Сергей Семанов - Русский клуб. Почему не победят евреи (сборник)
Еще один немаловажный вопрос. Айз кого же состоит столь авторитетное учреждение, как Нобелевский комитет? Хотя бы в наши дни? Как звать тех светил, которые эту знаменитую на весь мир и весьма небедную премию выдают тем, кто завтра сам станет светилом? И почему именно в маленькой Швеции собрались такие ведущие знатоки? Увы, ответ найти сложно.
Старшее и среднее поколения хорошо помнят, к примеру, известный Комитет по Ленинским премиям, его состав, секретаря и председателя. По общественной значимости их имен можно было оценить истинную ценность этой самой премии. А в нашем случае? К сожалению, в интересующем нас издании лица, присуждающие Нобелевскую премию в наши дни, не названы. Я опросил некоторых моих весьма образованных знакомых, никто не оказался в силах мне помочь, никто ни одного имени не назвал на память. Но это, скорее всего, от недостаточности наших познаний в шведской жизни…
Россия и русская классика в оценках советско-еврейского путейца
Книга эта издана на русском языке в двух отдельных книжках (всего 500 страниц): Владимир Опендик. Двести лет затяжного погрома. Нью-Йорк, 2003. Местом издания стал город с самым большим еврейским населением, чуть ли не половина которого говорит по-русски. Автор тоже из России, родился и учился в Ленинграде, закончил факультет «Мосты и тоннели», успешно трудился в этой важной хозяйственной области. Затем перебрался в США, здесь избрал поприщем литературно-исторические изыскания.
Объемистое это сочинение посвящено разбору историографической книги А. И. Солженицына «Двести лет вместе». Оценки В. Опендика совершенно недвусмысленны, вот первая фраза книги, набранная крупными буквами: «АЛЕКСАНДР СОЛЖЕНИЦЫН КАК ЗЕРКАЛО РОССИЙСКОГО АНТИСЕМИТИЗМА». Коротко и ясно. Заметим, что еврейская публицистика имеет по крайней мере два отличительных свойства– зашоренность на вопросе пресловутого «антисемитизма», а также непременное пристрастие к пародии, пересказу, использованию уже бывших в употреблении образов. Своих-то нет, вот и приходится заимствовать чужие. В данном случае – известную статью Ленина о Льве Толстом.
Скажем сразу, что углубляться в оценку упомянутой книги А. Солженицына, а также всей его разнообразной литературной и гражданской деятельности мы не станем. Слишком большой вопрос, да и не раз уже приходилось нам о том высказываться. Оставим уж Владимира Опендика наедине со своим оппонентом, у последнего в достатке найдется заступников самых разнообразных. Пусть разбираются без нас.
Отметим иное, гораздо более интересное для всего российского общества. Сочинение Опендика написано не только вне его бывшей родины, это не новость. Хоть и вышла она на русском языке, но очень откровенна, почти никаких осторожных оговорок или всевозможных словесных прокладок, столь характерных обычно для русскоязычных еврейских авторов, тут нет. В этом – единственная ценность слабоватого в целом, сугубо дилетантского сочинения. Но как говорится, спасибо за откровенность, не часто приходится ныне встречать такое. Отметим также, что наш автор избегает грубых суждений и тем паче ругательных слов. Ничего, что позволяли себе изрекать Новодворская или полунемец-полуеврей Кох, тут не сыскать, и это тоже говорит в пользу скромного автора. Вот почему стоит присмотреться к суждениям его, пусть и сугубо критическим. Мы объективно изложим суждения Опендика о России, русском народе и его культуре, тоже избегая всячески бранчливых суждений.
О русско-еврейских отношениях автор судит широко, не избегая давать самые обобщенные оценки. Вот одно из ключевых его суждений, которые в различных написаниях разбросаны по всей его работе:
«Прошло два столетия существования евреев в России, а психология враждебного восприятия другого народа в русском обществе почти не изменилась. Оказалось, что «тонкий слой русской интеллигенции» так же легко покрывается толстым слоем коррозии антисемитизма, как и двести лет назад». По мнению автора, русская интеллигенция, о «прогрессивности которой так любили писать еврейские авторы», тоже оказалась не очень. Более того, «антисемитизм в России не зависит от общественного строя, а связан с особенностями национального самосознания и с вековыми традициями. При отсутствии морали и устойчивости эти традиции постоянно дают о себе знать независимо от образовательного уровня». Словом, и царская Россия плоха, и советская, и нынешняя страна звериного капитализма.
Даже русские революционеры, которые вкупе с революционерами еврейскими разрушали Россию, тоже, оказывается, не слишком хороши: «В качестве примера можно привести выступление декабристов на Сенатской площади 25 декабря 1825 года (тут у автора описка в дате. – С. С.), или организацию «Народной воли», или участников массовых выступлений против самодержавия, начиная с 1905 года. Однако большая часть из перечисленных участников борьбы против властей грешила антисемитизмом и нисколько от позиции царедворцев в отношении евреев не отличалась. Поэтому и они причастны к тем преступлениям против еврейского народа не меньше властей».
