Коллектив авторов - Другая победа. Если бы победил Гитлер

В середине февраля немцам представилась возможность продемонстрировать впервые возросшую боевую мощь своей единой системы противовоздушной обороны. В то время ВВС США, воспользовавшись благоприятным обстоятельством в виде хорошей погоды, характерной для середины зимы в Северной Европе, серией ударов с воздуха по центрам авиационной промышленности Германии решили возвестить о том, что они возобновляют воздушное наступление. Налет преследовал двоякую цель: во-первых, остановить рост производства самолетов в Германии и, во-вторых, сделать так, чтобы поднятые по тревоге соединения истребителей люфтваффе гибли сами, напоровшись на заградительный огонь боевых построений бомбардировщиков.

В ходе напряженных воздушных боев, которые продолжались в течение двух недель и в которых то одна, то другая сторона оказывались на пределе своих сил и возможностей, американцы смогли нанести серьезный материальный ущерб нескольким немецким авиационным заводам, но, не имея прикрытия в виде истребителей дальнего сопровождения, они потеряли бомбардировщиков даже больше, чем в 1943 году. Потери немецкой стороны от огня истребителей ближнего сопровождения и пушек самих бомбардировщиков были отнюдь не незначительными. Однако при отсутствии стратегических истребителей дальнего действия, которые могли бы принести войну прямо на базы истребителей противника, получалось, что та система борьбы с бомбардировщиками, которая работала так эффективно в 1943 году, не только нисколько не страдала, но и получала дальнейшее усовершенствование.

После налетов «Большой недели», которые дались дорогой ценой, ВВС США снова изменили направление удара и, как Харрис и просил их сделать, начиная еще с октября, присоединились к ВВС Великобритании на заключительном этапе «Сражения за Берлин». Разработка планов дальних рейдов с целью нанесения серии воздушных ударов по Берлину в светлое время суток велась даже тогда, когда закончилась операция «Большая неделя». Немцы, которые понимали, что планируемое англичанами длительное воздушное наступление на Берлин вероятнее всего приведет к тому, что они окажут давление на американцев, убеждая их присоединиться к боевым действиям, готовились к встрече одновременно с союзниками.

Руководство люфтваффе не рассматривало разгром воздушного наступления бомбардировщиков просто как заключительный этап некоего производственного процесса. Они совсем не считали, что выделение значительно увеличенных средств на оборону рейха само по себе неизбежно обеспечит большое число сбитых бомбардировщиков. Им было ясно, что то оперативное искусство, благодаря которому стало возможным большинство побед в первые годы войны, зачастую полностью отсутствовало в военной кампании по отражению налетов бомбардировщиков. Реформы в командном составе и в боевой технике, проведенные до 1943 года, в 1944 году позволили люфтваффе применять на практике такие решения, которые они не могли использовать в предыдущих воздушных боях.

Принципы изоляции и уничтожения группировок противника лежат в основе немецкого способа ведения военных действий еще с XIX века, со времен генерала Альфреда фон Шлифена и его анализа сражения при Каннах. Однако в 1943 году люфтваффе не имели возможности использовать эти принципы для отражения атаки бомбардировщиков. Хотя они были в силах обеспечить общий высокий уровень потерь среди атакующей авиации в целом, немцы были обеспокоены тем, что, если союзники этого захотят, они смогут позволить себе такие потери, поскольку имеют превосходство в живой силе и в промышленном потенциале. Точнее говоря, немцы были способны нанести большой урон противнику, однако не в их власти было проведение воздушного боя в стиле сражения при Каннах на принципах решительной концентрации сил на отдельной группировке противника и ее последующего уничтожения. Если будет разгромлена какая-то часть сил неприятеля, ее восстановление не будет сводиться просто к пополнению пусть поредевших, но существующих рядов опытных бойцов. Поэтому немецкий план был нацелен на полное уничтожение групп самолетов в боевых порядках бомбардировщиков аналогично тому, как могут быть полностью уничтожены дивизии неприятеля в наземных боях. Позднее это будет названо стратегией удара по репродуктивной способности вооруженных сил противника.

Тем не менее в феврале 1944 года немцы начали работу над планированием того, что получило название «Большой удар»[172]. Эта операция будет попыткой сосредоточить весь корпус немецких истребителей-перехватчиков на пути группы бомбардировщиков из тех, что совершают налет в светлое время суток. Свой выбор для нанесения контрудара Галланд остановил на первом дневном налете американских бомбардировщиков на Берлин. Он верил, что такой налет не за горами. Для предстоящего контрудара истребители были собраны из всех областей рейха. Отдельные отряды истребителей были объединены в более крупные соединения, которые, действуя вместе, будут способны образовать большие авиационные формирования с высокой степенью концентрации машин. Благодаря этому для встречи приближающейся армады американских бомбардировщиков дальнего действия в воздух можно будет поднять более тысячи перехватчиков, может быть, даже около трех тысяч машин.

