Олег Творогов - Древняя Русь. События и люди
1152 — Умер Владимирко Володаревич, галицкий князь, один из активнейших политических деятелей второй четверти XII в. Искусно лавируя в своих отношениях с Юрием Долгоруким, киевскими князьями, венгерским королем, он отличался хитростью и крайней беспринципностью. Характерен такой эпизод. Потерпев поражение от киевского князя Изяслава и союзных ему венгров, Владимирко укрылся в Перемышле и послал к венгерскому королю с просьбой заступиться за него перед Изяславом, ибо он будто бы тяжело ранен и находится при смерти. В том же убеждали короля архиепископ и венгерские вельможи, которых Владимирко щедро подкупил. Притворясь изнемогающим от ран, Владимирко поцеловал венгерскую святыню — крест святого Стефана — и поклялся на нем вернуть Изяславу захваченные города и стать его союзником. Король согласился ходатайствовать о примирении пред Изяславом, но при этом пригрозил расправиться с Владимирко в случае нарушения клятвы и завоевать Галицкую землю.[35] С большой неохотой, не доверяя Галицкому князю, Изяслав согласился на заключение мира.
Когда же опасность миновала, Владимирко отказался вернуть Изяславу города. Тот направил к нему посла — Петра Бориславича, напомнившего о клятве на кресте. Однако Владимирко выдвинул встречные претензии, и с издевкой вспомнив про «крестец мал», на котором клялся, отправил Петра Бориславича назад, не дав «ни повоза, ни корма», и еще оскорбительно кинул ему вдогонку: «...поехал муж русский, получив все волости».[36] В тот же вечер, возвращаясь из церкви, на том самом месте, на котором он оскорбил киевского посла, Владимирко почувствовал, что его словно кто-то ударил в плечо. Князь упал, его унесли в горницу, где он вечером и скончался.
Новый галицкий князь Ярослав Владимирович (в «Слове о полку Игореве» он носит прозванье Осмомысла) приказал догнать и вернуть Петра и просил его передать Изяславу: «Прими меня, как сына своего Мстислава. Как ездит Мстислав возле твоего стремени (формула вассального подчинения. — О. Т.) с одной стороны, а я с другой стороны буду ездить со всеми своими полками».[37]
Но торжественная клятва, видимо, не была выполнена, так как уже через несколько месяцев Изяслав и Ярослав сошлись на поле брани: «...и была сеча зла, и бились с полудня до вечера». В сумятице битвы было неясно, кто кого одолел, обе стороны захватили пленных. Изяслав, видя, что у него осталось мало воинов, перебил пленных галичан, а «лучших мужей» увел с собой в Киев. И был «плач велик по всей земле Галичской», констатирует летописец.[38]
1154 — Умер Изяслав Мстиславич. Летописец (возможно, не без пристрастия) утверждал, что «оплакивала его вся Русская земля (т. е. южно-русские княжества. — О. Т.) и все Черные Клобуки (союзные киевскому князю половцы. — О. Г.)», плакали о нем как «о царе и господине своем, но более как по отце». Старый Вячеслав, идя за гробом племянника, сетовал: «Сын! Это было мое место, но с волей Божьей ничего не поделаешь!».[39]
Изяслав был деятельным князем, смелым и решительным, и, как можно судить по летописи, авторитетным среди киевлян. Смерть Изяслава грозила вновь разбудить соперничество за обладание киевским столом. Поэтому Вячеслав (как мы помним, соправитель Изяслава — старый князь, которому было более семидесяти лет) поспешил принять меры предосторожности: не пустив в Киев черниговского князя Изяслава Давыдовича, утверждавшего, что он приехал всего лишь проститься с умершим Изяславом, Вячеслав послал в Смоленск к брату покойного Ростиславу. Ростислава торжественно встретили в Киеве, и старый князь предложил ему соправительство.
Но Ростиславу вскоре пришлось выступить в поход: на Переяславль напал сын Юрия Долгорукого Глеб, необходимо было также упредить соединение Изяслава Давыдовича с Юрием Долгоруким. А тут из Киева пришла весть: весело поужинав с дружиной, Вячеслав лег спать и во сне скончался. Вскоре Ростислав, потерпев поражение от Изяслава Давыдовича, отправился в свой Смоленск, а Изяслав занял Киев.
1155 — Юрий Долгорукий обратился к Изяславу Давыдовичу со словами: «Мне отчина Киев, а не тебе». Страшась грозного соперника, Изяслав послал к нему, «умоляя его и кланяясь»: «Разве сам я приехал в Киев: посадили меня киевляне, так не причиняй мне зла, а вот тебе Киев». Юрий вступил в город и сел «на столе отцов своих и дедов, и приняла его с радостью вся земля Русская», утверждает летописец.[40]
1157 — Неожиданно умер Юрий Долгорукий. Он пировал у киевского боярина Петрилы, ночью заболел и пять дней спустя скончался. Характерно, что киевляне, которые, по словам летописца, встречали Юрия с почетом, после смерти разграбили его городскую и загородную усадьбы, выразив тем самым свое подлинное неприязненное отношение к князю.
