Иосиф Телушкин - Еврейский мир. Важнейшие знания о еврейском народе, его истории и религии
Все три случая, конечно, взаимосвязаны – везде Моше обнаруживает глубокое, почти навязчивое стремление встать на сторону справедливости. Более того, он защищает не только своих. Он вмешивается и когда нееврей угнетает еврея, и когда дерутся два еврея, и когда неевреи угнетают других неевреев.
Моше женится на Ципоре, одной из дочерей мидьянского жреца, и становится пастухом стада своего тестя. Однажды, когда он со стадом удалился в пустыню, ему явился ангел Г-спода в виде горящего, но не сгорающего куста. Символика этого чуда очень показательна: в мире, где обожествлялась природа, Б-г показал, что Он сильнее ее.
Однажды Б-г приказывает Моше – как тот этому ни противился – отправиться в Египет, и вместе со своим братом Аароном он предъявляет фараону простое, но перевернувшее весь мир требование: «Отпусти народ мой». Фараон отказывает просьбе Моше, пока Б-г не насылает на Египет десять казней и сыны Израиля не уходят оттуда.
Несколькими месяцами позже, в Синайской пустыне, Моше взбирается на гору Синай и спускается с нее с Десятью заповедями. Но за время его отсутствия израильтяне предались оргиям и поклонению золотому тельцу. Этот эпизод очень показателен: евреи сохраняют верность Б-гу или Моше, лишь когда Б-г или Моше предпринимают для этого специальные усилия. Иначе сыны Израиля возвращаются в аморальное, доморальное состояние, иногда занимаясь и идолопоклонством. Словно настоящий отец, Моше сердится на евреев, когда они грешат, но никогда не отказывается от них – даже когда это делает Б-г. На гневное обещание Б-га в один из таких случаев уничтожить всех евреев и произвести от Моше другой народ, он отвечает: «(Тогда) сотри и меня из книги Твоей» (Шмот, 32:32).
Закон, который Моше принес евреям, намного шире Десяти заповедей. Помимо многих ритуальных правил, евреям предписывается любить Б-га, равно как и трепетать перед Ним, любить ближних, как самих себя, и любить чужеземцев (т. е. живущих среди них неевреев) – тоже как самих себя.
Вероятно, самое грустное событие в жизни Моше – то, что Всевышний запретил ему вступить в Страну Израиля. Причина запрета отчетливо связывается с эпизодом в книге Бемидбар, когда евреи гневно требуют от Моше обеспечить их водой. Б-г велит Моше собрать всех и сказать «скале пред глазами их, чтоб дала она из себя воду». Раздраженный постоянными жалобами и плачем евреев, Моше говорит им: «Слушайте же, непокорные, из скалы ли этой нам извлечь для вас воду?» Затем он дважды ударяет по скале своим посохом, и вода вырывается наружу (Бемидбар, 20:2–13). Именно этот эпизод неповиновения самого Моше – удары по скале вместо слов (как повелевал Б-г) – обычно приводится для объяснения того, почему Б-г наказал Моше и запретил ему вступать на землю Израиля. Однако это наказание столь несоразмерно проступку, что настоящая причина Б-жьего запрета явно лежит глубже. Скорее всего, как считает профессор Университета в Беркли Якоб Милгром (развивая идеи раби Хананьэля и Нахманида), что проступок Моше состоит во фразе «из скалы ли этой нам извлечь для вас воду?», точнее – в слове «нам», подразумевающем, что именно Моше и его брат Аарон, а не Б-г сотворят чудо. В книге Бемидбар сказано, что, когда десять из двенадцати соглядатаев (см. гл. 27) возвратились из Кнаана и мрачно предсказали, что евреи никогда не смогут завладеть этой землей, израильтяне стали бранить Моше. И он, видимо, «сорвался»: «И пали Моше и Аарон на лица свои пред всем собранием общины сынов Израилевых» (Бемидбар, 14:5). Два соглядатая, Йеѓошуа (Иисус Навин) и Калев, отвергли выводы большинства, «разорвали одежды свои» и стали увещевать евреев, что «земля эта очень, очень хороша» (Бемидбар, 14:7). Позже, когда Моше произносит свои последние наставления израильтянам, он вспоминает об этом случае: «И услышал Г-сподь голос речей ваших, и разгневался, и поклялся, сказав: «Никто из людей этих, из этого злого рода, не увидит доброй земли, которую Я поклялся отдать отцам вашим…» и на меня прогневался Г-сподь за вас, говоря: «И ты не войдешь туда. Йеѓошуа бин Нун, стоящий перед тобою, он войдет» (Дварим, 1:34–38).
Несмотря на два этих печальных случая, Моше произвел своим монотеизмом такое сильное впечатление, что в последующие 3000 лет евреи никогда не путали посланника с автором этого послания. Философ Вальтер Кауфман заметил: «В Греции герои прошлого считались отпрысками богов и детьми богинь… в Египте фараон считался божественным»; но несмотря на все почитание евреями Моше – «и не было более пророка в Израиле, как Моше» (Дварим, 34:10) – ни один из еврейских мыслителей никогда не считал Моше кем-то большим, нежели человек.
