Елена Авадяева - 100 великих казней
Адмирал ответил им, что не видит оснований особенно спешить с вывозом золота, но если бы даже это основание было, то он все равно не принял бы предложения союзников.
«Я вам не верю, – сказал он. – Я скорее оставлю золото большевикам, чем отдам союзникам».
Союзники требовали освободить Владивосток от русских войск. На что Колчак ответил решительным отказом. 13 января 1920 года поезд Колчака, 58 «бис», был задержан союзными чешскими войсками в Нижнеудинске. Главнокомандующий арьергардной армией Колчака генерал Каппель, узнав о задержании поезда адмирала, счел этот факт оскорбительным для русской армии и написал письмо командиру чехословацкого корпуса генералу Сыровому, в котором вызвал его... на дуэль. Но Сыровой не потрудился даже ответить на это письмо.
Большевики потребовали передачи им всех ценностей, в том числе и эшелонов с золотом.
Союзники предложили вывезти Колчака в одном вагоне. Дабы разместить адмирала и его свиту, пришлось взять пульмановский вагон, в коем адмиралу было отведено маленькое купе, а в остальных купе разместились офицеры, по 8—10 человек в каждом.
В Иркутске Колчака уже ждали.
О передаче его революционному Иркутску Колчаку было сообщено сразу же по прибытии его вагона на станцию. Никакого особого волнения он не проявил – чувствовал себя давно уже обреченным, сидел в купе с потухшим взглядом и только хмурился от каждого стука двери в тамбуре. Чехословацкую охрану сменили, когда было уже совсем темно. В вагон вошла группа красных командиров. Колчака и его офицеров перевезли в Александровский централ. Иркутский ревком намеревался сделать открытый судебный процесс над бывшим Верховным правителем России и министрами его Российского правительства. С 22 января Чрезвычайная следственная комиссия под председательством К. Попова начала допрос Колчака.
Две недели, изо дня в день, допрашивала комиссия адмирала, а тем временем обстановка в городе накалялась. Контрреволюционеры зашевелились внутри города, к тому же на подходе была армия Каппеля.
Ревком приказал председателю Чрезвычайной следственной комиссии Самуилу Чудновскому держать наготове отряд, который мог бы в случае попыток освобождения бывшего Верховного правителя вывести его за город, в более безопасное место.
Ревком не брал на себя ответственности решать вопрос о расстреле Колчака. Запросили Реввоенсовет Пятой красной армии. Мнение Реввоенсовета было сформулировано в следующей телеграмме: «Желательно Колчака сохранить и доставить в наше расположение, но если обстановка сложится такая, что о сохранности Колчака нечего и думать, Реввоенсовет против расстрела не возражает».
6 февраля остатки армии Колчака вплотную подошли к Иркутску, ревком вынес следующее постановление:
«Иркутский военно-революционный комитет постановил:
Бывшего Верховного правителя – адмирала Колчака и бывшего председателя Совета министров – Пепеляева – расстрелять».
В газете «Советская Сибирь» был напечатан рассказ Самуила Чудновского, руководившего убийством А.В. Колчака.
«В начале февраля 1920 года, когда Иркутску грозило наступление белогвардейцев, я сообщил председателю революционного комитета Ширенкову, что, по моему мнению, необходимо без суда убить Колчака и двадцать других белых лидеров, которые попали в наши руки.
Мое предложение было принято, и рано утром 5 февраля я поехал в тюрьму, чтобы привести в исполнение волю революционного комитета. Удостоверившись, что караул состоит из верных и надежных товарищей, я вошел в тюрьму и был проведен в камеру Колчака.
Адмирал не спал и был одет в меховое пальто и шапку. Я прочитал ему решение революционного комитета и приказал моим людям надеть ему ручные кандалы.
«Таким образом, надо мной не будет суда?» – спросил Колчак. Должен сознаться, что этот вопрос застал меня врасплох, но я не ответил и приказал моим людям вывести Колчака. На вопрос, имеет ли он какую-либо последнюю просьбу, он ответил: «Передайте моей жене, которая живет в Париже, что, умирая, я благословляю моего сына». Я (Чудновский) ответил: «Если не забуду, то постараюсь исполнить вашу просьбу».
А вот воспоминания Л. Левенсона: «К 4 часам утра мы прибыли на берег реки Ушаковки, притока Ангары. Колчак все это время вел себя спокойно, а Пепеляев дрожал, как в лихорадке. Полнолуние, светлая морозная ночь. Пепеляев и Колчак стоят на бугорке. На мое предложение завязать глаза Колчак ответил отказом. Взвод построен, винтовки наперевес. Чудновский шепотом говорит мне:
«Пора».
