процесс демократизации общества. Гобино не упоминал евреев. Его ненависть была обращена против средних и низших классов. В них он видел носителей нечистой крови, которая угрожала французской знати. Эта знать, по мнению Гобино, вела свое происхождение непосредственно от арийцев. Французы на первых порах игнорировали сочинение Гобино. Зато немцы немедленно подхватили его теорию. Своей книгой Гобино завоевал расположение Фридриха Ницше – создателя концепции «сверхчеловека».
В последнее время возникла целая школа апологетов Ницше. Они производят этого немецкого философа в этического преемника французских гуманистов. Можно с должным почтением относиться к желчному блестящему стилю Ницше. Нельзя, однако, не признать, что он был духовным отцом нацизма. Его этика не имела ничего общего с этикой Торы и Талмуда. То был фанатически узкий этический кодекс нацистов. «Пишите кровью, – призывал Ницше, – тогда вы поймете, что кровь есть дух». В своей книге «По ту сторону добра и зла» Ницше изложил основы философии «сверхчеловека» в таких афоризмах: «Тебе назначено не трудиться, а воевать» и «Тебе назначено не умиротворять, а побеждать». Он говорил: «Мужчину нужно воспитывать как солдата, женщину – для утехи солдату». Он советовал: «Идешь к женщине? Не забудь взять плеть!» Его «сверхчеловек» – уже по ту сторону добра и зла, ибо «ложность тезиса не должна нас смущать… Самый лживый тезис – самый необходимый». Его философия вела к полному отрицанию христианства. Она отвергала Евангелие и Десять заповедей. Его книги легли в фундамент нацистского государства. Они были написаны за десять лет до того, как Ницше обезумел. В безумии он и умер. Возможно, что Ницше и не стал бы выступать в защиту собственных взглядов, но он с ясностью пророка предвидел мораль приближающейся эпохи. Он не был человеком, творящим историю. Однако ее творили его книги.
Хьюстон Стюарт Чемберлен был англичанином, но жил в Германии. В своей книге «Основы девятнадцатого века» он объединил социальные теории Гобино, философию Ницше и доктрины антисемитизма. Эта книга была опубликована в 1899 г. по-немецки и в 1911 г. – по-английски. У Чемберлена превосходство белой расы превратилось в превосходство расы нордической. Псевдонаучная социология крови и расы стала основанием для заключения об избранности арийского «сверхчеловека». Подобно многим другим расистам, Чемберлен изменил своей родине, бежав в Германию во время Первой мировой войны.
