Завоевание. Английское королевство Франция, 1417–1450 гг. - Джульет Баркер
Пока Генрих приближался к столице герцогства, в Париже произошел драматический переворот, изменивший политическую ситуацию во Франции. Столица Франции оставалась в руках арманьяков, несмотря на то, что большинство зажиточных горожан и бедных жителей были настроены исключительно пробургундски. Ни кровавое народное восстание в Париже в 1413 году, ни несколько попыток самого герцога Бургундского взять столицу военной силой не увенчались успехом. Ранним утром 29 мая 1418 года сын одного из командиров ночного дозора украл у отца ключи от ворот Сен-Жермен и тайно впустил в Париж сира де л'Иль-Адама и отряд бургиньонов. Их боевые кричи подняли их парижских сторонников, которые быстро присоединились к ним вооруженные заранее припасенным оружием, и город быстро был охвачен волной насилия. Пока солдаты герцога Бургундского захватывали главные правительственные учреждения и арестовывали видных арманьяков, толпа парижан бесчинствовала, грабя дома сторонников графа Арманьяка, которых они вытаскивали из постелей и без зазрения совести убивали на улицах. Их тела, лишенные всего, кроме нижнего белья, были свалены в кучу в грязи "как куски мяса".
Через несколько дней горожане снова взбунтовались. Возможно, намеренно разгоряченные призывами отомстить свергнутым лидерам арманьяков, они ворвались в городские тюрьмы и без разбора расправились с заключенными, оставляя их трупы обнаженными, а лица изуродованными до неузнаваемости. Среди наиболее видных жертв, погибших таким жестоким образом, были сам граф Арманьяк и три нормандских епископа, бежавших в Париж от английского вторжения. Победа бургиньонов была полной, и 14 июля герцог въехал в Париж под одобрительные возгласы толпы. Теперь он контролировал короля и правительство. И только два обстоятельства омрачили его триумф. Новый Дофин, 16-летний Карл, пятый и последний сын Карла VI, вырвался из его рук и сбежал к своим друзьям арманьякам[39].
Более того, захватив власть, бургиньоны теперь представляли Францию и поэтому были обязаны противостоять ее врагам. Это стало очевидным на следующий день после официального въезда герцога в Париж, когда к нему прибыли два гонца из Пон-де-л'Арк. Первый принес известие от капитана гарнизона, сообщавшего что город сдастся, если не получит помощи до 20 июля; второй, гонец от Генриха V, интересовался, будет ли герцог соблюдать перемирие с англичанами. Единственным возможным ответом на оба обращения — по крайней мере, официально — было то, что Англия и Бургундия сейчас находятся в состоянии войны[40].
Тем не менее, Пон-де-л'Арк не получил помощи, и через девять дней после его сдачи английская армия появилась перед Руаном. Начался следующий этап в генеральном плане Генриха по завоеванию Нормандии. Прекрасно понимая, что если Руан падет, то за ним непременно последует вся Верхняя Нормандия, горожане сделали все возможное, чтобы защитить себя и свой город. Все здания и строения за пределами городских стен, которые могли быть использованы врагом, были безжалостно разрушены, включая несколько церквей и знаменитые королевские верфи. Камень был перевезен в Руан для укрепления и ремонта 5-мильной стены, окружавшей город. Пушки были установлены на каждой из 60 башен вдоль стен и на башнях, обрамляющих 5 ворот. В гарнизон влилось около 4.000 солдат, а город и замок перешли под общее командование Ги ле Бютеллье, знаменитого бургундского капитана. Горожане даже реквизировали соборную казну в поисках вещей, которые можно было заложить, чтобы обеспечить выплату жалованья солдатам. Они также взяли в руки оружие, и теперь около 16.000 человек были готовы и хотели дать отпор англичанам. Каждому жителю Руана, независимо от статуса, было приказано запастись припасами, достаточными для 6-месячной осады, а тем, кто не мог себе этого позволить, было велено покинуть город. Хотя некоторые ушли, многие тысячи беженцев, спасавшихся от английского наступления, остались в городе. Осада началась раньше, чем в окрестностях успели собрать урожай[41].
Генрих разбил четыре больших лагеря вокруг города, соединив их траншеями, которые держали его людей вне поля зрения и дальности стрельбы артиллеристов со стен: по верху траншей были навалены кусты терновника, чтобы предотвратить нападение или засаду. Огромные сваи были вбиты в дно Сены, и три ряда массивных железных цепей были протянуты над и под уровнем воды, не позволяя никаким кораблям доставлять помощь осажденным. Между тем, английский флот поддерживал армию короля в боеспособном состоянии, снабжая ее продовольствием и боеприпасами, часть которых доставлялась из Англии через Арфлёр. Единственный мост через Сену ближе Пон-де-л'Арк был сильно укреплен и находился в самом центре Руана, поэтому Генрих построил еще и наплавной мост, чтобы облегчить сообщение между своими войсками на левом и правом берегах реки. Это временное сооружение из шкур, натянутых на деревянные рамы, было построено в Англии королевским мастером-плотником, и разбиралось на части, чтобы его можно было хранить и перевозить для использования в полевых условиях. Генрих также привез с собой "великое множество осадных машин и артиллерии", которые были установлены против стен и ворот города. Теперь вся его армия была собрана вокруг Руана, и король сосредоточил все свои усилия на единственной цели — поставить могущественный город на колени[42].
Однако план Генриха заключался не в штурме Руана, а в его голодной блокаде. К началу октября продовольствие в городе стало заканчиваться, и все более отчаявшиеся жителей были вынуждены питаться собаками, кошками и крысами, платя огромные деньги за привилегию делать это. Даже вода была в дефиците после того, как англичане запрудили плотиной реку Ренель выше города. По мере того как росло число голодающих, было принято решение изгнать за стены "лишние рты", то есть, бедняков, стариков, женщин, детей и больных. И если они надеялись на милосердие Генриха V, то ошиблись. Король не позволил им пройти, и, вынужденные находиться во рвах между стенами города и английской армией, они медленно умирали от голода на глазах у осаждающих и осажденных. Англичанин-очевидец, Джон Пейдж, так описал их бедственное положение: "Некоторые не могли открыть глаза и уже не дышали, другие стояли на коленях, худые как прутики… женщина прижимала своего мертвого ребенка к груди, чтобы согреть его, а ребенок сосал грудь своей мертвой матери". Но Генрих оставался неумолим и когда его попросили сжалиться над этими несчастными людьми, он просто ответил, что "они попали туда не по моему приказу"[43].
Лето сменилось осенью, затем зимой, но английская армия по-прежнему держала город в
