Геннадий Александров - Монархия и социализм
Создавая НАТО, следовало учитывать, что организацию рано или поздно придётся расширять и что там может оказаться Германия, поэтому в качестве идеологического цемента взамен «поднимающего голову германского милитаризма» была избрана «советская угроза».
Но вот тут начинается интересное. Дело в том, что организация Брюссельского Соглашения никуда не делась, НАТО натой, а Брюссель Брюсселем. Мало того, через несколько лет организация выросла и окрепла, в 1954 году Европа приняла в Европу своих блудных дочерей — Германию и Италию. После чего организация сменила вывеску и стала называться Западноевропейский Союз (Western European Union, WEU). Тут опять же может возникнуть вопрос — а зачем нам немцы? Мы же вроде объединялись против них, зачем они нам тут, а не там? Да вот затем, именно потому, что «здесь вам не тут!» НАТО даёт возможность англичанам иметь фактически оккупационные войска в Германии, бывшую Рейнскую Армию, называемую сегодня British Forces Germany (BFG). Но, как мы уже чуть повыше сказали, НАТО натой и мало ли чего с ней может случиться, там, в конце концов Америка заправляет, но зато принятием Германии в WEU Англия добилась вот чего — так как французы смертельно боялись немцев и их Национальное Собрание отказывалось ратифицировать расширение WEU, то англичане «гарантировали», что в целях удержания немецкой милитаристской угрозы они разместят в континетальной Европе четыре дивизии и несколько соединений тактической авиации. И теперь выходит так, что Англия сохраняет военное присутствие на континенте вне зависимости от того есть НАТО или его нет.
Но это игры, которые начали играться попозже, а в конце 40-х у Англии была цель и поближе, и понасущнее. Англии была нужна армия и строительству этой армии никто и ничто не должно было мешать. С Англии хватало и того, что ей мешали заиметь атомную бомбу, а атомная бомба была частью целого, а целое было армией.
После войны Англия перестраивала себя, перестройка же государства требовала и перестройки армии. Именно поэтому разразившаяся Корейская Война была для Англии чем-то вроде манны небесной, результатом войны в Корее стало то, что США не только не препятствовали перестройке английской армии, но наоборот, обстоятельства заставили их этой перестройке способствовать. Точно так же, как перед войной Америка использовала в своих интересах финансовые затруднения Британской Империи и нанесла удар по совокупности того, что называлось «британскими интересами», вот точно так же и Англия воспользовалась предоставившейся возможностью и излекла из неё выгоду для себя.
Америке нужен был союзник и Англия таким союзником стала. Не так военным, как дипломатическим. Трудно, правда, сказать, что для Америки было в тот момент важнее. Но стала Англия союзником не даром. Вот что она получила за то, что включилась в войну.
Вы не забыли, что у нас есть Западноевропейский Союз? И что у него есть военная структура? И что там есть объединённое командование под названием Uniforce? Так вот под лавочку Корейской Войны Uniforce был заменён SHAPE (Supreme Headquarters Allied Powers Europe) под командованием генерала Эйзенхауэра. Фельдмаршал Монтгомери стал его заместителем. Британская Рейнская армия, расквартированная в Германии перешла в подчинение НАТО, но зато под командование английских генералов перешла вся Северная Группа Войск в Германии и войска НАТО в Дании и в Норвегии. Англия получила такие позиции в Европе, каких у неё никогда не было.
Но позиции позициями, генералы генералами, но и армия нужна тоже. Своя армия, английская. И Англия принялась лихорадочно перестраивать всё, что мы имеем в виду, произнося слово «армия». В начале 50-х Англия тратила на нужды «обороны» до трети бюджета. Ещё раз — до трети бюджета. Вам понятно, что это такое — ТРЕТЬ БЮДЖЕТА? Так поступает государство, сознающее ответственность перед собственными гражданами, так поступает государство, понимающее, какую роль играет армия и для чего она нужна. «Треть» и «бюджет» это слова, но за словами скрывались финансы государства, цифры. Деньги. Эти деньги нужно было взять не где-то, а из казны. В начале 50-х Англия уже могла себе позволить «залезать в мошну», в свою собственную мошну, ей уже не было нужды просить деньги у кого-то, в начале 50-х деньги у Англии уже были. Деньги эти дал государству не некий «частник». Деньги государству дало само государство. Деньги эти дал Англии социализм.
