На берегах Боспора Киммерийского - Виталий Михайлович Зубарь
В быту, на религиозных и семейных празднествах, а также в погребальном обряде с самого раннего времени на Боспоре применялась привозная расписная повседневная столовая и парадная посуда. Керамический импорт поступал в основном из Милета, Родоса, Хиоса, Самоса, Клазомен, Афин. Архаические расписные сосуды из боспорских городов поражают своим количеством, разнообразием форм и росписей. В VI в. до н. э. сюда привозились высокохудожественные образцы чернофигурных ваз, выполненных первоклассными афинскими вазописцами. Среди них прежде всего следует выделить Лидоса, Экзекия, Антимена, Тлесона, гончара Никосфена. Уже в то время, осознавая свои уникальные способности, эти мастера гордо подписывали сделанные ими росписи и придуманные оригинальные формы сосудов. На многих из них сохранились сюжетные композиции на мифологические, религиозные, военные и бытовые темы. Богатые горожане приобретали вещи, в том числе и посуду из драгоценных металлов и бронзы.
Довольно быстро боспорские греки наладили и свой быт. Помещения освещались в темное время факелами, но чаще всего глиняными светильниками. В качестве топлива для них использовались животный жир и оливковое масло. В богатых домах для освещения применялись дорогие бронзовые канделябры.
На Боспор, как и в другие греческие центры, из разных городов Эгеиды привозилась разнообразная столовая и кухонная посуда. Люди менее зажиточные пользовались лепной посудой, изготовленной на месте и более пригодной для приготовления пищи на открытых очагах. Они употребляли в пищу хлеб, каши из пшена и ячменя, варили горох, бобы, чечевицу, мясо животных, рыбу и мидии, овощи, фрукты, мед, молочные продукты и др. Вино и оливковое масло импортировалось. Предпочтение отдавалось лучшему в то время хиосскому вину и афинскому оливковому маслу.
Мужчины во время отдыха любили собираться вместе на симпосии для застольных бесед и дискуссий. Из-за отсутствия в ранее время больших домов, они, очевидно, устраивались в закрытых дворах. Общественные трапезы проводились во время религиозных праздников, связанных с окончанием полевых работ весной и сбором урожая летом и осенью. В каждой семье отмечались свои маленькие праздники: женитьба, рождение ребенка, новоселье, посвящение сыновей в граждане и т. п. Боспорцы нередко собирались в гаванях, куда приплывали корабли из разных городов Средиземноморья и новые группы переселенцев. Здесь царил оживленный мир новостей, встреч, радостных, а нередко и печальных событий. Следует думать, что немаловажное значение в каждом полисе имели рынки, где жители также часто общались. Только при постоянном общении и открытости граждан могло быть создано полисное единство.
Широкое развитие межполисных связей способствовало с самого раннего времени обогащению различных элементов культурного развития боспорских городов и их жителей. Языковая близость предоставляла все возможности для общения и понимания друг друга, заимствования новых открытий в письменности, литературе, искусстве. По эпиграфическим источникам складывается впечатление, что здесь в VI-V вв. до н. э. было мало грамотных людей. В боспорских городах не найдены письма на свинцовых пластинах или стенках сосудов, нет и такого множества посвящений различным божествам, как в Борисфене или Ольвии. По всей вероятности, это можно объяснить тем, что на Боспоре было намного меньше выходцев из собственно Милета и других развитых городов. Основная часть их относилась к сельскому населению.
Известно на Боспоре и мифологическое творчество. Это, прежде всего, миф об Афродите, в основу которого положено более древнее сказание о борьбе Геракла с гигантами. По представлениям основателей Фанагории эта борьба происходила на их земле. Афродита заманивала по одному гиганту в пещеру, где их убивал Геракл. Тем самым объяснялось значение культового имени Владычица Апатура, под которым фанагорийцы почитали свою главную покровительницу и для которой устроили святилище. Позже оно стало общебоспорским центром культа Афродиты Урании. Правда, высказано мнение и о том, что вариант этой легенды создан боспорским писателем более позднего времени.
Вполне вероятно, что к мифотворчеству боспорских греков относится и легенда об амазонках, которую из какого-то более раннего сочинения переписал Геродот. Это, бесспорно, этиологический миф, объясняющий происхождение племени Савроматов, с которым им пришлось познакомиться после переселения на Боспор Киммерийский и где они увидели женщин, умеющих сражаться. В нем рассказывается, что после битвы эллинов с амазонками в Троянской войне (по современной хронологии это XII в. до н. э.) те захватили их в плен и везли на трех кораблях. Но амазонки перебили всех греческих воинов. Не зная, как управлять кораблями, они, носимые волнами и ветром, прибыли к берегам Меотийского озера и высадились на земле свободных скифов у каких-то Кремн. Отдельные археологи локализуют их на месте вышеупомянутого Таганрогского поселения. Если это так, то Кремны относятся к древнейшей греческой апойкии или первому эмпорию в Северо-Восточном Причерноморье. Однако для точного отождествления упомянутого Геродотом топонима с каким-либо поселением пока не имеется достаточно веских аргументов. Как бы то ни было, но, согласно сведениям «отца истории», Кремны были расположены на земле свободных скифов.
Далее в рассказе об амазонках сообщается о том, что, похитив у них табун лошадей, они начали грабить скифскую страну. «Скифы же не могли понять, — писал Геродот, — в чем дело: ведь ни языка, ни одежды, ни самого племени они не знали и были в недоумении, откуда те пришли; им казалось, что амазонки — это мужчины юного возраста, и потому они вступили с ними в битву. Когда скифы завладели трупами, оставшимися после битвы, они таким образом узнали, что это были женщины. Посоветовавшись, они решили больше их не убивать, но послать к ним самых молодых своих мужчин, числом приблизительно столько же, сколько было амазонок. Те должны были расположиться лагерем вблизи них и делать то же, что и они будут делать. Если же амазонки станут их преследовать, то не вступать в сражение, и уклоняться; когда же те остановятся, они должны, приблизившись, стать лагерем. Скифы задумали это, желая, чтобы от этих женщин родились у них дети.
Посланные юноши стали выполнять порученное. Когда же амазонки поняли, что те пришли безо всякого злого умысла, они не стали обращать на них внимания; и с каждым днем скифы приближали свой лагерь к лагерю амазонок. Юноши же, как и амазонки, не имели ничего, кроме оружия и лошадей, и вели тот же, что и они, образ жизни, занимаясь охотой и грабежом.
Амазонки в полуденный час делали