15. Несгораемый куст (Шмот, 3:2–3).
«Я Сущий, который пребудет / Эѓье ашер эѓье» (Шмот, 3:14)
Еще во время своего пребывания в Мидьяне Моше зарабатывал на жизнь, став пастухом своего тестя. Однажды из огня, охватившего купину – куст терновника, перед ним предстает ангел Г-сподень. Моше с испугом смотрит на куст, который горит, но не сгорает от пламени. Когда он подошел поближе, чтобы рассмотреть чудесное зрелище, Б-г «воззвал к нему» из купины: «Моше! Моше!», на что он отвечает: «Вот я». Это была первая встреча Моше с Б-гом.
Через тысячу с лишним лет спустя язычник спросил у еврейского мудреца: «Почему Б-г выбрал для своего появления куст?» Мудрец ответил: «Если бы Он выбрал рожковое дерево или сикамору, ты бы задал тот же вопрос. Однако было бы неправильно отпустить тебя без ответа, поэтому я скажу тебе, почему это был куст: чтобы показать тебе, что нет такого места, где бы ни присутствовал Б-г, пусть даже это будет убогий куст» (Шмот раба, 2:5).
Горящий, но не сгорающий куст напоминает прежде всего о начальных главах Брейшит, где Б-жественность Г-спода проявляется через Его уникальную способность творить природу и управлять ею. Сам куст стал популярным символом выживания евреев – народа, который буквально сжигался своими врагами, но продолжал жить.
Завладев столь ярким образом вниманием Моше, Б-г сообщает ему, что хочет, чтобы Моше отправился в Египет, выступил против фараона и вывел оттуда еврейских рабов. Моше неоднократно возражает: «Кто я, чтобы мне идти к фараону и чтобы я вывел сынов Израиля из Египта?» (Шмот, 3:11). Но чем дольше Моше отказывается, тем сильнее Б-г настаивает. Один раз Моше сказал Б-гу: «Вот приду я к сынам Израиля и скажу им: «Б-г отцов ваших послал меня к вам». А скажут мне они: «Как Ему имя?» Что сказать мне им? И сказал Б-г Моше: «Эѓье ашер Эѓье…» так скажи сынам Израиля, Эѓье послал меня к вам».
Имя из трех слов, которым назвал себя Б-г, нелегко перевести. Наиболее точный перевод будет: «Я буду, кем Я буду», хотя иногда переводят и: «Я есть, кто Я есть». В английском переводе Торы, изданном в 1962 г., эти слова вообще оставлены в ивритском оригинале. В славянской Библии они переведены «Аз есмь Сый» – «Я есть сущий». Хотя многие поколения исследователей Библии пытались расшифровать точное значение этого имени, такая задача явно не слишком занимала Моше. Раби Гюнтер Плаут указывал, что, хотя Б-г назвал Моше Свое новое имя, чтобы сообщить его израильтянам, Моше никогда больше его не упоминает. Плаут делает отсюда вывод, что это «откровение вовсе никогда и не предназначалось для людей и сам Моше спрашивал о нем не для того, чтобы сообщить его народу. Моше спросил только для себя, и полученный им ответ также предназначался только ему». Так или иначе, ответ удовлетворил Моше (хотя и неясен для нас). Возможно, это значит, что если человек действительно познает Б-гa, то это его сугубо интимное дело. Иными словами, Б-г будет тем, кем Он предстал именно вам. Он не может быть описан адекватно для других людей.
16. «Отпусти народ Мой / Шалах эт ами»
(Шмот, 7:16)
Возможно, самый знаменитый политический лозунг в истории – это обращенное к фараону требование Моше: «Отпусти народ мой!» С тех пор в течение трех тысячелетий оно неоднократно использовалось угнетенными группами. Оно было излюбленным у черных рабов американского Юга. В их самой известной песне поется: «Сойди, Моше, пойди в Египет и скажи старому фараону, чтобы он отпустил народ твой!» С 1960-х гг. слова Моше служили лозунгом международного движения в защиту советских евреев.
На политических митингах эти слова Моше редактируются: обычно опускается вторая половина его требования: «чтобы послужил Мне в пустыне». С точки зрения Библии свобода – сама по себе не ценность; она становится таковой, если используется для почитания Б-га. Еврейский философ Авраѓам Йеѓошуа Ѓешель недаром сетовал на распространенную манеру нарушать целостность библейских стихов и цитировать их по частям. Первые, еще досионистские поселенцы на земле Израиля, например, называли себя БИЛУ, аббревиатурой из первых букв стиха Йешаяѓу (2:5): Бейт Яаков леху венельха — «Дом Яакова, давайте пойдем», – однако при этом опуская значительные слова пророка «пойдем во свете Г-споднем».