Во всех других странах люди как люди, революционеры как революционеры, а в России все не как у людей… Несчастная судьба.
Естественно, что такая страна и такой народ не в состоянии создать никакой великой культуры. В частности, литературы. И тут наш бывший мостостроитель обрушивается на русскую литературную классику (заметим, в точности, как бывший российский министр Кох, тоже гуманитарного образования не получивший). Владимир Опендик набросал целую панораму с изображениями наших писателей-классиков. Панорама получилась широкой, высказываний на этот счет можно набрать чуть ли не на полтома. Ограничимся, однако, лишь несколькими цитатами, типичными для автора и его сочинения.
«Поэт Г. Державин, склонный к лирическим пассажам и восхвалению красоты женщин, большой знаток и любитель вина, искренне верил, что среди евреев существуют секты ритуального употребления крови христианских младенцев. Н. Гоголь, воспевавший массовые убийства еврейского населения бандами Хмельницкого, считал, что его страна, словно птица-тройка, может осветить путь в будущее для европейских народов. Весьма своеобразное понимание будущего человечества, если сам не считал евреев за людей, достойных жалости и сочувствия».
Продолжим суждения Опендика, следуя за хронологией русской классической литературы. «Тот же Пушкин поддерживал политику захвата польских земель. Ф. Достоевский открыто призывал к походу на Турцию, настаивая в своих «Дневниках» на том, что «Константинополь должен быть наш!». Можно сказать, что русские литераторы с древнейших времен были заражены шовинизмом, великодержавностью и тому же учили свой темный народ.
Русские классики XVIII и первой половины XIX веков высмеивали евреев, издевались над беспомощностью, не желая понять или узнать условия их жизни. При этом они пользовались слухами, анекдотами и мифами собственного сочинения, часто многократно их усиливая. Таковы евреи в сочинениях Пушкина, Гоголя, Тургенева, Чехова и других».
Список русских писателей-антисемитов выглядит у нашего автора несколько новаторски. Ну, Державин, Гоголь и Достоевский – это давние и привычные мишени для всего Сиона, дело знакомое. Но вот Иван Сергеевич Тургенев почему здесь? Да, написал рассказ под названием «Жид», но о ком? О мерзком типе, который торговал собственной дочерью, такого вроде бы защищать трудно и обижаться нечего. Или Пушкин. Не знаем почему, но в Израиле множество улиц в разных местах названы его именем, сочинения чрезвычайно популярны. Его-то за что? За Польшу? Но эта страна была, как некоторые полагают, одной из самых юдофобских в мире. Впрочем, смягчающим обстоятельством служит то, что Опендик не живет в Израиле.
Но вот Чехов, почему в этом «черном списке» он оказался? Сегодня на Западе он один из популярнейших русских классиков, переведен на все языки, пьесы его ставятся во множестве театров от Португалии до Японии, включая обе Америки. Считается, и не зря, образцовым русским интеллигентом. Нет, Опендик предъявляет обвинения самые серьезные, и не один даже раз. Цитируем наиболее серьезный пункт из этого обвинительного заключения:
«Достаточно вспомнить рекомендацию русского интеллигента Чехова: «Надо всегда помнить про жида, что он жид», чтобы усомниться в его интеллигентности и в способности адекватно воспринимать жизнь иных народов. Писатель Чехов, будучи по образованию доктором, не сделавший ничего путного в медицине (!), не стеснялся называть всемирно известного доктора Владимира Хавкина, открывшего вакцину против холеры и чумы и спасшего сотни тысяч людей от смерти, не иначе, как жидом».
Великий писатель Чехов в защите от Опендика, конечно, не нуждается, но некоторые уточнения нам тут придется сделать. Да, бактериолог Владимир Аронович Хавкин родился в России примерно в одно время с Чеховым, но уже в молодости уехал работать в Париж, затем в Индию, где и сделал свои важные открытия, потом опять вернулся во французскую столицу, где и скончался, на четверть века пережив чеховскую кончину. Заметим, хоть это и не главное, что основная деятельность Хавкина прошла вне своей родины. Важнее тут другое: выпускник медицинского факультета Чехов имел совсем иную врачебную специальность, он был терапевт, и очень много в этой области трудился, бесплатно лечил окрестных крестьян и даже построил на свои средства несколько сельских больниц, что было редкостью среди докторов того времени. Сказать, что он «ничего путного в медицине» не сделал, можно только в сильном раздражении. Но самое главное, что слово «жид», оскорбительное в наше время, совсем иначе звучало в конце XIX столетия в тогдашних понятиях русского языка. Как ныне в Польше, например. Вполне западной стране.
