Екатерина Монусова - История Крестовых походов
Разумеется, русские не сидели сложа руки. Первым вышел на ушкуях в Финский залив князь Дмитрий Романович. Три дня и три ночи осаждал он Тавастаборг, но взять его так и не смог… В другой раз новгородцы поднялись до города Або (нынешний Турку) – тогда он был столицей Финляндии. Разрушили дома, спалили главный собор и, прихватив собранный за 5 лет церковный налог, готовый к отправке в Рим, «приидоша в Новгород вси здорови». А когда в 1322 году шведские войска попытались взять приступом Корелу, терпению новгородцев окончательно пришел конец. Собрав войско, двинулись они к вражьему гнезду – Выборгу. Как пишет шведская хроника: «Георгий, великий король Руссов, осадил замок Выборг с великой силой в день святой Клары». Под именем Георгия скрывается не кто иной, как незадачливый московский князь Юрий Данилович, которого родной брат Иван только что прогнал с московского престола. Поход на Выборг был для Юрия хорошим способом реабилитироваться – и он был полон решимости сделать это. 12 августа заполыхали городские предместья. Шесть метательных «пороков» денно и нощно осыпали замок многопудовыми ядрами. Хронисты писали, что подступили к нему больше 20 тысяч человек – но у страха, как известно, глаза велики. Будь русское войско и впрямь таким огромным, не пришлось бы князю снимать осаду и отправляться восвояси. Впрочем, поговаривают, причиной тому был близкий ледостав на Неве, а вовсе не яростное сопротивление шведов…
Год спустя, чтобы преградить вход в Ладожское озеро, на Ореховом острове в истоке Невы возвели крепость. «В лето… была построена новгородским князем Юрием Даниловичем, внуком Александра Невского, деревянная крепость, названная Ореховой». Остров делит Неву на два широких рукава. Течение здесь настолько сильное, что вода не замерзает здесь и в самые сильные морозы. Треугольник крепостных стен покрыл собой весь остров. По периметру выстроились пять крепких башен, внутри высилась цитадель. Годы спустя Орешек все-таки почти на столетие перейдет к шведам по Столбовскому мирному договору – и вернуть ее для великого воителя Петра I станет делом чести. Готовясь к штурму Нотебурга – так теперь называли Орешек, – государь прикажет построить в Архангельске 13 кораблей. Два из них – «Святой дух» и «Курьер» – через болота и тайгу дотащат до Онежского озера… В сентябре 1702 года начнется осада. На предложение «сдать крепость на договор» шведы ответят отказом. И – после штурма, который будет продолжаться 13 часов, Нотебург вновь станет русской крепостью. Петр запишет: «Правда, что зело жесток сей орех был, однако же, слава Богу, счастливо разгрызен». Отныне крепость будет зваться Шлиссельбург – «Ключ-город». На Государевой башне закрепят ключ от главных ворот: Орешек – это всего лишь ключ, открывающий путь к победам в Северной войне…
В июле 1323 года в новую крепость прибыли шведские послы Эрик Турессон и Хеминг Эдгислассон. Протокол сохранил и других действующих лиц переговоров: князь Юрий Данилович, посадник Варфоломей Юрьевич и тысяцкий Авраам. В роли наблюдателей выступали весьма заинтересованные лица – купцы с острова Готланд Людовик и Фодру, представляющие интересы Ганзейского союза.
Ореховецкий договор был подписан 12 августа 1323 года – «вечный мир», скрепленный «крестным целованием»: «Се яз князь великыи Юрги с посадником Алфоромеием и с тысяцким Аврамом с всем Новым городом докончали есм с братом своим с князем Свеискым с Манушем Ориковицем.
А приехали от Свеиского князя послове Герик Дюуровиць, Геминки Орисловиць, Петр Юншин, поп Вымундер. А ту был от купець с Готского берега Лодвик и Федор, и докончали есмы мир вечный и хрест целовали; и да князь великий Юрги со всем Новымгородом по любви три погосты Севилакшю, Яскы, Огребу – Корельскый погосты, а розвод и межя от моря река Сестрея, Крестовый камень от Сестрее мох, середе мха гора, оттоле Сая река, от Сае Солнычныи камен, от Солнычнего камени на Чермьную Щелю, от Чермной Щелье на озеро Лембо, оттоле на мох на Пехкей, оттоле на озеро Кангас иерви, оттоле на Пурноярьви, оттоле… на Янтоярви, оттоле Торжеярви, оттоле Сергилакши, оттоле Самосало, оттоле Жити, оттоле Кореломкошки, оттоле Колемакошки, оттоле Патсоеки, оттоле Каяно море, а что наших погостов Новгородских воды и земле, и ловит: у Уловежи половина во всем, Ковкоукали половина, Ватикиви половина, Соумовиси половина, Уксипя половина, Урбала половина, Кедевя шестая часть бобров, Коуноустани шестая часть бобров за рубежем, а то все к Новугороду…
Гости гостити бес пакости из всей немъцискою земле: из Любка, из Готского берега и Свеискои земле по Неве в Новгород горою и водою, а Свеям всем из Выбора города гости не переимати, тако же и нашему гостю чист путь за море; по сем миру городов не ставити ко Корельской земле ни вам, ни нам.