70
Что такое социализм?В 1950 году в Англии вышла книжка под названием «The Cautious Revolution: Britain Today and Tomorrow» («Осторожная Революция: Британия сегодня и завтра»). Автором книжки был Эрнст Уоткинс. Написана книжка в виде ответа на письмо, полученное автором от его американского друга в 1948 году. Американец задаёт вопросы, англичанин отвечает. Книжка толстая — вопросов много и ответов на них много тоже. Подробных ответов. Сегодня книжка эта — библиографическая редкость. Почему так — понять несложно. Достаточно прочесть пару вопросов и пару ответов. Вопросы задаёт победитель, а отвечает ему побеждённый. Вопросы такие — «каково это — за ночь потерять Империю?», «что такое «социализм», который, похоже, так нравится вам, англичанам, и так не нравится нам?», «конфеты в Англии по-прежнему выдаются по карточкам?».
Последний вопрос выдаёт вопрошающего с головой. Его мировозрение — как на ладони, американский «гайдарочубайс» будто с Луны свалился: «Как?! У вас конфеты по карточкам?! Ужас какой!»
— Да, — спокойно отвечает англичанин. — Да. Конфеты у нас по карточкам.
Вопрос задавался в 1948 году, ответ давался в 1950, рационирование сладостей было отменено только в 1954, через шесть лет после заданного вопроса, как же жили англичане все эти несладкие годы, как им это удавалось? Да ещё и при том, что со сладостями в Англии было нехорошо не шесть лет, а все четырнадцать — между 1940 и 1954. Суть книжки, суть английских ответов на американские вопросы сводилась вот к чему — пятилетие 1945–1950 годов даже и без конфет представляло собою разительный контраст по сравнению с прошлым.
Разительный настолько, что Англии стало просто не до конфет, какие такие конфеты? Что это вообще такое?! Англия о конфетах просто-напросто забыла. До конфет ли, когда налицо была простая и очевидная истина — огромное число «ordinary people», то-есть обычных людей, стало получать больше (во всех смыслах больше), чем они имели когда-либо за всю долгую английскую историю, а ничтожное меньшинство из так называемого «high class», стало получать если и не мало, то, во всяком случае, меньше, чем они получали (брали) от жизни совсем ещё недавно. Жизнь стала справедливее.
Демократия? Та самая английская democracy, столь дорогая сердцу свободолюбивого человечества? Ну так она никуда не делась. Но. Но!
Но: «Когда мы говорим о демократии, то мы имеем в виду не право голосовать на выборах, забывая при этом о праве работать и праве жить. Когда мы говорим о свободе, то мы имеем в виду не свободу яростного индивидуализма, отменяющего социальную организацию и экономическое планирование. Когда мы говорим о равенстве, то это равенство не должно аннулироваться социальными и экономическими привилегиями. Когда мы говорим о восстановлении хозяйства, то мы должны думать не о максимальной производительности, хотя об этом думать следует тоже, но в первую очередь мы должны стремиться к равному распределению.» Это не материалы к очередному съезду КПСС, как вы могли бы подумать, это не пресловутый «совок», это песня, которую запела английская Власть. Она поступила очень разумно, она не захотела, чтобы эта песня превратилась в гимн английского революционного движения и запела её сама, Власть подняла красное знамя, Власть возглавила революцию. Приведённая цитата это передовица из газеты The Times и появилась она в 1940 году, в самый трудный год Британии. И у английской «элиты» хватило ума встать под знамя, поднятое Властью. А у тех из элиты, у кого не хватало ума, хватило чутья не противодействовать Власти, не шипеть, а, теряя штаны, бежать в том же направлении.
Когда государству становится тяжело, оно может спастись только усилиями всех, всех без исключения, и что же может заставить людей желать спасти государство? Справедливость — вот ключевое слово, вот ключевое понятие. Не осознав, что это означает, мы не найдём выхода из кризиса. Как бы, какими бы сложными словесными формулами и формулировками ни описывался социализм, сводится он в конечном итоге именно к этому — к справедливости. «Больше социализма» означает прежде всего — «больше справедливости!», всё остальное в сравнении с этим вторично. И имеется в виду справедливость прежде всего социальная. Вы можете пристёгивать к «справедливости» что-то ещё, какие-то сиюминутные, тактические «государственные интересы», но основа остаётся прежней и без социальной справедливости, хотя бы в первом приближении, вам не обойтись.
Хорошее английской слово birthright («право по рождению»), означает в точности то, что оно означает, а именно — кто-то имеет право на что-то просто потому, что он рождён. Кто-то появился на свет и уже поэтому он имеет неотъемлемое право, которое можно отнять только вместе с жизнью. Право на трон, скажем.
