Соня Кошкина - Майдан. Нерассказанная история

Идея «русского мира» зарождалась именно так. Через несколько лет она стала государственной идеологией. В 2005 году, обращаясь к Федеральному Собранию, Путин назвал крушение СССР крупнейшей геополитической катастрофой XX века и недвусмысленно высказался в пользу его возрождения в том или ином виде.

С восхождением на престол Кирилла (в 2009 году, при президентстве Медведева) и переизбранием на третий срок Владимира Путина (в 2012 году) «русский мир» уже не просто служил лекалом для определения геополитического курса, но превратился в навязчивую идею. 2015 год был всерьез намечен Кремлем как срок создания Евразийского союза России, Украины, Беларуси, Казахстана. В том или ином формате, под той или иной вывеской.

Идеологическая рамка довольно эклектична — реставрация Союза и политическое православие «клеятся» между собой плохо, но некий неоимперский субстрат на выходе все-таки получается.

Логикой «собирания земель» в пределах «русского мира» продиктована, кроме всего прочего, и политика современной России по отношению к Украине.

1 марта 2014 года Совет Федерации РФ собрался на экстренное заседание. На повестке дня — единственный вопрос: удовлетворение запроса Владимира Путина на использование вооруженных сил РФ на территории Украины. Не Крыма — Украины!

«Дать согласие Президенту на использование военных сил на территории Украины до момента нормализации общественно-политической ситуации в этой стране», — говорилось в проекте постановления.

Обсуждение было кратким и ура-патриотическим. За соответствующее постановление единогласно проголосовало 90 членов Совета Федерации. Война приобретала вполне реальные очертания.

16 марта в Автономии состоялся так называемый референдум. ООН, ЕС, ОБСЕ и даже СНГ своих наблюдателей на него не прислали. «Контролировать» незаконно назначенный референдум, проводившийся на незаконных основаниях, — это было бы слишком! Исход «волеизъявления» спикер Константинов спрогнозировал заранее: «Думаю, будет больше восьмидесяти процентов». Так и получилось. По результатам «референдума» за присоединение к России проголосовали почти 97 % избирателей в Крыму и 96 % — в Севастополе (город имеет особый статус. — С. К.).

Конечно, столь высокие цифры вызывали подозрение, особенно у местных журналистов, экспертов, активистов, следивших за ходом «голосования», но проверить их было невозможно.

По итогам референдума было провозглашено существование Независимой Республики Крым. А уже 18 марта подписан договор между новорожденной «республикой» и РФ о принятии Республики Крым в состав Российской Федерации. Таким образом, у РФ появились два новых субъекта — город федерального значения Севастополь и Крымская Республика.

Торжества проходили в Георгиевском зале Кремля и были обставлены с неимоверным пафосом в духе позднего «совка». По славам Путина, в 1954 году Крым просто «сдали, как мешок картошки». А сейчас «восстановили историческую справедливость». Из первого ряда для почетных гостей ему кивали, улыбаясь, Аксенов и Константинов, с ними — «народный мэр Севастополя»

Алексей Чалый. «Народным» его называли потому, что «выбрали» в мэры на митинге (!) посреди площади.

Интересно, что четвертый президент Украины Виктор Янукович, которого все эти граждане по-прежнему называли «легитимным», на торжествах отсутствовал.

Через три месяца — в июне — в одном из интервью Владимир Путин признает, что в проведении крымского «референдума» «помогали» российские военные. Потому как «иначе его провести было невозможно».

Через час после завершения этого праздника начался штурм фотограмметрического центра в Симферополе. Двое украинских военных в этом бою погибли, один был тяжело ранен. Утром 19 марта штурмовали уже штаб ВМФ Украины в Севастополе. Его начальник Сергей Гайдук был взят в плен. Премьер-министр Украины Арсений Яценюк срочно отправил несколько высокопоставленных чиновников его вызволять. Я напросилась с ними. Просидев несколько часов в аэропорту «Борисполь», мы получили телеграмму: Симферополь не дает посадку. Пришла мысль лететь военным бортом, но министр обороны Тенюх ее отверг: слишком велика вероятность того, что военный самолет, да еще с украинскими топ-чиновниками на борту собьют.

