Валерий Шамбаров - Россия. Полная история для семейного чтения
Конечно, простые русские люди не знали таких тонкостей, но, по общему впечатлению современников, они душой чувствовали, что сражаться предстоит за правое дело. Планы мобилизации опережались. Крестьяне и рабочие, не дожидаясь повесток, осеняли себя крестным знамением и шли на призывные пункты. Многие люди, освобожденные от призыва, вступали в строй добровольцами.
Военные альянсы в Европе в 1914 г.
Впоследствии возникли мифы об «осталости» России, ее неготовности к войне, поражениях. Но это не более чем пропагандистская ложь. Реальные цифры показывают, что в 1914 г. наша армия по технической оснащенности превосходила Англию и Францию! Уступала лишь германской и австрийской, но ведь они преднамеренно готовились к войне. Для сравнения: в русской дивизии имелось 48 орудий, у немцев — 72, у французов — 36. А всего в русской армии — 7030 орудий (из них 240 тяжелых), в германской — 9398 (2296 тяжелых), во французской — 4800 (тяжелых не было вообще). По авиации: в России 263 аэроплана и 14 дирижаблей, в Германии — 232 аэроплана и 15 дирижаблей, во Франции — 156 аэропланов и 5 дирижаблей. В русской армии было 3000 автомобилей, в германской — лишь 83 штуки…
А по подготовке личного состава русские могли дать фору немцам. Германские военные в начале войны маршировали на поле боя, как на параде, в плотных шеренгах, держали равнение, шагали в ногу — и падали шеренгами под русской шрапнелью и пулеметами. В то время как в России солдат уже учили действовать в рассыпном строю, передвигаться перебежками и по-пластунски, мастерски окапываться.
На ходе боевых действий это сказалось в полной мере. 20 августа 1914 г. блестящей победой под Гумбинненом наши войска сорвали германский «план Шлиффена» и спасли от гибели Францию. Спасли и Сербию, разгромив в пух и прах Австро-Венгрию, отобрав у нее Галицию. Вражеские контрудары под Варшавой, Лодзью, в Карпатах завершились тяжелыми поражениями немцев и австрийцев. В декабре 1914 — январе 1915 г. под Сарыкамышем была почти полностью уничтожена турецкая армия, пытавшаяся прорваться в русское Закавказье…
Но эти успехи встревожили не только противников. Они ужаснули западных союзников, перепугавшихся, что победоносная Россия сможет диктовать условия мира, станет лидером после войны в международных делах. Первый катастрофический удар ей нанесли не враги, а «друзья»! В условиях общего кризиса с вооружением и боеприпасами все участники войны реорганизовывали свою промышленную базу, и только русскому военному ведомству солидные джентльмены сумели правдами и неправдами внушить другое решение — заказать все необходимое на британских заводах «Виккерс-Армстронг». Заказ на 5 млн снарядов, 1 млн винтовок, 1 млрд патронов, 8 млн гранат и др. был принят с отгрузкой в марте 1915 г., но не выполнен. Причем русских даже не сочли нужным предупредить об этом заранее. Результатом стал «снарядный голод», «винтовочный голод» — и «великое отступление». Нашим солдатам пришлось оставить Польшу, часть Прибалтики, Белоруссии, Украины.
Тем не менее Россия справилась с тяжелым положением. Справилась без помощи союзников! С некоторым запозданием она взялась перестраивать собственную промышленность и совершила невероятный рывок! Невзирая на тяжелую войну, на потерю западных губерний, валовый объем продукции российской экономики в 1916 г. составил 121,5 %, по сравнению с 1913 г.! По подсчетам академика Струмилина, производственный потенциал России с 1914 до начала 1917 г. вырос на 40 %. Возникло 3 тыс. новых заводов и фабрик. По выпуску орудий в 1916 г. наша страна обогнала Англию и Францию, он увеличился в 10 раз, выпуск снарядов — в 20 раз, винтовок — в 11 раз. Положение с оружием и боеприпасами полностью нормализовалось.
А как только кризис удалось преодолеть, это сразу же сказалось на фронте. Отступление сменилось очередными впечатляющими победами. На Кавказе русские солдаты взяли мощнейшую крепость Эрзерум, овладели ключевым портом Трапезундом, казаки поили коней из Тигра и Евфрата, вышли на подступы к Багдаду. В Брусиловском прорыве армии Юго-Западного фронта окончательно сломили боеспособность Австо-Венгрии, крепко измочалили немцев.
