Александр Больных - Линкоры в бою. Великие и ужасные
Однако другие источники столь же уверенно пишут, что все происходило совсем наоборот — это «Нати» ударил «Могами». Это подтверждают все показания пленных японских офицеров, правда, они вносят довольно существенное уточнение: это был не настоящий таран, а скорее скользящее касание борта, причем пострадал больше «Нати», на котором были затоплены несколько носовых отсеков. После недолгой перепалки командиров, крейсера сумели расцепиться и проследовали далее на юг по проливу.
Почему-то никто из историков не пытался согласовать эти противоречивые сведения, просто каждый выбирал понравившуюся ему версию. В конце концов Энтони Тулли, кажется, удалось найти разгадку. Морисон, а следом за ним и другие, основывался на обзоре, подготовленном разведывательной службой. Тулли предположил, что все объясняется простой опечаткой: слово «stem», то есть «форштевень», превратилось в «stern», то есть «корма». Объяснение простое и изящное, однако, можно ли ему доверять безоговорочно?
Король и его наследник
Как известно, в ходе Второй мировой войны линейный корабль, несколько веков безраздельно господствовавший на морях, уступил свой трон Его Величеству Авианосцу. Но, как это десятки раз бывало в истории, замена одной правящей династии на другую происходила в жестокой борьбе и сопровождалась жестоким кровопролитием, причем первое столкновение завершилось не в пользу авианосца. Конечно, на судьбу «Глориеса» повлияли многие субъективные факторы, однако поражает та легкость, с которой немецкие корабли уничтожили его.
Впрочем, печальная судьба этого авианосца не сразу повлияла на воззрения британских адмиралов. Они по-прежнему упрямо включали авианосцы в состав линейных эскадр, что не раз ставило их в сложное положение. Во всех боях на Средиземном море забота о безопасности авианосца создавала дополнительную головную боль адмиралам Сомервиллу и Канингхэму. Конечно, в бою у мыса Матапан могла получиться картина, достойная кисти гения: «Авианосец «Формидебл» вместе с линкорами расстреливает итальянские крейсера», однако буквально за минуту до начала артиллерийского боя он получил приказание покинуть линию кордебаталии.
До 1942 года включительно авианосец считался серьезным, но не смертельно опасным врагом линейного корабля, потому что никаких особых побед за авианосной авиацией не числилось. В общем, оно понятно, в первую очередь авианосные самолеты охотились за авианосцами противника, но, когда они переключались на артиллерийские корабли, результаты получались не вполне убедительные. Вспомните хотя бы атаки группы японских крейсеров при Мидуэе. «Микуму» удалось потопить, но изуродованный «Могами» и 2 эсминца благополучно ушли.
На счету авианосных самолетов числилось несколько потопленных линкоров, но все они были уничтожены в собственных портах внезапными ударами. Чаще всего линкоры даже не были приведены в состояние боевой готовности, поэтому линкорные адмиралы с гневом отвергали все выпады в свой адрес, утверждая, что это была нечестная борьба.
Все это понятно, потому что повторилась ситуация с «Дредноутом». И тогда, и сейчас корабль нового поколения мог создать неприятности флоту более старых кораблей, но настоящей угрозой авианосец стал лишь после появления авианосных соединений, то есть в 1943 году. А истинные размеры этой угрозы стали ясны осенью 1944 года, во время крупнейшей морской битвы вокруг Филиппинских островов.
Как мы помним, к этому времени от грозного Кидо Бутай — японского авианосного соединения — остались лишь жалкие обломки, поэтому японское командование было просто вынуждено сделать главной ударной силой в этой операции свои линкоры. Но при этом оно не сумело обеспечить им даже прикрытие базовой авиацией, поэтому битва вылилась в дуэль между самолетами Быстроходного авианосного соединения адмирала Хэлси и несколькими группами японских кораблей, самой крупной из которых была эскадра адмирала Куриты.
По пути к Филиппинам Курита уже понес потери от атак американских подводных лодок, однако утром 24 октября его соединение все еще представляло собой грозную силу: 5 линкоров, 7 тяжелых и 2 легких крейсера, 13 эсминцев. При этом самому адмиралу пришлось перебраться на линкор «Ямато» с тяжелого крейсера «Атаго», который был потоплен подводной лодкой «Дартер».
