Гомер - Илиада
ПЕСНЬ ДВАДЦАТАЯ
БИТВА БОГОВ
Так при судах дуговерхих блестящие медью ахейцы Строились окрест тебя, Пелейон, ненасытимый бранью. Их ожидали трояне, заняв возвышение поля.
Зевс же отец повелел, да Фемида бессмертных к совету 5 Всех призывает с холмов олимпийских; она, обошед их, Всем повелела в Кронионов дом собираться. Сошлися Все, и Потоки, и Реки, кроме Океана седого; Самые нимфы явились, живущие в рощах прекрасных, И в источниках светлых, и в злачноцветущих долинах. 10 В дом олимпийский собравшися тучегонителя Зевса, Сели они в переходах блестящих, которые Зевсу Сам Гефест хромоногий по замыслам творческим создал. Так собиралися к Зевсу бессмертные; сам Посейдаон Не был Фемиде преслушен: из моря предстал он с другими, 15 Сел посредине бессмертных и Зевса выспрашивал волю: "Что, сребромолненный, паки богов на собор призываешь? Хощешь ли что рассудить о троянах или аргивянах? Брань между ними близка, и немедленно бой запылает".
Слово к нему обращая, вещал громовержец Кронион: 20 "Так, Посейдаон! проник ты мою сокровенную волю, Ради которой вас собрал: пекусь и о гибнущих смертных. Но останусь я здесь и, воссев на вершине Олимпа, Буду себя услаждать созерцанием. Вы же, о боги, Ныне шествуйте все к ополченьям троян и ахеян; 25 Тем и другим поборайте, которым желаете каждый: Если один Ахиллес на троян устремится, ни мига В поле не выдержать им Эакидова бурного сына. Трепет и прежде их всех обымал при одном его виде; Ныне ж, когда он и гневом за друга пылает ужасным, 30 Сам я страшусь, да, судьбе вопреки, не разрушит он Трои".
Так он вещал-и возжег неизбежную брань меж богами. К брани, душой несогласные, боги с небес понеслися. Гера к ахейским судам, и за нею Паллада Афина, Царь Посейдон многомощный, объемлющий землю, и Гермес, 35 Щедрый податель полезного, мыслей исполненный светлых. С ними к судам и Гефест, огромный и пышущий силой, Шел хромая; с трудом волочил он увечные ноги. К ратям троян устремился Арей, шеломом блестящий, Феб, не стригущий власов, Артемида, гордая луком, 40 Лета, стремительный Ксанф и с улыбкой прелестной Киприда.
Все то время, пока божества не приближились к смертным, Бодро стояли ахеяне, гордые тем, что явился Храбрый Пелид, уклонявшийся долго от брани печальной. В рати ж троянской у каждого сердце в груди трепетало, 45 Страхом объемлясь, что видят опять Пелейона героя, Грозно доспехом блестящего, словно Арей смертоносный. Но едва олимпийцы приближились к ратям, Эрида Встала свирепая, брань возжигая; вскричала Афина, То пред ископанным рвом за великой стеною ахейской, 50 То по приморскому берегу шумному крик подымая. Страшно, как черная буря, завыл и Арей меднолатный, Звучно троян убеждающий, то с высоты Илиона, То пробегая у вод Симоиса, по Калликолоне.
Так олимпийские боги, одних на других возбуждая, 53 Рати свели и ужасное в них распалили свирепство. Страшно громами от неба отец и бессмертных и смертных Грянул над ними; а долу под ними потряс Посейдаон Вкруг беспредельную землю с вершинами гор высочайших. Все затряслось, от кремнистых подошв до верхов многоводных 60 Иды: и град Илион, и суда меднобронных данаев. В ужас пришел под землею Аид, преисподних владыка; В ужасе с трона он прянул и громко вскричал, да над ним бы Лона земли не разверз Посейдон, потрясающий землю, И жилищ бы его не открыл и бессмертным и смертным, 65 Мрачных, ужасных, которых трепещут и самые боги. Так взволновалося всё, как бессмертные к брани сошлися! Против царя Посейдаона, мощного Энносигея, Стал Аполлон длиннокудрый, носящий крылатые стрелы; Против Арея - с очами лазурными дева Паллада; 70 Противу Геры пошла златолукая ловли богиня, Гордая меткостью стрел Артемида, сестра Аполлона; Против Леты стоял благодетельный Гермес крылатый; Против Гефеста - поток быстроводный, глубокопучинный, Ксанфом от вечных богов нареченный, от смертных - Скамандром.