С этого момента Крым де-факто перестал быть украинским. Хотя де-юре этого не признал ни Киев, ни мировые столицы. Никто, кроме Москвы и ее зависимых сателлитов. Согласно международному праву и украинским законам, Крым сегодня считается временно оккупированной территорией.

Но жизнь диктует свои правила. Вскоре после референдума украинская армия была окончательно вытеснена с полуострова, а украинский военно-морской флот — из крымской акватории Черного моря. Граница между материком и полуостровом плотно закрыла створки, авиационное сообщение между украинскими городами и Крымом прекратилось.

Система глобальной безопасности в этом случае не сработала. В том числе Будапештский договор, гарантировавший Украине территориальную целостность. Поскольку Россия наличие своих войск на территории Крыма не признавала, правила международной безопасности на нее как бы не распространялись. На самом деле РФ попросту попрала их, изобретя новый вид агрессии — «скрытый».

Кремлевская операция «Крым — наш!» длилась всего месяц: с 27 февраля по 28 марта. Далее пожарище российской агрессии перекинулось на другие украинские территории. С Крыма началось полномасштабное наступление России на территорию материковой Украины.

Глава 2. ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПРАВОСЛАВИЕ НА СЛУЖБЕ ВИКТОРА ЯНУКОВИЧА

«У меня три приоритета: наш Президент Виктор Федорович Янукович, наша Партия регионов и наша православная вера». В 2010 году эти слова произнес один молодой и перспективный член команды Виктора Януковича. В ту пору они звучали вполне органично. Приоритеты расставлялись именно в таком порядке.

Политическое православие — государственная квазирелигия, установившаяся в Украине при Викторе Януковиче.

Предшественник Януковича Виктор Ющенко ратовал за создание единой поместной украинской церкви, а на праздники объезжал службы в центральных храмах основных конфессий. Янукович подобными формальностями не заморачивался. Чаще всего он бывал в Киево-Печерской лавре (УПЦ МП) — другие конфессии не жаловал. При нем демонстративная набожность чиновников (зачастую даже не знавших на память «Символ веры») стала непременным атрибутом успешной политической карьеры. «Правительственные молебны» были отличным местом, чтобы выгодно «засветиться» перед «главным». Поездки на Афон — возможностью оказаться в правильной компании близких к «телу» людей. Использование мощей святых в предвыборных целях — штатной предвыборной технологией.

Разумеется, весь этот маскарад не имел ничего общего ни с истинной православной верой, ни даже с Московским патриархатом, к которому Виктор Янукович формально принадлежал. Цель была одна: поставить церковь на службу президенту — именем второго срока.

Согласно социологическим опросам начала 2010 года, институт церкви пользовался у граждан Украины наибольшим доверием. Во масти почему-то бытовало мнение, что доверие можно конвертировать в «правильные» голоса на выборах, хотя ни одна кампания лого не доказала.

Убедительная иллюстрация — парламентские выборы 2012 года. Ее трендом стало использование святых мощей в агитационных целях. Мощи можно было, например, взять в «аренду» на Афоне. И хотя афонские монастыри на подобном неплохо зарабатывали, в момент, когда желающих «одолжить» нетленные останки стало слишком много, греческие монахи негласно решили на руки украинским политикам мощи больше не выдавать. Даже за очень большие деньги. Тогда некоторые кандидаты в депутаты проявили изобретательность: мощи стали покупать на интернет-аукционах и доставлять на свои мажоритарные округа (преимущественно сельские) посредством курьерских служб. Вопрос решался всего несколькими тысячами долларов — и потенциальные избиратели устремлялись на поклон к святым останкам.

За неделю до дня выборов в центре Киеве, на территории Александровской больницы (она же Октябрьская), Виктор Янукович торжественно открыл так называемое «Афонское подворье». Правда, ничего общего с Афоном подворье не имело, но об этом мало кто знал. Открытие настоящего «филиала» Афонского монастыря на территории другой поместной церкви без политических последствий со стороны Москвы точно бы не осталось. Поэтому поступили проще, зарегистрировав религиозную общину под названием «Афонское подворье». С таким же успехом община могла бы называться «Общество донецких праведников».