Андрей Буровский - Правда о «золотом веке» Екатерины

«Безымянного колодника хоронить по христианской должности в Шлиссельбурге, без огласки».

Император Иван VI тайно похоронен в Шлиссельбургской крепости. Могила его неизвестна (Сухарева О.В. Кто был кто в России от Петра I до Павла I. — М., 2005).

СУДЬБА БРАУНШВЕЙГОВ

(Часть вторая)

После смерти Ивана VI Екатерина предлагает свободу его отцу, Антону Ульриху. Условие простое — уехать из России без детей. Антон Ульрих отказывается наотрез. Что тут сказать? В лице этого несчастного человека лесбиянка Анна потеряла прекрасного мужа, сменяла его на красотку Менгден. Россия утратила прекрасного императора с очень высокими человеческими качествами.

Антон Ульрих Брауншвейгский, принц из рода Вельфов, прожил ещё 10 лет в сыром холодном подвале в Холмогорах. Он до конца выполнил свой долг отца и умер в месте своего заточения 4 мая 1774 г. Тело его было погребено у холмогорской церкви Успения; памятника на могиле не поставили, и сейчас называют несколько вероятных мест могилы. Называя вещи своими именами, могила исчезла с лица земли. Мир праху твоему, достойный и сильный человек. Да будут помнить потомки вечно и тебя, и интердевочек на престоле, Катьку с Лизкой — убийц твоих и твоих детей. Вечная память. Каждому да будет своя.

Ещё при жизни Антона Ульриха его сестра, королева Дании Юлиана Мария, просила выпустить её родственников из России. Она заверяла, что эти люди не будут опасны, не будут претендовать на престол, будут вести себя смирно… В 1780 году Екатерина согласилась выслать в Данию детей Анны Леопольдовны и Антона Ульриха: Петра, Алексея, Екатерину и Елизавету. Младшей, Елизавете, к тому времени исполнилось 34 года.

Этим людям было запрещено жить и даже появляться в Копенгагене, выезжать за границу и принимать у себя посетителей. Да они и не рвались к этому. Почти необразованные, не знающие жизни и боящиеся людей, эти представители высшей знати Германии и России были совершенно не приспособлены к жизни. Они и говорить–то почти не умели. Немецкая речь у них ещё как–то получалась, хоть слова немецкого языка произносили они самым причудливым образом. С русской речью получилось еще «веселее». .

Заточенные общались с солдатами, уроженцами Архангельской земли. Те говорили на местном диалекте, отличавшемся от русского языка больше, чем современный русский от сербского или украинского. Когда дети Антона Ульриха говорили «по–русски», русские их не понимали.

Жили Брауншвейги очень уединенно, в датской провинции. Никакой роли в истории они не сыграли. Детей ни у кого из них не было. Последняя из этих несчастных, Екатерина Антоновна, умерла в 1807 году, и эта ветвь Брауншвейгской династии пресеклась (Корф М.А. Брауншвейгское семейство. — М., 1993).

София Августа Фредерика, она же Екатерина II, могла радоваться — на захваченный ею трон никто не покусился. Самый последовательный из узурпаторов власти в России XVIII века, она истребила всех претендентов на престол. Под корень.

Как будто было всё учтено… Вот только самозванством Россия огрызалась ещё долго. Ещё в 1764 году прошел слух, что убили вовсе не «царя Ивана», а «сына шведского солдата». Рассказывали даже в подробностях: мол, рижский генерал–губернатор Ласси давно уже, ещё в месяцы рижского пребывания Брауншвейгов, «подменил» Ивана Антоновича, и теперь «настоящий царь» неведомо где бродит среди народа. Жаль, что это только легенда.

В 1774 году в Митаву, к герцогу Курляндскому Петру Бирону, явился некий оборванец. Он бил себя в грудь и кричал по–русски и по–немецки, что он и есть Иван Ульрих, император всероссийский. Были еще несколько самозванцев, как правило, очень наивных и совершенно не похожих на Ивана VI. Последний из них объявился в последние годы правления Екатерины II, в 1788 году. Забавная история, но эти самозванцы невероятно пугали власти предержащие, буквально вызывали панику.

Этот страх властей служил намеком для населения: а нет ли здесь и правда некой опасной для власти тайны? Иначе почему она так нервничает?

Тем более никакой реальной информации об Иване VI и всей Брауншвейгской династии не было ни при Екатерине, ни много позже. Доступ к документам об Иване VI был открыт лишь в 1860–х гг. Нет информации — есть предположения, а попросту — сплетни и слухи.

