Георгий Зуев - Историческая хроника Морского корпуса. 1701-1925 гг.
Согласно Портсмутскому мирному договору, Россия сохранила свое великодержавное положение на Дальнем Востоке, рассчитавшись за свое полное и позорное поражение лишь уступкой Японии южной половины Сахалина до 50-й параллели с прилегающими островами и всем государственным имуществом. Площадь и население аннексируемой Японией территории были не столь велики, но она имела серьезное стратегическое и экономическое значение – блокада японцами Татарского пролива и потеря богатых месторождений полезных ископаемых в этой части острова.
И все же, что бы там ни говорили, С.Ю. Витте, вопреки воле царя, блестяще провел мирные переговоры и вынудил императора пожаловать ему графский титул. Царское окружение тут же присвоило русскому дипломату прозвище Граф Полу сахалинский. Петербуржцы же, преисполненные чувством глубокой благодарности к человеку, положившему конец долгой кровопролитной и в высшей степени непопулярной войне, искренне благодарили его.
1 октября 1905 года воспитанники Кадетского корпуса прочитали опубликованный в газетах царский манифест об утверждении мирного договора между Россией и Японией. «Вся Русь, от мала до велика, обнажая головы, благоговейно обратилась с благостной молитвой ко Всевышнему», – писала русская пресса.
В России стало неспокойно: в городах – стачки рабочих, забастовки на фабриках и заводах. Политические стачки оказали огромное влияние на армию и флот – опору трона. По всем флотам прокатилась мощная волна восстаний. Начало положил Кронштадт – главная база Балтийского флота. Не успело правительство подавить восстание на Балтике, как через несколько дней – 30 октября 1905 года – на другом конце империи вспыхнуло восстание Владивостокского экипажа.
Революционно настроенные балтийцы выдвинули политические требования: свободно проводить собрания, участвовать во всех политических манифестациях. Моряки требовали отмены чинопочитания и права матросов на чтение газет и т. д. Команда крейсера II ранга «Алмаз», героически прорвавшего блокаду японских броненосцев и прибывшего во Владивосток, даже потребовала оставить на судне великого князя Александра Михайловича в качестве заложника – требование удивительное по своей дерзости и не очень понятное. В своей «Книге воспоминаний» Александр Михайлович писал, что из-за болезни сына он на время оставил свой крейсер, а когда опасность миновала и можно было вернуться на командный мостик, великий князь получил записку, в которой указывалось, что команда крейсера «Алмаз» ждет его прибытия на корабль, чтобы заключить под стражу в качестве заложника.
Узнав об этом, император Николай II в приватной беседе с Александром Михайловичем сказал: «Я глубоко огорчен, Сандро, но в данном случае тебе ничего не остается другого, как подать в отставку. Правительство не может рисковать выдать члена императорской фамилии в руки революционеров…» Великий князь вспоминал: «Я сидел за столом, напротив царя, опустив голову. У меня не было более сил спорить. Военное поражение, реки крови и, в довершение всего, – мои матросы, которые хотели захватить меня в качестве заложника. Заложник! Такова была награда за те 24 года, которые я посвятил флоту. Я пожертвовал всем – моей молодостью, моим самолюбием, моей энергией – во славу нашего флота. Когда я разговаривал с матросами, я ни разу в жизни не повысил голоса. Я радел об их пользе перед адмиралами, министрами, Государем! Я гордился тем, что матросы на меня смотрели как на своего отца и друга, и вдруг – заложник! Я ненавидел такую Россию!»
Японская война тяжелым бременем и национальным горем легла на государство. Поражение жестоко ранило чувства русских патриотов. Известие о проигранной войне производило не только тягостное впечатление, но и вызывало многочисленные вопросы общественности о первопричинах бедствия и неудач. Начались поиски конкретных виновников национальной трагедии.
Начиная с осени 1905 года популярный ежемесячный журнал «Морской сборник», издаваемый под наблюдением Главного Морского штаба и редактируемый полковником П. Вербицким, стал регулярно публиковать статьи авторитетных флотских специалистов, пытавшихся разобраться в причинах столь серьезных неудач российских морских сил в войне с Японией.
