Андрей Лебедев - Яволь, пан Обама! Американское сало
— Ну как самочувствие? — похлопал Ксендзюка по плечу генерал Гусев. — За Афган у тебя ведь Красная Звездочка была, да «За отвагу», а тут сразу «Вторая степень», это как орден Ленина раньше.
— Ну, так и операцию мы провели комар носа не подточит! — рассмеялся Ксендзюк. — Операцию не хуже, чем наши альфовцы с президентом Амином в королевском дворце.
— Как всегда, преувеличиваешь, Ксендзюк. Опять приписки у тебя, как в Афгане, когда тушенку и сгущенку налево списывал, — хохотнул генерал.
— А теперь американское сало, — зашелся смехом Ксендзюк. — А теперь мы американское сало списали. С войны ведь еще лежало в Петропавловске-Камчатском, с самого «Ленд-лиза».
— Ну, за одноименную операцию давайте теперь выпьем, — предложил генерал и взял бокал с серебряного подноса, что держал в руках вытянувшийся в струнку официант. — За операцию «Американское сало», за орден и за нашего героя Павло Ксендзюка.
Чокнулись звонкими бокалами и медленно выпили. Шампанское было отменное. Наше. Краснодарское.
И тут случилось то, чего по законам статистики не должно было случиться. В такой толпе награжденных есть с кем президенту выпить рюмку, вон сколько всяких звезд! А он решил подойти к тем, кто скромно стоял в стороне. Двум людям в погонах.
— Разрешите с вами выпить? Разрешите еще раз поздравить вас.
— Ну что вы… — немного стушевался генерал Гусев.
А Ксендзюк так просто как лом проглотил.
— За вас! — сказал президент.
И все мгновенно осушили бокалы.
— Хочу поинтересоваться, нет ли у вас каких-то нужд, проблем, просьб? С жильем все нормально?
— Никак нет. То есть так точно, — отрапортовал Ксендзюк. — Проблем нет. С жильем все нормально.
— Что ж, героям присуща скромность. Спасибо вам за все, что вы делаете, — президент со свитой повернул к другой группе гостей.
— Товарищ верховный главнокомандующий, разрешите обратиться! — вдруг выпалил ему вслед Павло Ксендзюк.
Президент развернулся.
— Разрешаю, подполковник.
— Не за себя, за друга армейского хочу попросить. Во время операции так получилось… ему об этом знать нельзя было. Он парень такой, что выкарабкался бы и нашел всегда выход из самого сложного положения. Он так и сделал. Но он понес и материальные потери… и моральные еще больше. Нельзя ли ему их как-то компенсировать?
— Хорошо, что не забываете афганских друзей. Как фамилия вашего?
— Дружинин. Евгений Дружинин.
Президент обернулся к кому-то из свиты.
— Запишите. Нам нужны кадры, которые умеют в сложных ситуациях находить выход. Доложите через две недели.
— Спасибо… — смущенно произнес Ксендзюк.
Президент с эскортом двинулся дальше, а генерал Гусев выговаривал своему подчиненному.
— Ну ты… Я тебе глаз на жопу! Если бы не награда, я б тебе, сучий потрох! Молодец! Орел!
Большой оркестр наигрывал вальс Чайковского.
Хлопнули еще по бокалу.
— Танцевать-то пойдем? — снова подмигнул генерал.
— Да я, пожалуй, дома спляшу, под гармошку с караоке, — усмехнулся Ксендзюк. — Не умею я вальсов-шмальсов, товарищ генерал-лейтенант.
— Ничего, жизнь длинная, освоишь еще и мазурку с полонезом, — заверил Ксендзюка генерал. — Следующая операция у нас, может, чилийским перцем будет или китайской свининой, как знать?
— Вчера в Тверской области стартовал традиционный летний молодежный лагерь «Селигер». В этом году он собрал 15 тысяч участников со всех концов страны, — сообщает агентство «РИА-Новости».
Будучи журналисткой так называемого «кремлевского пула», Алла прямо с корабля попала на бал. Только прилетела в Москву и не успела даже как следует «перышки почистить» на своей девичьей хатке в Крылатском, как главный послал ее в Тверскую область на озеро Селигер, где состоялся слет сторонников движения «Свои».
Однако не бывает худа без добра: именно на слете сторонников, проходящем в спортивном лагере молодежного отделения партии, Алле удалось повидать и Гельбаха, и Повлонского.
— Ну, как тебе в Киеве работалось? — с улыбкой человека, знающего все и вся, поинтересовался Глеб. — Я слыхал, ты там при великих делах стояла.
