Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. - Каринэ Христофоровна Кушнарева
Устанавливается, что распространенная в Закавказье культура эпохи энеолита не обнаруживает генетической преемственности с куро-аракской культурой. В ряде памятников (Нахичеванский Кюльтепе I, Бабадервиш, Шенгавит, Амиранисгора, Шулаверисгора, Геойтепе, Годинтепе и др.) куро-аракские слои подстилаются энеолитическими. Но ни на одном из этих многослойных поселений не прослеживается связь между керамикой, представленной в тех других слоях. Перед нами оказываются два совершенно различных (технологически, типологически и по орнаментации) керамических комплекса. Правда, определенная связь по ряду признаков между памятниками раннебронзового века и эпохи энеолита Центрального Закавказья, несомненно, имеется. В частности, на куро-аракских и энеолитических поселениях наблюдается одинаковая форма жилой архитектуры в виде круглоплановых построек. Можно говорить и о близости между отдельными категориями каменных и костяных орудий и даже некоторыми формами посуды. Укажем и на присутствие в тех и других комплексах металлических изделий из одинакового сплава — мышьяковой бронзы. Наконец, следует сказать о единстве типа поселений на Южном Кавказе в эпоху ранней бронзы и энеолите. Несмотря на все это, однако, говорить о прямой преемственности рассматриваемой культуры и известных энеолитических памятников Закавказья не приходится. Поэтому не может быть принят и тезис о том, что «куро-аракская культура первоначально появилась на территории Нахичевани на основе предыдущей местной культуры эпохи энеолита» (Ашуров С.Г., 1992, с. 24).
Нет также убедительных данных, позволяющих искать истоки куро-аракской культуры вне пределов Закавказья, прежде всего, на территориях Восточной Анатолии и Северо-Западного Ирана. Достаточно отметить, что памятники этих областей, относящиеся к энеолиту, содержат расписную керамику, резко отличную от черно- и краснолощеной посуды куро-аракской культуры. Поэтому представляется неубедительным вывод о том, что рассматриваемая культура возникла в Восточной Анатолии, а памятники Армении и Грузии являются периферийными (Burney C.A., 1968). Лишено аргументации и предположение о том, что носители этой культуры продвинулись в Закавказье с юга Каспийского моря (Мирцхулава Г.И., 1975, с. 79).
Представляется более близким к истине предположение о том, что родиной куро-аракской культуры является все-таки Закавказье. В куро-аракском двуречье она, по-видимому, стала складываться и развиваться, а уже оттуда распространилась на смежные территории. Здесь, в Центральном Закавказье, выявлены отдельные комплексы, которые ряд авторов рассматривает как раннюю группу памятников изучаемой культуры. В данной связи важное значение приобретают сделанные недавно в Сиони находки керамики, имеющие определенное сходство с керамикой куро-аракской культуры (Менабде М.В., Кигурадзе Т.В., 1981, с. 116). Памятник, расположенный в Южной Грузии, содержит оригинальный керамический материал, который отличен от глиняной посуды поселений Шулаверисгора, Храмис Дидигора и других, находящихся в этом же регионе. Полагают, что истоки куро-аракской керамики следовало бы искать в памятниках типа Сиони (Менабде М.В., Кигурадзе Т.В., 1981, с. 116), которые начали обнаруживаться в Закавказье. Они, возможно, и представляют те комплексы, которые непосредственно предшествуют куро-аракской культуре и смыкаются с ней. Но пока эти памятники не будут широко исследованы или пока не выявлены другие комплексы, занимающие действительно промежуточное место между куро-аракской культурой и культурой закавказского энеолита, вопрос о происхождении первой останется открытым.
Вполне очевидно, что процесс формирования куро-аракской культуры был сложным и длительным (Джапаридзе О.М., 1980, с. 43). Племена — носители этой культуры — активно развивали земледельческо-скотоводческое хозяйство и начинали осваивать все пригодные для этого районы Закавказья и смежных территорий. Древнейшие слои подавляющего большинства теллей Южного Кавказа относятся к куро-аракской культуре. Мы знаем, что заселение и хозяйственное освоение большинства регионов Закавказья началось именно в эпоху ранней бронзы. Но нам пока неизвестно, откуда, с какой конкретно области (или с каких) шла эта миграция. Ясно, что на Северный Кавказ данная культура распространилась из сопредельных районов Закавказья через перевалы Большого Кавказа (Мунчаев Р.М., 1975, с. 191). В Иран она также проникла из Закавказья. А как, в каких направлениях распространялась куро-аракская культура на самой территории Закавказья, остается неясным.
Рассмотрим теперь вопрос хронологии куро-аракской культуры. Как известно, в ряде памятников слои этой культуры подстилаются непосредственно отложениями энеолитических поселений. Известны и отдельные памятники, в которых куро-аракский слой лежит под слоями бедени-алазанской (Бериклдеби) и триалетской культур. Таким образом, относительное хронологическое положение куро-аракской культуры определяется достаточно четко. Энеолит Южного Кавказа датируется по С14 в пределах V–IV тысячелетий до н. э., а триалетская культура — не позднее первой половины II тысячелетия до н. э. Следовательно, на куро-аракскую культуру падает III тысячелетие до н. э., а начало ее уходит, вероятно, и в IV тысячелетие до н. э. Такой общей датировки рассматриваемой культуры придерживаются в настоящее время большинство исследователей (Мунчаев Р.М., 1975, с. 192; Джапаридзе О.М., 1980, с. 43; Гаджиев М.Г., 1987а, с. 27). Она подтверждается и сравнительными данными, а также радиокарбонными (без калибровки) датами, известными для памятников куро-аракской культуры. Последних немного. Радиоуглеродные даты получены для Амиранисгора — 3720±165, 4835±180 и 4625±170 лет (Бурчуладзе А.А. и др., 1975, с. 90)[4], для Квацхелеби — 4760±90 и 4190±60 лет (Артемьев В.И. и др., 1961, с. 14; Linick A., 1977, с. 30), для Шенгавита — 4020±80 и 3770±60 лет (Долуханов П.М., Тимофеев В.И., 1972, с. 43), для Бабадервиша — 3900±60 лет (Долуханов П.М., Тимофеев В.И., 1972, с. 43), для Нахичеванского Кюльтепе I — 4880±90 лет (Артемьев В.А. и др., 1961, с. 11). Отметим еще три даты; две для Мохраблура — 4140±30 лет (после калибровки — 2352±316 г. до н. э.) и 3825±30 лет (после калибровки — 2352±316 г. до н. э.) и одну для Жинвали — 2084±306 г. до н. э. (Кавтарадзе Г.Л., 1983, с. 84). Опубликовано и большинство радиоуглеродных дат, полученных для памятников куро-аракской культуры в Западном Иране и Восточной Анатолии (Кавтарадзе Г.Л., 1983). До сих пор, к сожалению, нет дат по С14 для соответствующих памятников Дагестана, Чечено-Ингушетии и Северной Осетии. Правда, ряд таких дат получен для западногрузинских комплексов эпохи энеолита и ранней бронзы.
Полученные для памятников куро-аракской культуры радиоуглеродные (не калиброванные) даты указывают на то, что они датируются временем от начала III до рубежа III–II тысячелетий до н. э. в пределах XXIX–XXIII вв. до н. э. Если же рассчитать их по