Можно привести множество примеров, какие чудеса героизма совершали наши воины. Так, хорунжий Семенов возвращался с 10 казаками из разведки — и узнал вдруг, что на тылы 1-го Нерчинского полка налетела германская кавалерийская бригада. Захватила обозы, артиллерийский парк, знамя и уходит, уводя пленных. 11 всадников отчаянно напали на арьергардную заставу врага, порубили и обратили в бегство. Паника покатилась, нарастая, от хвоста к голове колонны, и неприятель обратился прочь, бросив добычу. Было освобождено 400 пленных, отбито знамя и все трофеи…
При прорыве противника в Курляндии германский разъезд захватил рядового 151-го Пятигорского полка Водяного. За отказ отвечать на вопросы его пытали, отрезали уши и язык. Солдат остался верен присяге и был спасен контратакой однополчан…
В июле 1916 г. немцы предприняли газовую атаку на позиции Грузинского и Мингрельского полков. Противогазы в русской армии уже имелись, но, надев их, солдаты перестали слышать команды. Когда немцы полезли на штурм, начались неразбериха и паника. Тогда полковник Отхмезури снял маску и начал отдавать приказания. Его примеру последовали все офицеры. Паника улеглась, атаку отбили. Большинство солдат уцелело. Офицеры отравились и погибли…
Самолет «Илья Муромец» Авенира Костенчика при бомбежке станции Даудевас получил два прямых попадания вражеских снарядов. Пилот, будучи контуженным и тяжело раненным, сделал еще круг, сбросив остаток бомб, а потом стал терять сознание. Его штурман сумел посадить машину, в ней насчитали 70 пробоин… Впрочем, среди летчиков героев было множество. Например, Александра Казакова называли «асом из асов», он сбил 32 неприятельских самолета, Петр Маринович — 22, Иван Смирнов и Виктор Федоров — по 20… Александр Прокофьев и Юрий Гильшер предварили подвиг Маресьева — потеряв ногу, они продолжали летать и одерживать победы с протезом…
В волынском селе Рожище в июле 1916 г. пожертвовал собой уполномоченный Красного Креста Г. М. Хитрово. Недалеко от лазарета, которым он заведовал, были сложены пироксилиновые шашки, при германском воздушном налете они взорвались. Загорелись бараки с ранеными, и Хитрово руководил эвакуацией, вытаскивал людей, пока не обрушилась кровля…
Зимой 1916 г. Кавказская армия штурмовала неприступный Эрзерум. Когда наметился успех, на подмогу прорвавшимся авангардам был брошен резерв, 154-й Дербентский полк. Но под убийственным многослойным огнем полк понес большие потери и залег. Узнав, что большинство офицеров выбито, священник о. Павел (Смирнов) поднял крест и повел дербентцев в атаку, как со знаменем. Воодушевленные солдаты ринулись за ним и ворвались в турецкие укрепления. Сам о. Павел был тяжело ранен, ему ампутировали ногу.
Точно так же, возглавляя с крестом атаку, на Юго-Западном фронте погибли в 1916 г. священник 318-го Черноярского пехотного полка о. Александр (Тарноуцкий) и еще несколько полковых священнослужителей. Генерал Брусилов вспоминал: «В тех жутких контратаках среди солдатских гимнастерок мелькали черные фигуры — полковые батюшки, подогнув рясы, в грубых сапогах шли с воинами, ободряя робких простым евангельским словом и поведением… Они навсегда остались там, на полях Галиции, не разлучившись с паствой».
На Западном фронте прославилась Мария Бочкарева. Дочь крестьянина из Томска, она с началом войны подала прошение о зачислении на службу. Царь лично разрешил такое исключение. Она воевала рядовым в 28-м Полоцком полку, четырежды была ранена и за доблесть заслужила полный Георгиевский бант из 4 крестов и 4 медалей. Была произведена в прапорщики…
Можно вспомнить и подвиг ставропольчанки Риммы Ивановой. Она только что окончила гимназию, стала учительницей. Но когда грянула война, прошла курсы медсестер и отправилась на фронт. В госпитале остаться не захотела, ушла на передовую. Служила в 83-м Самурском полку. Родители тревожились, уговаривали ее вернуться. Девушка писала им: «Вы должны радоваться, если любите меня, что мне удалось устроиться и работать там, где я хотела… Дайте же мне быть истинной сестрой милосердия. Дайте мне делать то, что хорошо и что нужно делать. Думайте, как хотите, но даю вам честное слово, что многое-многое отдала бы для того, чтобы облегчить страдания тех, которые проливают кровь. Но вы не беспокойтесь: наш перевязочный пункт не подвергается обстрелу…» «Жизнь вообще коротка, и надо прожить ее как можно полнее и лучше. Помоги, Господи! Молитесь за Россию и человечество…» «Опасность далеко от меня, ее нет…»
Насчет опасности она скрывала истину. Выносила раненых под огнем, была в самом пекле. Летом 1915 г., во время общего отступления, приняла командование группой солдат и возглавила бой. Была награждена солдатским Георгием IV степени, двумя Георгиевскими медалями. Потом перевелась в 15-й Оренбургский полк, где служил врачом ее брат. Солдаты души в ней не чаяли, считали своим живым талисманом и называли «святой Риммой». А она снова успокаивала родителей: «Мои хорошие, милые мамуся и папка! Здесь хорошо мне. Люди здесь очень хорошие. Ко мне все относятся приветливо… Дай вам, Господи, здоровья. И ради нашего счастья не унывайте… Чувствуем (с братом) себя хорошо! Сейчас спокойно. Не беспокойтесь, мои родные. Целуем. Римма. 8.IX.15».