Большинство авторов подобных аналитических работ среди основных причин поражения отечественного флота в Порт-Артуре и Цусимском сражении единодушно называли слабую подготовку офицерского состава к условиям ведения современного морского боя. И действительно, русско-японская война 1904-1905 годов стала суровой и объективной проверкой качества подготовки выпускников Морского корпуса. Офицеры военных кораблей русского флота, проявив себя храбрыми моряками, достаточно грамотными специалистами в техническом отношении, в бою, за небольшим исключением, оказались несостоятельными. Война на море вскрыла неправильное понимание офицерами роли и значения флота в конкретных боевых условиях, неумение эффективно проводить военную операцию, правильно выбрать наиболее оптимальные способы ведения морского боя и применения того или иного вида оружия. Все флотские специалисты – авторы публикаций в журнале – были солидарны в довольно нелицеприятном заключении, что одной из причин подобной несостоятельности офицеров флота явилась их недостаточная подготовка в Морском корпусе. Саму же постановку военно-морского образования в России на тот период все признали довольно слабой и недостаточно эффективной по своим результатам.
Капитан II ранга Е. Небольсин в статье «Реформа Морского корпуса» писал, что «Морской корпус страдает теми же недостатками, как и все наши закрытые учебные заведения… Какой запас знаний и какие качества приносит на службу молодой мичман, только что вышедший из стен учебного заведения? Будем судить строго, чтобы с такою же строгостью отнестись впоследствии к предлагаемым реформам. Сегодняшние знания морских наук у мичманов, выпущенных из Морского корпуса, ниже посредственного; общее развитие – среднее. В большинстве случаев уровень воспитания морских офицеров находится в зачаточном состоянии, а чувство товарищества развито слабо. Ощущается недостаточное развитие у молодых офицеров таких важных понятий, как чувство воинского долга, выдержки и дисциплины. Обращает на себя внимание довольно слабое физическое развитие и здоровье выпускников корпуса, их общая вялость и отсутствие энергии». Не исключено, что автор несколько преувеличил негативные черты образа выпускника Морского корпуса начала XX века, но подобную характеристику молодым офицерам, правда в более деликатной форме, дала также и специальная комиссия Морского министерства, ознакомившаяся с работой учебного заведения.
Преподаватель Николаевской Морской академии, известный военно-морской теоретик и историк Н.Л. Кладо в статье «К реформе военно-морских учебных заведений» выступил принципиальным противником дальнейшего приема в Морской кадетский корпус мальчиков в возрасте до 14 лет. Он полагал, что общеобразовательные классы, являющиеся по своей сути приготовительными для перехода в специальные гардемаринские учебные подразделения, в силу своей бесполезности должны быть расформированы. Общее среднее образование молодые люди с не меньшим успехом, по его мнению, могут завершить и вне стен специального морского учебного заведения. Высвобожденные от подобной реорганизации немалые финансовые средства, помещения и учебное оборудование позволили бы руководству корпуса почти вдвое увеличить подготовку и выпуск строевых офицеров для отечественного флота.
Наряду с этим мероприятием Н.Л. Кладо поставил под сомнение дальнейшую целесообразность существования в столице Морского кадетского корпуса, ибо замерзающая зимой на длительное время акватория Финского залива каждый учебный год вносит свои коррективы в дело подготовки офицерских кадров в Петербурге: весь корпус зимой учится на берегу и весь же – плавает только летом. По мнению авторитетного ученого, чтобы добиться хороших результатов в деле воспитания морских офицеров, необходимо сочетание теоретических занятий с регулярными практическими плаваниями на кораблях действующего современного флота. «В Петербурге это сделать невозможно. Поэтому остается одно, – резюмирует автор журнальной публикации, – расформировать Морской корпус в столице и перевести его в Севастополь, на берег незамерзающего Черного моря».
Назначенный весной 1905 года морским министром адмирал А.А. Бирилев после изучения многочисленных предложений и проектов по реформированию Морского кадетского корпуса даже был вынужден дополнительно учредить Специальную комиссию для пересмотра всех учебных программ по подготовке офицеров флота. Особое внимание членам комиссии предлагалось обратить на обязательное введение в учебный процесс практических предметов – морская тактика и стратегия.
