Мартин ван Кревельд - Расцвет и упадок государства
Как становится совершенно ясно из скандинавских хроник и саг, лояльность починенных — будь то кровные родственники, наместники или свита — зависела в значительной степени от умения вождя распределять материальные ценности в виде пищи, одежды, скота, земли, а в некоторых обществах — сокровищ и женщин, достигших брачного возраста. Часть этих благ была военной добычей, другая же часть непосредственно принадлежала вождю. Однако большая часть его собственного имущества имела своим источником идею о том, что именно он, совершая необходимые ритуалы и принося правильные жертвы, отвечал за сохранение плодородности земли и за обеспечение хорошего урожая; кроме того, именно вождь раздавал свободную землю тем, у кого ее не было. Таким образом, кто бы ни возделывал землю, ни выращивал на ней скот и ни использовал ее ресурсы иным способом, он был обязан отдавать вождю часть продуктов своего труда.
Так, вождества стали первыми политическими объединениями, которые ввели ренту, дань или налоги (в большинстве догосударственных обществ, за исключением классических городов-государств, эти три вида обложения не имели четких отличий друг от друга) — иными словами, принудительные односторонние выплаты, изымающие благосостояние из рук управляемого большинства и концентрирующие его в руках правящего меньшинства[27].
Конкретная природа выплачиваемых благ зависела от вида имевшихся природных ресурсов, а также от обычаев. Везде выплата дани состояла прежде всего из доли урожая основной сельскохозяйственной культуры, будь то хлебные злаки, рис, таро или маниока. Затем шли престижные предметы, ценные породы домашних животных и рыбы, отдельные части крупной дичи, такие как голова, шкура или хвост, которые часто использовались для украшения вождя, чтобы выделить его положение, а в некоторых обществах — и женщины[28]. Некоторые вождества, древние и современные, использовали примитивную форму денег в виде небольших предметов, которые не были предназначены для непосредственного потребления, и которые было легко накапливать и хранить. Это могли быть китовые зубы (Тихоокеанский регион), тигровые когти (Африка), бусы из раковин вампум (Северная Америка) и раковины каури (во многих разных регионах). Все это могло быть использовано для выплат вождю, чьи запасы, как правило, были самыми большими, а также для других коммерческих целей. Наконец, вождества, вступавшие в контакт с более развитыми городскими цивилизациями, часто были знакомы с металлическими деньгами. Такие деньги можно было получить путем торговли — как, например, в случае с браслетами manila, которые были принесены в Западную Африку португальцами и использовались в качестве денег при осуществлении небольших торговых операций вплоть до 1940-х годов. Однако встречались случаи, когда в вождествах создавались собственные деньги — как это делали в XI в. скандинавские вожди в подражание Византии[29].
Часть дани в хранилище вождя вносили непосредственно жители его личных владений. Остальная часть населения платила наместникам, которые собирали дань, забирали свою долю (в основном столько, сколько они могли унести, но при этом не навлечь на себя гнев вождя), а остальное передавали «наверх». И вождь, и наместники имели дополнительные источники дохода, проистекающие из их права вершить правосудие, такие как судейское вознаграждение, штрафы, имущество осужденных, а зачастую и взятки. Очень часто существовала своего рода система лицензирования, благодаря которой вожди всех уровней могли требовать и получать плату за предоставление привилегий своим подданным. В их число входили права держать рынки, заниматься торговлей на большие расстояния, совершать набеги на другие племена (в этом случае вождь обычно требовал себе часть добычи) и т. д. Короче говоря, практически не существовало такого вида экономической деятельности, в который не был бы вовлечен вождь и с которого он не имел бы своей доли.