Их было невероятно много в годы правления Софии Августы Фредерики Екатерины.

Глава 3

БЕЗ ОТДАЧИ

Закон? Что такое закон? Для чего мне закон? Разве я не обладаю силой?

Переворот 1762 года Екатерина II предпочитала называть «революцией». Так и благозвучнее, и название другое, чем у событий, приведших к власти Елизавету Петровну. Отличие, как–никак.

Только вот переворот–революция готовился–то не для Екатерины, если разобраться. Екатерина должна была править как регентша, а сидеть на престоле предстояло Павлу I Петровичу. До совершеннолетия — под контролем матери–регентши, а потом самостоятельно.

Не случайно в дни переворота и сразу после него Екатерина очень осторожно высказывалась о том, в чью пользу производится переворот. Гвардия–то с 28 июня бегала с воплями про «матушку–императрицу», а вот высшие сановники, Сенат и Синод стояли за царствующего Павла и регентшу–Екатерину. Только зачем же ей быть регентшей? Екатерина венчалась на царство как императрица и не отдала свою власть никому и никогда.

Причем и Павел, и Екатерина должны были править как конституционные монархи. Проект Конституции подготавливал Никита Иванович Панин, один из влиятельнейших людей Российской империи, воспитатель наследника престола, Павла I. Для подготовки переворота влиятельнейший Панин оказывается очень нужен Екатерине… Так нужен, что будущая мужеубийца из кожи вон лезет, чтобы привлечь его на свою сторону… И Никита Панин, судя по всему, делает ту же ошибку, что и верховники поколением раньше: решает поучаствовать в беззаконии для благого дела: для ограничения монархии, введения конституционного права и т.д.

По проекту Никиты Ивановича сам переворот должен произойти не в пользу Екатерины, а в пользу Павла, законного наследника престола. Екатерина — регентша до совершеннолетия Павла. А когда Павел I восходит на трон, его власть уже исходно ограничена Правящим Сенатом. Название «слизано» у Петра I, но содержание совсем другое. Масть членов Сената назначается пожизненно монархом, но большая часть избирается дворянством и тоже пожизненно. Екатерина делала вид, что согласна, но никаких бумаг не подписала. Наивный Панин и его не менее наивные друзья, высшие сановники Российской империи, никаких подписанных документов и не требуют.

Во время и после переворота гвардейцы кричали «Ура государыне!» и «Виват императрице!». Екатерина после переворота сделала всё возможное, чтобы утвердиться на троне самой, а вовсе не возле трона, как регентша.

Эта история широко известна и из записок графини Дашковой, и из воспоминаний С. Воронцова, дело не новое. Так же широко известно и что Н.И. Панин активно внушал своему воспитаннику, будущему императору Павлу I, что он — законный наследник престола, что его мать — узурпаторша, и что именно ему, Павлу, суждено Провидением ввести в России «власть законов, а не лиц». Известно так же широко, что Екатерина не решалась прервать связь Павла с его воспитателем и только окружала их со всех сторон своими «конфидентами». По достижении Павлом 16 лет женила его и отстранила Никиту Панина от его обязанностей — мол, наследник престола уже взрослый. Что, тем и кончились проекты Конституции?.. А речи, которые вел Никита Панин с Павлом, видимо, пустые бредни одиночки? Так сказать, клиническое западничество у одинокого, пожилого человека, никого за собой не способного увлечь? Гм…

Но вот декабрист М. Фонвизин уже в ссылке описывает другую сторону этой истории со слов своего отца, родного брата автора «Недоросля», что

«в 1773 или в 1774 году, когда цесаревич Павел достиг совершеннолетия и женился… граф Н.И. Панин, брат его фельдмаршал П.И. Панин, княгиня Е.Р. Дашкова, князь В.Н. Репнин, кто–то из архиереев, чуть ли не митрополит Гавриил, многие из тогдашних вельмож вступили в заговор с целью свергнуть с престола царствующую без права Екатерину II и вместо нее возвести совершеннолетнего её сына. Павел Петрович знал об этом, согласился принять предложенную Паниным конституцию, утвердил её своею подписью и дал присягу в том, что, воцарившись, не нарушит этого коренного государственного закона, ограничивающего самодержавие»

Причем сам конституционный проект был уже неплохо проработан (несравненно полнее Кондиций). По словам Михаила Фонвизина,