Николай Скрицкий - Георгиевские кавалеры под Андреевским флагом. Русские адмиралы — кавалеры ордена Святого Георгия I и II степеней
6 апреля корабли из гавани вышли на малый рейд. 7 апреля 1789 года Повалишин докладывал Чернышеву:
«Корабли и прочия суда пред копенгагенскою гаванью и в оной стоящие и на них команда обстоит благополучно, больных 512 человек.
Лед на малом фарватере течением и крепким SSO ветрами много разбило и все на рейде корабли и прочие суда к О от онаго очищены, но к W к берегу большой рейд и весь Зунд покрыты еще льдом. От 4 числа от бригадира Одинцова получил известие, что команда на кораблях „Пантелеймоне“ и „Северном Орле“, катере „Дельфине“ и фрегате № 41 обстоит благополучно, больных 160 человек; корабли сии в том же положении, лед около них хотя и становится худ, но весьма толст. Фрегат № 41 на прежнем месте. Из гавани корабли 5 числа вытянулись на рейд».
С весной опасения за корабли уменьшились. 14 апреля эскадра стала верповаться на большой рейд. 21–22 апреля прибыли корабли, зимовавшие у Амагера. Но отвечал за них уже Козлянинов, который прибыл в Копенгаген и 30 апреля принял командование. Об этом Повалишин доложил Чернышеву 1 мая.
Успел контр-адмирал послать донесение и о первых успехах катера «Меркурий» под командованием Р. Кроуна, который Повалишин выслал 19 апреля в крейсерство. 29 апреля Кроун на подходах к Карлскроне встретил шведский вооруженный катер «Снапоп» и с боя взял его. В плен попало 33 человека, убитых не было. О капитан-лейтенанте Кроуне Повалишин писал, что тот «за его храбрость и расторопность заслуживает милость B. C.».
Очевидно, в столице были довольны Повалишиным. 26 ноября 1788 года моряк был награжден орденом Святого Георгия IV степени за 18 кампаний в море. 14 мая 1789 года Безбородко писал Чернышеву, что Императрица пожаловала контр-адмиралу 3000 рублей на экипаж из денег, отпущенных на содержание эскадры в Копенгагене. Смена его Козляниновым объяснялась лишь недостаточным опытом флагмана.
Тем временем Козлянинов 16 мая послал отряд капитана Лежнева (два корабля, два фрегата и катер) для крейсерства в Скагерраке. 17 мая вице-адмирал направил Повалишина со всеми остальными линейными кораблями (кроме 100-пушечных) за остров Драге, где 16–20 июня эскадра стояла на якоре. 19 июля поступил сигнал приготовиться к походу. 21 июля 1789 года эскадра была к северо-востоку от Борнхольма, а утром 22 июля соединилась с главными силами адмирала Чичагова, которые вели 15 июля бой со шведским флотом у Эланда. Шведы перед угрозой всего Балтийского флота укрылись в главной базе, и Чичагов, недолго покрейсировав перед Карлскроной, ушел к Ревелю, оставив в море дежурную эскадру.
23–27 июля флот ходил у Борнхольма, 28–30 июля — у Готланда, 31 июля — 9 августа — у Дагерорда, Оденсхольма, Суропа, затем встал на якорь между Наргеном и Вульфом, а 16 августа — на рейде Ревеля. 27 августа по приказу Чичагова все контр-адмиралы подняли вместо флагов брейд-вымпелы, вице-адмиралы — контр-адмиральские флаги. Флот снялся с рейда за Чичаговым. 28 августа — 11 октября крейсировали в Финском заливе у Дагерорда, после чего вернулись в Ревель. 18 октября отряд Козлянинова вышел из Ревеля и 21 октября прибыл в Кронштадт; в его составе был корабль «Чесма», на котором был поднят флаг Повалишина.
При Красной Горке и Выборге
В Высочайшем указе от 4 марта 1790 года Повалишин указан среди флагманов Балтийского флота под командованием адмирала В. Я. Чичагова. Эскадру из 11 кораблей, 2 фрегатов и госпитального судна вице-адмирал Я. Ф. Сухотин и контр-адмирал Повалишин должны были по решению Адмиралтейств-коллегии от 2 апреля вести к Ревелю на соединение с Чичаговым. Но обстоятельства изменились, и участвовать ему пришлось в Красногорском сражении под командованием вице-адмирала А. И. Круза. 22–24 мая 1790 года, имея флаг на корабле «Трех Иерархов», Повалишин командовал авангардом в Красногорском сражении. Во время сражения на его корабле погибли 15 и получили ранения 14 человек; более значительные потери были лишь на кораблях, пострадавших от взрывов собственных пушек. Круз в реляции от 25 мая писал:
«При сем имею донести, что во все бывшия сражения контр-адмирал Повалишин отметил себя особливой ревностию, бодростию и усердием к службе».
В Высочайшем указе Крузу от 29 мая среди прочих награжденных был указан и Повалишин; ему пожаловали орден Святого Владимира II степени.