Я даю команду:
«Взвод, по врагам революции – пли!»
Оба падают. Кладем трупы на сани-розвальни, подвозим к реке и спускаем в прорубь».
Существуют различные рассказы о последних минутах адмирала Колчака, но все они свидетельствуют, что он умер так же смело и честно, как всегда жил.
НИКОЛАЙ ГУМИЛЕВ
Николай Степанович Гумилев – русский поэт, был одним из первых акмеистов.
Николай Степанович Гумилев родился 3 апреля (по старому стилю) 1886 года в Кронштадте, где его отец работал военным врачом. Вскоре его отец вышел в отставку, и семья переехала в Царское Село. Впервые в печати его стихотворение появилось в газете «Тифлисский листок», где семья поселилась в 1900 году. Через три года Гумилев возвратился в Царское Село и поступил в 7-й класс Николаевской гимназии, директором которой был замечательный поэт и педагог И.Ф. Анненский, оказавший большое влияние на своего ученика. Учился Гумилев, особенно по точным наукам, плохо, он рано осознал себя поэтом и успехи в литературе ставил для себя единственной целью. Окончив гимназию, он уехал в Париж, успев выпустить до этого первый сборник – «Путь Конквистадоров». Эту книгу юношеских стихов он, видимо, считал неудачной и никогда не переиздавал ее.
В Париже Гумилев слушал лекции в Сорбонне по французской литературе, изучал живопись и издал три номера журнала «Сириус».
В 1908 году в Париже вышла вторая книга Гумилева – «Романтические цветы». Требовательный В. Брюсов, сурово оценивший первый сборник поэта, в рецензии на «Романтические цветы» указал на перспективу пути молодого автора: «Может быть, продолжая работать с той упорностью, как теперь, он сумеет пойти много дальше, чем мы то наметили, откроет в себе возможности, нами не подозреваемые».
Н.С. Гумилев
Приехав в Россию, Гумилев сблизился с Вячеславом Ивановым, под руководством которого была создана так называемая Академия стиха. Одним из инициаторов ее организации стал Гумилев.
В 1910 году Гумилев женился на А.А. Горенко, а осенью этого года впервые отправился в Абиссинию, совершив трудное и опасное путешествие.
«Я побывал в Абиссинии три раза, и в общей сложности я провел в этой стране почти два года. Свое последнее путешествие я совершил в качестве руководителя экспедиции, посланной Российской академией наук», – писал в «Записях об Абиссинии» Николай Степанович Гумилев.
До сих пор в Эфиопии сохраняется добрая память о Н. Гумилеве. Африканские стихи Гумилева, вошедшие в подготовленный им сборник «Шатер», и сухая точная проза дневника – дань его любви к Африке. До конца дней он сохранил верность этой теме, и она при всем многообразии тематики и философской глубине поэзии позднего Гумилева бросает совершенно особый, романтический отсвет на его творчество.
Гумилева не зря называли поэтом-воином. Современник поэта писал: «Войну он принял с простотою современной, с прямолинейной горячностью. Он был, пожалуй, одним из тех немногих людей в России, чью душу война застала в наибольшей боевой готовности». Но Гумилев видел и сознавал ужас войны, показывал его в прозе и стихах, а некоторая романтизация боя, подвига была свойством души Гумилева—поэта и человека с ярко выраженным, редкостным, мужественным, рыцарским началом и в поэзии, и в жизни.
Октябрьская революция застала Гумилева за границей, куда он был командирован в мае 1917 года. Он жил в Лондоне и Париже, занимался восточной литературой, переводил, работал над драмой «Отравленная туника». В мае 1918 года вернулся в революционный Петроград. Его захватила тогдашняя напряженная литературная атмосфера. Н. Гумилев вместе с А. Блоком, М. Лозинским, К. Чуковским и другими крупными писателями работает в созданном А.М. Горьким издательстве «Всемирная литература». В 1918 году вышли шестой сборник Н. Гумилева – «Костер» и сборник переводов восточной поэзии – «Фарфоровый павильон».
Гумилев считал, что обязан быть во всех отношениях лояльным советской власти, несмотря на тяжелые условия существования и на то, что страна находилась в состоянии разрухи. Жизнь Н.С. Гумилева трагически оборвалась в августе 1921 года.
О смерти Гумилев думал всегда. Известно, например, что в возрасте 11 лет он попытался покончить жизнь самоубийством.