75 Так устремлялися боги противу богов. Ахиллес же, Гектора только бы встретить, пылал в толпы погрузиться; Сердце его беспредельно горело Приамова сына Кровью насытить Арея, убийством несытого воя. Но Аполлон, возжигатель народа, героя Энея 80 Против Пелида подвигнул, наполнивши мужеством душу. Голос и образ приняв Ликаона, Приамова сына, К сыну Анхиза предстал и вещал Аполлон дальновержец; "Где же угрозы твои, Анхизид, предводитель дарданцев? Или не ты в Илионе, с царями за чашей пируя, 85 Гордо грозился, что с сыном Пелеевым станешь на битву? "
Быстро ему возражая, воскликнул Эней предводитель: "Что ты меня, Приамид, против воли моей принуждаешь С сыном Пелеевым, гордым могучестью, боем сражаться? Ныне не в первый бы раз быстроногому сыну Пелея 90 Противостал я: меня он и прежде копьем Пелиасом С Иды согнал, как нечаян нагрянул на пажити наши; Он разорил и Педас и Лирнесс. Но меня Олимпиец Спас, возбудивши во мне и силы, и быстрые иоги; Верно, я пал бы от рук Ахиллеса и мощной Паллады, 95 Всюду предтекший ему, подавшей совет и могучесть Медным копьем побивать крепкодушных троян и лелегов. Нет, никогда человек с Ахиллесом не может сражаться: С ним божество неотступно, и гибель оно отражает. Дрот из руки Ахиллесовой прямо летит и не слабнет 100 Прежде, чем крови врага не напьется. Но, если бессмертный В битве присудит нам равный конец, не легко и Энея Он одолеет, хотя и гордится, что весь он из меди!"
Сыну Анхизову вновь провещал Аполлон дальновержец: "Храбрый! почто ж и тебе не молиться богам вековечным, 105 Столько ж могущим! И ты, говорят, громовержца Зевеса Дщерью Кипридой рожден, а Пелид сей - богинею низшей: Та от Зевеса исходит, Фетида - от старца морского. Стань на него с некрушимою медью; отнюдь не смущайся, Встретясь с Пелидом, ни шумною речью, ни гордой угрозой!"
110 Рек - и бесстрашного духа исполнил владыку народов: Он устремился вперед, ополченный сверкающей медью. Но не укрылся герой от лилейнораменныя Геры, Против Пелеева сына идущий сквозь толпища ратных. Быстро созвавши богов, златотронная Гера вещала: 115 "Царь Посейдон и Афина Паллада, размыслите, боги, Разумом вашим размыслите, что из деяний сих будет? Видите ль, гордый Эней, ополченный сияющей медью, Против Пелида идет: наустил его Феб стреловержец. Должно немедленно, боги, отсюда обратно отвлечь нам 120 Сына Анхизова: или единый из нас да предстанет Сыну Пелея и силой исполнит, да в крепости духа Он не скудеет и чувствует сам, что его, браноносца, Любят сильнейшие боги; а те, что издавна доныне Трои сынам поборают в сей брани жестокой,- бессильны! 125 Все мы оставили небо, желая присутствовать сами В брани, да он от троян ничего не претерпит сегодня; После претерпит он всё, что ему непреклонная Участь С первого дня, как рождался от матери, выпряла с нитью. Если того из глагола богов Ахиллес не познает, 130 Он устрашится, когда на него кто-нибудь от бессмертных Станет в сражении: боги ужасны, явившиесь взорам".