Юрий Долгорукий, безусловно, был выдающимся политическим деятелем. Именно ему принадлежит заслуга укрепления политической независимости и авторитета в недавнем прошлом захолустной окраины — Ростово-Суздальской земли. Он успешно отражал набеги волжских болгар, сумел отбить притязания своего северо-западного соседа — Новгорода, построил или укрепил ряд крепостей-городов, которые были призваны обезопасить рубежи княжества: при нем был укреплен город Кснятин, находившийся у впадения в Волгу реки Нерль (выше по течению Волги от г. Калязина), были заложены крепости Звенигород, Кидекша (восточнее Суздаля), Юрьев-Польский, Дмитров. По предположению Ю. А. Лимонова, в апреле—ноябре 1152 г. закладывается крепость (кремль) в Москве:[41] «...заложи град Москву на устье Неглинной, выше реки Яузы», сообщает летописец.[42] Хотя столицей княжества Юрия был Ростов, сам он предпочитал Суздаль.
Всемерно укрепляя независимость своего княжества (именно при Юрии отменяется традиционная «дань» Залесской земли Киеву), Юрий тем не менее был устремлен в своих помыслах к киевскому столу, которого и добился в конце жизни. Преемник Юрия его сын Андрей Боголюбский, напротив, акцентирует свое внимание на укреплении и усилении своего княжества, а южно-русские интересы отойдут для него на второй план[43]
Итак, окинем взглядом Русь в конце 50-х гг. XII в. На опустевшем киевском столе оказался Изяслав Давыдович Черниговский, в Переяславле Южном сидит Глеб Юрьевич, сын Долгорукого. В Ростово-Суздальской земле княжит Андрей Юрьевич, прозванный Боголюбским по любимому его местопребыванию — дворцовому селу Боголюбове подле Владимира. В Смоленске княжит Ростислав Мстиславич, в Чернигове — Святослав Ольгович (отец героя «Слова о полку Игореве»), в Новгороде-Северском — его племянник Святослав Всеволодович.
Что же происходит за пределами Руси? Ее западные соседи — Польша и Венгрия — активно участвуют в русской междоусобной борьбе, что естественно из-за родственных связей многих русских князей с правящими домами обеих стран.[44] Византийский император Мануил Комнин в 1159 г. нанес поражение туркам-сельджукам, и на какое-то время обезопасил свои восточные рубежи. А в это время далеко на востоке складывается союз монголоязычных племен, которые впоследствии принесут неисчислимые бедствия Руси, в 1155 г. еще только родился Тэмуджин, получивший затем имя Чингисхана.
1157 — В Киеве после смерти Юрия Долгорукого становится князем Изяслав Давыдович. Ввязавшись в распри с другими князьями (в частности, заступившись за князя-изгоя Ивана Берладника), он потерпел неудачу: его недруг Мстислав Изяславич убедил наемных половцев-берендеев изменить князю; Изяслав вынужден был бежать, а Мстислав вступил в Киев.
1159 — По приглашению Мстислава в Киев пришел княжить Ростислав Смоленский. Мстислав же получил во владение Белгород, Торческ и Треполь. Новые союзники — Ростислав Мстиславич и Святослав Ольгович — пировали друг с другом, обменивались подарками: Ростислав одарил Святослава соболями и горностаями, черными куницами, песцами, белыми волками и рыбьими зубами (бивнями моржей?), а Святослав подарил Ростиславу гепарда и двух быстрых коней под украшенными седлами. Но борьба за Киев не кончилась: Изяслав Давыдович еще попытается вернуть себе город, пока не погибнет под саблями торков.
1169 — После смерти Ростислава в Киеве стал княжить Мстислав — сын Изяслава Мстиславича, бывшего, как мы помним, киевским князем до 1154 г. Но зимой 1168/69 г. Андрей Юрьевич, возглавив коалицию из 11 князей (в числе их были Ростиславичи — Роман, Рюрик, Давыд и Мстислав, Ольговичи — Олег и Игорь Святославичи, Глеб Юрьевич из Переяславля, младший брат Андрея Боголюбского Всеволод), двинулся на Киев. Мстислав заперся в городе, но затем, уступив советам киевлян и дружины, бежал во Владимир Волынский. «Взят же был Киев месяца марта в 8 {день} во вторую неделю поста в среду. И грабили два дня весь город — Подолие и Гору, и монастыри, и Софию (т. е. Софийский собор. — О. Т.), и Десятинную Богородицу. И не было пощады никому и ниоткуда. Церкви горели, христиане были убиваемы, а другие связываемы, женщины ведомы в плен, разлучаемые силою с мужьями своими, младенцы рыдают, глядя на матерей своих. И захватили имущества множество, и в церквах пограбили иконы, и книги, и одеяния, и колокола. Все повыносили смоленцы и суздальцы и черниговцы, и Ольгова дружина (войска Олега Святославича. — О. Т.)... И быстъ в Киеве среди всех людей стенания и туга, и скорбь неутешимая, и слезы непрестанные».[45]
