Томас Эсбридж - Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю
А тем временем в Испании и Португалии христиане начали отвоевывать территорию у мавров, и в 1085 году иберийские латиняне добились глубоко символичной победы, взяв контроль над Толедо, древней христианской столицей Испании. Тем не менее на этой стадии постепенная латинская экспансия на юг представляется вызванной политическими и экономическими стимулами, а не религиозной идеологией. Конфликт в Иберии стал более острым после 1086 года, когда секта исламских фанатиков, известных как альморавиды, вторглась в Испанию из Северной Африки, вытеснив уцелевших мавров. Этот новый режим воодушевил мусульманское сопротивление, добившись ряда существенных военных побед против христиан севера. Но нельзя сказать, что агрессия альморавидов стала причиной Крестовых походов, потому что латинские священные войны, начатые в конце XI века, были направлены в сторону Леванта, а не Иберии.
Так что же разожгло пламя войны между христианами и мусульманами на Святой земле? В каком-то смысле Крестовые походы были реакцией на акт исламской агрессии — завоевание мусульманами священного Иерусалима, но этот акт имел место в 638 году, так что поводом для начала священных войн он явно не был. В начале XI века церковь Гроба Господня, которая, как считалось, включала в себя место распятия и воскрешения Христа, была частично уничтожена непостоянным фатимидским правителем, вошедшим в историю под именем халиф Хаким. Его последующее преследование местного христианского населения продолжалось больше десяти лет и завершилось, лишь когда он объявил себя живым Богом и переключился на мусульманских подданных. По всей видимости, напряжение возросло и в 1027 году, когда мусульмане, как утверждают, забрасывали камнями территорию церкви Гроба Господня. Впоследствии латинские христиане, желавшие совершить паломничество в Левант, которых все еще было много, рассказывали о трудностях, связанных с посещением святых мест, и о репрессиях против восточных христиан в мусульманской Палестине.
Два арабских рассказа предлагают важные, но расходящиеся друг с другом свидетельства в этом вопросе. Ибн аль-Араби, испанский мусульманский паломник, который отправился на Святую землю в 1092 году, описал Иерусалим как благоденствующий центр религиозного поклонения для мусульман, христиан и евреев. Он отметил, что христианам позволяют поддерживать свои церкви в хорошем состоянии. В его повествовании нет и намека на то, что паломники — будь то греки или латиняне — подвергаются оскорблениям или гонениям. С другой стороны, в середине XII века аль-Азими, хронист из Алеппо, писал: «Население сирийских портов не дало франкским и византийским паломникам пройти в Иерусалим. Те из них, кто выжил, распространили известие об этом в своей стране. Поэтому они стали готовиться к военному вторжению». Ясно, что, по крайней мере, аль-Азими верил в то, что нападения мусульман дали начало Крестовым походам.[17]
На самом деле, основываясь на всех уцелевших свидетельствах, скорее можно утверждать обратное. К 1095 году мусульмане и христиане вели войну друг с другом веками, и не важно, что это было в прошлом. Ислам захватил несомненно христианскую территорию, в том числе Иерусалим; христиане, живущие на Святой земле и прибывающие туда для паломничества, вполне могли подвергаться преследованиям. С другой стороны, непосредственная обстановка, в которой начались Крестовые походы, не указывает на то, что титаническая транснациональная религиозная война была неминуемой и неизбежной. Ислам не собирался предпринимать генерального наступления против Запада. Да и мусульманские правители Ближнего Востока не занимались ничем похожим на этнические чистки или репрессии против религиозных меньшинств. Возможно, между христианскими и мусульманскими соседями не было особо сильной любви, и без проявлений религиозной нетерпимости в Леванте тоже не обходилось, но, по правде говоря, все это ничем не отличалось от характерной для этого века политической, военной и социальной обстановки.
Часть первая
НАЧАЛО КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ
Глава 1
СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА, СВЯТАЯ ЗЕМЛЯ
Поздним ноябрьским утром в году 1095-м папа Урбан II произнес проповедь, изменившую историю Европы. Его вдохновляющие слова дошли до самого сердца людей, собравшихся на небольшом поле вблизи Клермона — небольшого города в Южной Франции, — и в последующие месяцы его послание прокатилось по всему Западу, воспламенив ожесточенную священную войну, которой предстояло продлиться несколько веков.