А должник, и поручник, и холоп или хто лихо учинит, а побегнет или к вам или к нам, выдати его по исправе.
А земле и воды у новгородской Корелы не купити Свеям и выборяном. Аже имуть занаровце не правити к великому князю и к новугороду, а Свеям им не пособляти, а что ся учинит в том миру обидное или от вас или от нас, миру не порушити, всему тому исправа учинити, а где учинится тяжь ту нъ кончати по Божии правде, а Новугороду мир и пригородом всем и всей волости Новгородскои, тако, же и всей земле Свеискои.
А взял князь великий мир и весь Новгород со Свеиским князем и со всею Свеискою землею и с Выбором в пятьницу за три дни передь Успением Святая Богородиця. А хто изменит хрестеноие целование, на того Бог и Святая Богородиця».
В переводе на язык современной дипломатии эта витиеватая старорусская вязь означает следующее. Новгородско-шведская граница делила Карельский перешеек с юга на север: от берега Финского залива вверх по течению реки Сестры, через болото, откуда она брала свое начало, до устья реки Сая. Дальше – вниз, туда, где она перетекает в Вуоксу, – до священного места древних, где у крутого поворота на север и по сей день лежит гигантский валун – «Солнечный камень». За Новгородом оставались ловища – угодья, богатые рыбой и бобрами на отошедшей к Швеции территории. Как далеко простирались русские владения на север, в договоре указано не было. Однако, судя по более поздним летописям, новгородцы считали своими владениями территорию современного Суоми вплоть до Рованиеми – и, сохранись эта граница до наших дней, возможно, этот край считался бы вотчиной не финского бородача Йоллопукки, а самого настоящего русского Деда Мороза.
Итак, мир между Швецией и Новгородом был установлен. Четверть века на границе царило спокойствие. До той поры, пока на шведском троне не оказался уже известный нам король по имени Магнус – тот самый, которого вдохновит на крестовый поход святая Биргитта. Было ему в ту пору от роду три года – но так уж случилось, что в том же, 1319 году скончался его дед, норвежский король Хакон V, и наш мальчик унаследовал еще один престол. При этом в Швеции он числился Магнусом II, а в Норвегии, вполне официально – Магнусом VII.
Личность этого монарха всегда притягивала исследователей. Среди них – уже знакомый нам Александр Широкоград.
«…В далеком 1974 году мне в первый раз довелось побывать в Валаамском монастыре. Правда, в ту пору древняя обитель была превращена в дом инвалидов. Однако старое монастырское кладбище уцелело, и один из жителей острова на Ладоге привел меня на могилу со старой треснувшей плитой, сказав, что под ней покоятся останки шведского короля Магнуса II. Честно скажу, что я эту информацию пропустил мимо ушей, посчитав ее местной легендой.
Спустя четверть века, работая над книгой „Северные войны России“, вспомнил о той поездке и решил упомянуть об услышанном предании, далее написав примерно следующее: „…а на самом деле шведский король был похоронен…“ Но выяснилось, что королевской могилы в Швеции нет. Точнее, была в виде нагромождения больших камней на берегу моря, и в XIX веке туда водили туристов. Но позже, раскопав могилу, археологи пришли к заключению, что это захоронение бронзового века. Согласно же норвежской хронике, король Магнус утонул в море близ Бергена».
Однако кто такой король Магнус, и что с ним приключилось? В 1316 году в Швеции в семье герцога Эйрика Магнуссона и принцессы Ингеборг, дочери норвежского короля Хакона V, родился сын, названный Магнусом. В 1319 году был свергнут с шведского престола Биргер, родной дядя Магнуса, и трехлетний ребенок стал королем… Поначалу мать Магнуса была регентшей. Но в 1327 году она вышла замуж за герцога Готландского Кнута Порзе, потеряла власть в обоих королевствах и влияние на сына. Теперь за юного короля правил совет опекунов, руководимый Биргером Персоном. В год воцарения Магнуса дочь Персона, 16-летняя Биргитта вышла замуж за принца Альфе. После смерти мужа Биргитту охватила религиозная экзальтация. На всю оставшуюся жизнь безутешную вдову обуяли две мании – крестовый поход на Восток и создание «смешанных монастырей».