— Не то что вы, бездельники-аналитики. Еще и ордена получили… Не стыдно? — набросилась на них уставшая с четырехчасовой дороги Алла.
— Тише-тише, не кипятись. У тебя там своя миссия была, у нас своя. Мы на твоих конкурентов работали, — усмехнулся Повлонский.
— Помогали им проиграть, — добавил Гельбах, лукаво щурясь. — Проигрывать у нас лучше получается.
— Да ладно сочинять-то! — отмахнулась Алла. — Слушай, Глеб, я тебя давно хотела попросить: сведи меня с тем советником администрации, кто отвечает за украинско-российские отношения.
— А что тебе так приспичило? — спросил Повлонский.
— Имею кое-чего высказать, — ответила Алла и закурила.
— Ну, да вон он как раз, на ловца и зверь, — указал на бородатого мужчину Повлонский. — Сейчас я вас сведу, только ты его не убивай сразу, он еще стране нужен, ладно?
Чиновник администрации оказался бывшим университетским преподавателем, философом по образованию, написавшим аж десять книжек по теории пиара и политического консультирования.
— Извините, не читала, — сказала Алла, когда бородатый чиновник, достав из недр своего портфеля экземплярчик, подарил ей, надписав что-то вроде «на память симпатичной журналистке».
— Ну, так какая беда, — улыбнулся ученый чиновник, — теперь прочтете.
— Я что вам хотела сказать, — начала Алла. — Я ведь почти пять лет на Украине, а последние три месяца в штабе генерала Колеи пиар-менеджером работала.
— И что? — отозвался чиновник.
— А то, что никакой внешней политики от вас я там не ощущала, — подбоченилась Алла. — Зазря хлеб свой едите! Мы там генерала Колею во власть выводили, а вы тут сладко спали на Селигере да книжечки про пиар писали, вот что я сказать хотела.
— Вы не совсем справедливы, — развел руками бородатый чиновник. — Мы, кстати, как раз и занимались активным влиянием. Разве не слыхали про проект «Американское сало»?
— Американское сало? — недоуменно переспросила Алла.
— Про то самое, — кивнул чиновник.
— Хотите сказать, это вы? — изумленно переспросила Алла.
— Именно, — не без гордости ответил чиновник. — Вы там в Киеве свое дело делали, а мы здесь — свое. Каждый был на своем месте.
— Как всегда, приписываете себе чужие заслуги. Да этим салом торговал знакомый моего мужа.
— Да вот же я вам новую книжку подарил, читайте, тут уже все описано.
Алла открыла главу с аналогичным названием.
Название проекта «Американское сало». Цели и задачи проекта: показать реальность ситуации, что вызовет недовольство у населения Украины из-за проникновения дешевых некачественных американских продуктов питания, а еще шире — недовольство Америкой и всем американским. Связать американскую экспансию в традиционные для Украины отрасли с кандидатурой Ищенко. Вызвать недоверие к Ищенко, уверенность в его продажности, что соответствует действительности, но не афишируется, естественно, властями.
Дополнительный результат осуществления проекта: снижение эффективности рекламы Ищенко и провоцирование коммуникаций вокруг невыгодных Ищенко тем (американское прошлое его жены).
Краткое описание проекта
Некая фирма, желательно с Западной Украины, закупает в Америке, можно даже себе в убыток, огромную партию американской солонины. По бросовым ценам она сдается во все оптовые магазины, распространяется по торговым сетям. Одновременно с очень большой плотностью по всем центральным телеканалам, по всем газетам и журналам начинается рекламная кампания.
Ролик, например, может быть такого типа: за столом типичная украинская семья, можно, чтобы муж был чуть-чуть похож на Ищенко. Жена разбирает покупки, муж берет банку солонины и интересуется, что это такое? Жена с глупой улыбкой начинает объяснять, что это американское сало, что оно гораздо вкуснее, чем наше украинское, а главное, в четыре раза дешевле. Ребенок тут же добавляет, что американское сало очень полезно, потому что в нем пониженное содержание холестерина. Дальше идет рекламный слоган, в котором должны быть обязательно слова «американское сало».
Поскольку данное словосочетание является вирусом, оно мгновенно распространится не только по всем СМИ, но и возникнет в анекдотах, во всевозможных «народных логиках» (типа «надо же, сало американское на Украину придумали везти, скоро все будет американское, не надо нам этого»). Тему могут обыграть юмористы, эстрадные певцы, могут начать использовать украинские политики. Словосочетание станет метафорой американской экспансии (типа «американское сало попробовали — не понравилось, проамериканского президента даже пробовать не будем»).