Урбан заявил, что христианство находится в смертельной опасности, ему угрожает вторжение и ужасающее притеснение. Святой город Иерусалим находится в руках мусульман, людей враждебных Богу, подвергается постоянному осквернению. Он призвал латинскую Европу подняться против этого, по общему мнению, жестокого врага в качестве «воинов Христа», вернуть себе Святую землю и освободить восточных христиан из «рабства». Соблазненные обещанием того, что праведная борьба очистит их души от греха, десятки тысяч мужчин, женщин и детей отправились с Запада вести войну против мусульманского мира в Первом крестовом походе.[18]
ПАПА УРБАН И ИДЕЯ КРЕСТОНОСНОГО ДВИЖЕНИЯ
В 1095 году, когда Урбан II провозгласил Первый крестовый поход, ему было около шестидесяти лет. Отпрыск знатного семейства из Северной Франции, бывший церковник и клюнийский монах, он стал папой в 1088 году, когда папство, пошатнувшееся после длительной и ожесточенной борьбы с германским императором, стояло на грани краха. Позиции Урбана были непрочными, и ему потребовалось шесть лет, чтобы восстановить контроль над римским Латеранским дворцом, традиционной резиденцией пап. Благодаря осторожной дипломатии и проведению умеренной, а не конфронтационной политики реформ новый папа видел постепенное возрождение своего престижа и влияния. К 1095 году это медленное восстановление, безусловно, началось, но предполагаемое право папства действовать как глава латинской церкви и духовный наставник каждого христианина в Западной Европе было еще далеко от реализации.
На фоне частичного восстановления престижа папства и зародилась идея Первого крестового похода. В марте 1095 года Урбан председательствовал на церковном соборе в североитальянском городе Пьяченца, когда прибыли послы из Византии. Они доставили обращение от греческого христианского императора Алексея I Комнина, правителя, чье ловкое и уверенное правление на десятилетия притормозило внутренний упадок великой Восточной империи. Непомерные налоги пополнили имперскую казну в Константинополе, восстановив всегда окружавшую Византию ауру могущества и щедрости, но у Алексея было много внешних врагов, в том числе турки-мусульмане из Малой Азии. Поэтому он отправил петицию относительно военной помощи в Пьяченцу, настаивая, чтобы Урбан отправил латинские войска для отпора угрозе, представляемой исламом. Возможно, Алексей рассчитывал на символическую помощь в виде маленькой армии франкских наемников, которой легко управлять. На деле в течение следующих двух лет его империя была практически опустошена людским потоком.
Обращение греческого императора оказалось созвучным идеям, уже зародившимся в мозгу Урбана II; последовавшие весну и лето он их обдумывал и развивал, планируя предприятие, которое послужит достижению многих целей: нечто вроде вооруженного паломничества на Восток — «Крестовый поход». Историки иногда описывают Урбана непреднамеренным зачинщиком грандиозного начинания, ожидавшим, что на его призыв к оружию откликнется не более сотни рыцарей. Однако, судя по всему, он отлично представлял потенциальный размах предприятия, иначе не уделял бы так много внимания организации вербовки участников по всей территории Европы.
Урбан понимал, что идея экспедиции на помощь Византии предоставляет шанс не только защитить восточное христианство и улучшить отношения с греческой церковью, но также утвердить и расширить власть Рима, обуздать и перенаправить деструктивную агрессивность христиан, живущих на латинском Западе. Этот масштабный план стал главной частью кампании по расширению папского влияния за пределы Центральной Италии, на родину Урбана — Францию. С июля 1095 года он начал продолжительный тур с проповедями к северу от Альп — это был первый подобный визит папы почти за полвека — и провозгласил, что главный церковный собор будет проведен в ноябре в Клермоне, в области Овернь, расположенной в Центральной Франции. Летом и ранней осенью Урбан посетил ряд крупных монастырей, включая его собственный бывший дом в Клюни, призывая к поддержке Рима и готовя почву для идеи Крестовых походов. Он также привлек двух людей, которым предстояло сыграть центральную роль в предстоящей экспедиции: Адемара, епископа Пюи, церковника из Прованса, и горячего сторонника папства графа Раймунда Тулузского, одного из самых богатых и могущественных людей Южной Франции.