После Красногорского сражения под угрозой эскадры В. Я. Чичагова, которая появилась с тыла, от Ревеля, шведскому флоту пришлось по королевскому приказу укрыться в Выборгском заливе. Там его и заблокировали соединившиеся под флагом Чичагова русские эскадры. Месяц они сжимали кольцо блокады.
Контр-адмиралу Чичагов поручил особую задачу — перекрыть эскадрой фарватер, ведущий из залива на запад. 9 июня адмирал всеподданнейше доносил, что поставил против 4 шведских кораблей на фарватере 5 линейных и бомбардирский корабли. Утром 22 июня отряд Повалишина стоял на шпринге между мысом Крюсерорт и банкой Салвор, преграждая выход шведскому флоту из Выборгского залива западным фарватером. В тылу его расположился отряд контр-адмирала П. И. Ханыкова из 2 парусных и гребного фрегатов между островом Пейсари и банкой Пассалода. Именно они и приняли основной удар прорывавшегося из блокады шведского флота. Кильватерная линия шведов пробивалась между кораблями «Всеслав» и флагманским кораблем Повалишина «Святой Петр», на котором развевался брейд-вымпел; остальные корабли — «Принц Густав», «Пантелеймон», «Не тронь меня» и бомбардирский корабль «Победитель» — Повалишин расположил так, что шведы попадали под огонь с разных сторон и в то же время не могли охватить русские корабли. Шведскому флоту пришлось идти по огненному коридору. Один из неприятельских кораблей пытался обойти русские корабли, но встал на мель; остальные направились по фарватеру. Почти все корабли, благодаря принятым шведским командованием мерам, прошли без больших потерь. Однако неожиданный сюрприз принесли шведам их брандеры, которые были пущены, когда флот еще прорывался сквозь строй. Скорее всего, экипажи оставили брандеры ранее, чем они могли сойтись с русскими кораблями. Кроме того, Повалишин, когда пылающий брандер двигался на его линию, приказал «Всеславу» и «Святому Петру» обрубить якорные канаты; они уступили дорогу брандеру, после чего продолжили огонь по противнику. Сопровождавшие брандер корабль и фрегат не справились с управлением, сцепились с пылающим судном и вскоре были охвачены огнем; их несло мимо русской линии, пока оба не взорвались. Два меньших брандера погибли без пользы.
Пройдя отряд Повалишина, шведские корабли столкнулись с судами контр-адмирала Ханыкова. В восьмом часу фрегаты открыли такой огонь, что заставили шведов изменить курс, причем часть шведских кораблей попала на банку Пассалода.
Бой недешево, как мы уже писали, стоил и русским. Корабли эскадры Повалишина получили значительные повреждения в рангоуте, парусах и такелаже. Погибли 49 нижних чинов. Раненых насчитывалось 98 человек; в их числе были капитаны Тревенен и Экин. Особенно пострадал бомбардирский корабль «Победитель», который некоторое время выдерживал неприятельский огонь, когда другие корабли отошли, уступая дорогу брандерам, и потерял две мачты. В итоге ни корабли Повалишина, ни имевшие подводные пробоины фрегаты Ханыкова не могли участвовать в преследовании уходящего противника. На ходу остался лишь гребной фрегат «Святая Елена», который преследовал шведов и взял большую галеру «Палмшерна» с солдатами королевской лейб-гвардии; были перехвачены и два транспорта с лошадьми. После полудня, когда шведский флот удалялся, оставшиеся на мели корабли спустили флаги.
В результате действия двух отрядов сдались 74-пушечный корабль «Луиза-Ульрика», 66-пушечные «Гедвига-Ильзабета-Шарлотта», «Эмгейтен», «Финланд», 44-пушечный фрегат «Упланд» и 32-пушечный «Ярославец» с экипажами и другие суда; сгорели 70-пушечный корабль «Энигхетен», 40-пушечный фрегат «Зимир», причем большинство их команд погибло; в плен попало 2292 человека, в том числе 62 офицера.
Успех принес неожиданные проблемы. В донесении Императрице от 26 июня Повалишин просил указаний об отправке многочисленных пленных и ремонте кораблей. Чернышеву он писал о необходимости помочь шведам, спасенным с погибших судов и лишившихся всего. В ответ 28 июня ему был послан Высочайший указ, который разрешил Повалишину идти к Кронштадту со всеми требующими ремонта кораблями, а также снятыми с мели трофейными шведскими судами и пленными; Чернышев должен был подготовить материал для ремонта, отправить людей для спасения оставшихся на мелях шведских кораблей и подъема тяжестей.
В столице были довольны результатами сражения. 6 июля 1790 года И. А. Повалишина произвели в вице-адмиралы и наградили орденом Святого Георгия II степени.
Но война еще не завершилась. 3 июля генерал-майор П. И. Турчанинов писал Безбородко о готовности встретить корабли Повалишина, чтобы добиться реванша после поражения при Роченсальме. В рескрипте принцу Нассау-Зигену от 9 июля 1790 года было указано поручить вице-адмиралу Повалишину командование отрядом судов, которым предстояло заградить проход со стороны Луизы (Ловизы) в операции по уничтожению шведского гребного флота. В случае его болезни следовало командование вручить Т. Г. Козлянинову. Пока же предстояло суда привести в порядок после сражения.