Первый «Большой удар» при первом дневном налете американских бомбардировщиков пришелся на Берлин, состоявшемся 6 марта 1944 года. Воздушный бой вылился в крупнейшее сражение в воздухе с начала войны. Бомбардировщикам США удавалось пробиться к цели, отбомбиться и лечь на обратный курс, но несколько формирований ударной группы бомбардировщиков оказались либо уничтоженными полностью, либо от них осталась всего лишь горстка машин. Общие потери налета превысили потери, из-за которых были прекращены дневные бомбардировки в октябре 1943 года. Галланду удалось найти способ, благодаря которому был резко улучшен главный показатель: количество самолетовылетов истребителей противовоздушной обороны рейха, потребное для того, чтобы сбить один бомбардировщик. Во время воздушных боев 1943 года этот показатель приближался к 10. Теперь, после того как стали заметными качественные перемены, а также укрупнение форсирований в корпусе истребителей, этот показатель стал снижаться. Более совершенная система противовоздушной обороны означала: теперь будет меньше неудачных самолетовылетов, в которых перехватчик был бессилен остановить атаку бомбардировщика.

В течение последующей недели военно-воздушные силы армии США еще два раза приняли участие в битве за Берлин. Потери были высокими с обеих сторон, но, поскольку бомбардировщики не имели прикрытия из стратегических истребителей дальнего действия, которые могли бы навязать бой перехватчикам, в конце концов господство в небе над Берлином осталось за люфтваффе, так же как в 1940 году оно осталось за военно-воздушными силами Великобритании в небе над Лондоном. Не имея прикрытия стратегических истребителей, способных не дать немецким перехватчикам вести по бомбардировщикам эффективный сосредоточенный огонь, военно-воздушные силы США, вынужденные допускать, чтобы двухмоторные истребители противника расстреливали на выбор их отстающие машины, оказались вынужденными уступить оперативную инициативу в небе корпусу истребителей люфтваффе.

После серьезных потерь, которые ВВС США понесли в небе над Берлином, и после того, как в марте 1944 года достигли своего пика потери военно-воздушного флота Великобритании, бомбардировщики которого совершали налеты на Нюрнберг, стратегическая авиация стала наносить свои удары по целям в порядке поддержки подготавливаемого вторжения. Несмотря на протесты американских летчиков, были прекращены бомбардировки промышленных центров Германии; несмотря на протесты английских летчиков, были остановлены воздушные налеты на крупные города Германии. Теперь стратегическая бомбардировочная авиация союзников использовалась для нанесения ударов по транспортным коммуникациям и по тактическим целям на территории Франции. То обстоятельство, что Германия свернула программы работы над «оружием возмездия», позволило ограничить дальние рейды бомбардировщиков только налетами на ложные стартовые площадки, предназначенные якобы для запуска ракет Фау-1. Но в это же время гораздо большую стратегическую важность приобрели бомбардировочные операции в период перед вторжением. Становилось все более и более ясно, что удары, наносимые по немецкой промышленности, не ограничат обеспечение вооружением и горючим в тех объемах, которые будут потребны немецкой армии в предстоящих боях.

Фактически этими поражениями было аннулировано принятое в Касабланке решение придать основное значение налетам бомбардировочной авиации. Что не поддавалось аннулированию с такой же легкостью, так это совместные решения союзников вкладывать большие средства в воздушную войну и в развитие стратегической бомбардировочной авиации, принятые ими в 1941 и 1942 году. Рузвельт, Черчилль, Комитет начальников штабов, а также Эйзенхауэр и его штаб при Ставке Верховного командования союзных войск в Европе никогда не были единодушны в вопросе о том, насколько правильным является решение сделать бомбовые удары с воздуха краеугольным камнем стратегии. У авиаторов, которые руководили проведением бомбардировок, никаких разногласий не было, и, таким образом, они получили возможность действовать по своему усмотрению. Теперь, когда результатом их действий стали большие потери при малых достижениях, а также большие издержки в политике, которые они повлекли за собой, союзное руководство приняло решение видоизменить стратегию авиации. Однако, после того как были объединены потери стратегической авиации в прошедших двух воздушных наступлениях, переход к бомбардировочным операциям подготовки к вторжению обеспечил союзникам отсрочку, необходимую для восстановления потерь. Они также получили возможность планировать возобновление рейдов бомбардировочной авиации, как только войска вторжения закрепятся на берегу.