Часть богатства, приобретенного таким образом, тратилась вождем и его домочадцами. Отличительной чертой и привилегией людей, причастных к власти, всегда были безудержные траты — и на красивых женщин, и на дорогих ездовых животных, и на многое другое. Остальное богатство хранилось в специальных постройках, которые либо представляли собой часть резиденции вождя, либо были рассредоточены в разных стратегических точках по всем его владениям. По определенным праздникам, а также при чрезвычайных обстоятельствах, таких как голод, наводнение или засуха, двери кладовых открывались и содержимое извлекалось, чтобы накормить народ, — иногда это осуществлялось в форме ритуального пира. Такая щедрость помогала укрепить связь между правителем и подданными. Вместе с тем, этот жест можно воспринимать и как меру предосторожности, так как в чрезвычайных обстоятельствах то, что не раздавалось по доброй воле, могло быть взято силой. В этом смысле передача богатства была не односторонней, а взаимной. От Полинезии до Африки возможность использовать систему таким образом могла быть одним из основных оправданий ее существования.
Но самое главное — богатство вождя могло быть использовано для приобретения сторонников: так оно формировало основу для установления, осуществления и усиления власти любого рода. Складывавшиеся в результате политические образования были гораздо более централизованными и сплоченными, чем племена без вождей. Они были крупнее и насчитывали начиная с сотен и до десятков тысяч, а иногда, хоть и редко, — до сотен тысяч человек населения. Существует даже мнение, что активная эксплуатация природных ресурсов населением была одним из важнейших факторов, приведших к становлению вождеств и вследствие этого — к появлению собственно правительства[30]. В таких обстоятельствах могли стать необходимыми разделение страны на провинции и строительство или расчистка хотя бы нескольких дорог, соединяющих провинции с центром. Последний становился более крупной деревней, чем все остальные. Кроме резиденции вождя, там находились жилища его родственников и слуг, а также храм божества, от которого происходил вождь.
Некоторые вождества, особенно доисторические, которые, вероятно, и возвели мегалиты, разбросанные по сельской местности Британии[31], занимались крупномасштабным строительством, преимущественно в религиозных и военных целях. Были созданы системы гонцов; посланники вождя имели отличительные знаки, вроде пальмовых ветвей или жезлов, которые делали их неприкосновенными и наделяли их правом получать питание и другие услуги от местного населения. Основу необходимой рабочей силы обычно составляли личные слуги вождя. Однако некоторые из самых могущественных африканских вождеств, таких как южноафриканское племя зулу под властью их величайшего «царя» Шака, обладали и другим, потенциально много большим источником рабочей силы. Речь идет о следующей системе: члены определенных возрастных групп за получение надела земли и за разрешение вступить в брак обязаны были отслужить определенный срок, и далеко не всегда вождь честно отпускал их после того, как они исполнили свои обязанности перед ним[32].
Каким бы ни был источник трудовых ресурсов, последние также использовались для полицейской работы и для войны. Таким образом, мы находим здесь не только воинов, но и вооруженные силы, состоящие из класса людей, которые благодаря своему возрасту или положению занимаются организованным насилием, и хотя бы некоторые из них всегда находятся в распоряжении вождя. Насколько мы можем проследить их историю, как, например, в случае зулу, основатели вождеств были военачальниками, которые имели в своем распоряжении собственные силы. Их преемники, больше доверяя религии и меньше доверяя силе как средству удержания власти, либо назначали на военные должности наместников, либо выбирали других лиц из своего ближайшего окружения. Иногда существовала иерархия военных формирований — от королевской охраны до отрядов призывников и местных вооруженных формирований. Последние, как показывает пример крестьянского ополчения (fyrd) в эпоху раннего Средневековья, состояли из необученных или полуобученных людей, и мобилизовывались только в случае крайней необходимости.
Опираясь на силу или угрозу применения силы, вождества были в состоянии ввести иерархию вместо равенства, постоянную власть вместо временного лидерства, обложение вместо получения более или менее добровольных подношений и правосудие, часто усиленное жестокими наказаниями, вместо простого возмещения убытков и компенсации, выплачиваемой в результате посредничества деревенского совета. Вдобавок к участию вождей и их подчиненных в обычных актах кровной мести, набегах и рейдах, приносящих добычу, вождества принесли такие явления, как завоевания, покорение земель и господство одной группы над другой[33]. Все эти факторы означали, что граница между теми, кто принадлежал вождеству, и теми, кто ему не принадлежал, становилась четче, тем более что оседлый образ жизни связывал как индивидов, так и группы, делая для них более сложным уход из-под защиты одного вождя под защиту другого.