Особые надежды японцы возлагали на огромные линкоры «Ямато» и «Мусаси», для которых это сражение должно было стать настоящим боевым дебютом. Во время авианосной битвы у Марианских островов они играли скорее роль статистов, чем полноправных участников. Конечно, адмирал Курита был расстроен полным отсутствием воздушной поддержки, однако его корабли имели неслыханное доселе количество зенитных орудий — «Ямато», помимо 127-мм универсальных, нес 152 25-мм автомата, «Мусаси» — 130 таких же автоматов, тяжелые крейсера могли иметь более 50 стволов. Увы, в ходе сражения выяснилось, что количество — это еще далеко не все, требуется еще и качество, то есть адекватная система управления огнем. Кстати, в воспоминаниях офицера штаба 2-го Воздушного флота капитана 2-го ранга Ямагути говорится, что задачей флота являлось уничтожение американских авианосцев и десантных сил, соединение Куриты при этом даже не упоминалось!
Адмирал Хэлси еще 23 октября получил радиограммы с подводных лодок об обнаружении соединения Куриты и начал готовиться к встрече. Конечно, американское командование испытывало тревогу за судьбу десанта, но общее превосходство в силах было так велико, что эта тревога имела некий академически-штабной характер. Кое-кто из американских командиров вообще сомневался, что японцы отважатся на какие-то решительные действия, предполагалась некая демонстрация с целью затяжки времени.
На рассвете 24 октября авианосец «Интрепид» поднял на поиск пикировщики «Хеллдайвер», и вскоре возле острова Миндоро летчики обнаружили соединение Куриты. В 8.22 адмирал Хэлси получил сообщение разведчика, который достаточно точно пересчитал японские корабли и донес, что видит 4 линкора, 8 крейсеров и 13 эсминцев. Первым импульсом Хэлси, когда он узнал об этом контакте, было немедленно бросить свой флот в пролив Сан-Бернардино, чтобы в артиллерийском бою полностью уничтожить японцев. И если бы не сообщение разведки, что японцы густо усеяли эти воды минами, Хэлси наверняка так бы и поступил, этот адмирал всегда демонстрировал повышенную агрессивность и пониженный интеллект. (В скобках заметим, что именно во время битвы за Лейте он продемонстрировал эти свои качества в полном блеске, более подробно вы можете прочитать об этом в книге «Дуэли авианосцев».) В результате Хэлси пришлось ограничиться ударами авианосных самолетов по приближающемуся противнику. Положение Хэлси тоже было не совсем удовлетворительным, самая сильная его группа ОГ 38.1 контр-адмирала МакКейна была отправлена на Улити для дозаправки; ОГ 38.3 контр-адмирала Шермана потеряла легкий авианосец «Принстон», потопленный японским самолетом; ОГ 38.2 контр-адмирала Богана отправила авианосец «Банкер Хилл» на остров Манус, а «Индепенденс» находился в резерве, так как имел ночную авиагруппу. ОГ 38.4 контр-адмирала Дэвисона отошла немного на юг, так как обнаружила и атаковала второе японское соединение — эскадру Нисимуры. В результате у Хэлси осталось не так уж много сил для атаки линкоров Куриты, что следует иметь в виду при анализе результатов боя.
Японское соединение было разделено на две группы, шедшие на расстоянии 6,5 мили, каждая из них была выстроена в круговой ордер. В первую группу входили более мощные линкоры «Ямато», «Мусаси» и «Нагато», именно она и подверглась наиболее ожесточенным атакам американцев.
Первый удар нанесла ОГ 38.2 силами 42 самолетов с авианосцев «Интрепид» и «Кэбот». Когда Боган сообщил Хэлси, что обнаружил японские корабли, ответом был нервный вопль: «Атакуйте! Повторяю: атакуйте!»
В 10.26 координатор атаки (американцы теперь считали обязательным иметь специально назначенного командира ударной группы) капитан-лейтенант Эллис заметил японские корабли, но японцы увидели противника в тот же самый момент, и линкор «Ямато» дал первый залп из своих чудовищных 460-мм орудий специальными шрапнельными снарядами Тип 3. Использование этих снарядов приводило к быстрому износу ствола, и японские командиры неохотно пускали их в ход, но сейчас выбора не было.
Первыми японцев атаковали американские истребители, которые огнем пулеметов старались заставить замолчать зенитки. Потом «Мусаси», который развил скорость 24 узла, чтобы уклоняться от торпед, был атакован 8 пикировщиками с «Интрепида». Их бомбы разорвались в воде, вызвав небольшую течь, одна 500-фн бомба попала в крышу башни № 1, но повреждений, разумеется, не причинила. Однако уже через пару минут на цель вышли 3 торпедоносца, и одна торпеда попала в правый борт чуть позади мостика. Взрыв серьезно повредил противоторпедную переборку, и линкор принял 3000 тонн воды, получив крен 5,5 градуса, который был быстро спрямлен.