Гере немедля ответствовал мощный земли колебатель: "Так безрассудно свирепствовать, Гера, тебя недостойно! Я не желаю бессмертных сводить на неравную битву, 135 Нас и других здесь присутственных; мы их могуществом выше. Лучше, когда, совокупно сошед мы с пути боевого, Сядем на холме подзорном, а брань человекам оставим. Если ж Арей нападенье начнет или Феб луконосец, Если препятствовать станут Пелееву сыну сражаться, 140 Там же немедля и мы сопротивникам битву воздвигнем, Битву ужасную: скоро, надеюсь, они, разойдяся, Вспять отойдут на Олимп и сокроются в сонме бессмертных, Наших десниц, против воли своей, укрощенные силой"
Так говоря, пред Афиною шествовал царь черновласый 145 К валу тому насыпному Геракла, подобного богу, В поле; который герою троянские мужи с Афиной Древле воздвигли, чтоб он от огромного кита спасался, Если ужасный за ним устремлялся от берега в поле. Там Посейдон черновласый и прочие боги воссели. 150 Окрест рамен распростершие непроницаемый облак; Боги другие напротив, по калликолонским вершинам, Окрест тебя, Аполлон, и громителя твердей Арея. Так на обеих странах небожители-боги сидели, Думая думы; печальную брань начинать олимпийцы 155 Медлили те и другие; но Зевс от небес возбуждал их.
Ратями поле наполнилось всё, засияло от меди Боев, коней, колесниц; задрожала земля под стопами Толп, устремлявшихся к бою; но два знаменитые мужа Войск обоих на среду выходили, пылая сразиться, 160 Славный Эней Анхизид и Пелид Ахиллес благородный. Первый Эней выступал, угрожающий; страшно качался Тяжкий шелом на главе Анхизидовой; щит легкометный Он перед грудью держал и копьем потрясал длиннотенным. Против него Ахиллес устремился, как лев истребитель, 165 Коего мужи-селяне решася убить непременно, Сходятся, весь их народ; и сначала он, всех презирая, Прямо идет; но едва его дротиком юноша смелый Ранит,- напучась он к скоку, зияет; вкруг страшного зева Пена клубится; в груди его стонет могучее сердце; 170 Гневно косматым хвостом по своим он бокам и по бедрам Хлещет кругом и себя самого подстрекает на битву; Взором сверкает и вдруг, увлеченный свирепством, несется Или стрельца растерзать, или в толпище первым погибнуть,- Так поощряла Пелида и сила и мужество сердца 175 Противостать возвышенному духом Энею герою. Чуть соступились они, устремляяся друг против друга, Первый к нему взговорил Ахиллес, бессмертным подобный: "Что ты, Эней, на такое пространство отшедши от рати, Стал? Не душа ли тебя сразиться со мной увлекает 180 В гордой надежде, что ты над троянами царствовать будешь, Чести Приама наследник? Но, если б меня и сразил ты, Верно, Приам не тебе свое достояние вверит. Есть у него сыновья; и в намереньях тверд он, незыбок. Или троянцы тебе обещают удел знаменитый, 185 Лучшее поле для стада и пашен, чтоб им обладал ты, Если меня одолеешь? Тяжел, я надеюся, подвиг! Ты уж и прежде, я помню, бежал пред моим Пелиасом. Или забыл, как, тебя одного изловив я у стада, Гнал по Идейским горам, и с какой от меня быстротою 190 Ты убегал? И назад оглянуться не смел ты, бегущий! С гор убежал ты и в стены Лирнесса укрылся; но в прах я Град сей рассыпал, ударив с Афиной и Зевсом Кронидом; Множество жен полонил и, лишив их жизни свободной, В рабство увлек; а тебя от погибели спас громовержец. 195 Ныне тебя не спасет он, надеюсь, как ты полагаешь В сердце своем! Но прими мой совет и отсюда скорее Скройся в толпу; предо мною не стой ты, пока над тобою Горе еще не сбылося: событие зрит и безумный!"
