Андрей Буровский - Отец городов русских. Настоящая столица Древней Руси.

Политика Ганзы во всех странах была проста: монополия немцев на торговлю с Новгородом (не членам Ганзы запрещалось учить русский язык и давать русским ссуды) и поддержание высоких цен на свои товары.

В ответ русские купцы создавали свои артели для установления цен. Немцы пытались вытеснить новогородцев с Балтики, ликвидировать их морскую торговлю. Но то же самое они пытались сделать и во Фландрии, и в Англии (английских купцов Ганза давила несравненно жестче, чем русских). Морскую же торговлю Новгорода уничтожили вовсе не немцы, а московитский великий князь Иван III.

Новгород был не неравноправным, а своеобразным, самобытным членом Ганзы… как и почти каждый из ганзейских городов. Так же, как Лондон например.

А русских купцов немцы считали очень честными и надежными. Действовал закон, что даже проторговавшийся русский купец не мог быть арестован ни в этом, ни в других городах Ганзы. Финансово несостоятельного купца отправляли в Новгород, чтобы он мог отдать долги.

По отношению к купцам английским или шведским таких правил немцы не заводили. Привилегия русским, однако.

Глава 8

ГОСПОДИН ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД

…Должно же быть на свете хотя бы одно очень странное место?!

Время сохранило очень мало подлинных документов Древнего Новгорода. От X и XI веков нет ни одного — только более поздние копии. От XII века дошло два документа и шесть копий. С каждым веком документов все болше и больше, но все это — малая толика того, что было.

О бедности по части документов позаботилось время, позаботились многочисленные пожары: документы, хранившиеся в частных домах, поедали мыши, они сгорали в пожарах.

Но в самой большой степени о нашей бедности позаботились власти Московии, завоевавшей Новгород Великий.

Особенно заботливым человеком по этой части был самый русский, самый православный царь Московии Иван IV, которого современники называли «Грозным». Этот царь просто маниакально ненавидел самую идею самой что ни на есть убогой и ограниченной демократии. Новгород он тоже, естественно, лютой ненавистью ненавидел и очень не любил всех документов, связанных с его историей.

До XVI века на Ярославовом городище, в княжеской резиденции, хранился огромный архив Новгорода Великого. Независимого Новгорода уже нет, но архив имел шансы сохраниться. Естественно, Иван Грозный не мог допустить таких ужасов. В 1570 году он захватил Новгород и, среди множества других преступлений, велел уничтожить архив. Документы выбросили прямо в снег, где они очень быстро и сгнили. Остались только свинцовые печати, которые в те времена не накладывались на подпись, а прикреплялись к документам.{63}

В конце XVIII века в этом месте прокопали канал, а земля, вынутая при копке, образовала насыпи по обоим его берегам. Множество свинцовых печатей хранит эта земля! Каждый год великое множество печатей можно собрать после разлива Волхова и даже после сильных дождей. Конечно, и это малая толика былого изобилия, — большая часть печатей давным-давно смыта в реку и потеряна навсегда. Но и то, что собрано, дает пищу для размышлений и выводов. Документов X–XI веков уцелело всего восемь? А печатей того же времени — больше двухсот! Значит, к 1570 году в архиве хранилось по меньшей мере столько же документов того времени. Скажем еще раз горячее спасибо православному русскому царю с истинно народным именем и попробуем понять — о чем же говорят нам эти печати, собранные после разливов.

Казалось бы — ну о чем может рассказать свинцовая печать без документа? Но ведь сама по себе печать свидетельствует о власти. Чья печать — тот и имел право прикладывать ее к документу. В XII–XIII веке большая часть новгородских печатей принадлежит князю. Значит, именно князь ставил ее на документы, получал деньги за привешенную к документу печать.

С конца XIII века рядом с княжескими печатями появляются печати посадников, наместников архиепископа, тысяцких, купеческих старост. Значит, именно в это время значительная часть полномочий власти перешла от князя к выборным, так сказать, демократическим органам власти.

Вплоть до XV века самые важные документы по-прежнему снабжаются княжескими печатями, но с XV столетия княжеская печать почти не встречается. На смену княжеской печати приходят многочисленные печати «Великого Новгорода», которыми распоряжались тысяцкие и посадники.

В XV веке князья требуют: «А печати быть князей великих, а печати Великого Новгорода не быть». Это отражает торг Новгорода Великого с князьями, переход власти от князей к городу.

Еще в 1017 году Ярослав Мудрый даровал Новгороду особые грамоты за помощь новгородцев в завоевании Киева. За свою помощь новгородцы попросили вольности — и получили ее.

Москали так ненавидели эти грамоты, данные Ярославом, что в XV веке, завоевав Новгород, не только уничтожили сами грамоты, но и вымарали из летописей всякое упоминание о них.

Из своих летописей, конечно. До летописей в Великом княжестве Литовском, в Польше и в Скандинавии руки у них были коротки.

После смерти конунга Ярицлейва (Ярослава Мудрого, если угодно) в 1054 году его колоссальная держава была разделена между пятью сыновьями. Установилась сложная система наследования, о которой — в следующей части.

Во всех областях Руси политический строй был «сочетанием двух начал: монархического в лице князя, и демократического в лице веча» [124. С. 7]. В Новгороде, как и во всех остальных землях Руси, князь получал власть по наследству или по завещанию. Разница в том, что в Новгороде каждый новый князь после избрания клялся на грамотах Ярослава не нарушать вольностей Новгорода и только тогда мог приступить к исполнению своих обязанностей. Вечевой строй Новгорода был защищен законами и обычаями. А в Средневековье обычай был даже сильнее закона.

Кроме того, новгородцы после Ярослава сразу научились ловить рыбку в мутной воде политической неустойчивости. Киевские князья сколько угодно могли считать Новгород своей вотчиной и считать себя вправе посылать туда князьями своих сыновей… Но раздоры и междоусобицы внутри княжеского рода Рюриковичей позволяют новгородцам искать себе князя, который им «люб».

В 1095 году они приглашают на княжение Мстислава, сына знаменитого Владимира Мономаха. Через несколько лет великий князь Киевский Святополк II договаривается с Мономахом: пусть Мстислав перейдет в другое княжество, а в Новгороде сядет сын Святополка!

Князья договариваются между собой, но у новгородцев свое мнение. В 1102 году они посылают посольство в Киев; едет и законный новгородский князь Мстислав. «Вот, князь, мы присланы к тебе, и вот что нам велено сказать: не хотим Святополка ни сына его; если у сына твоего две головы, то пошли его в Новгород».

Святополк спорил с ними до хрипоты, но не переспорил, а силу применить не захотел или не решился. Послы остались при своем и ушли в Новгород вместе с «любым» им князем Мстиславом.

Вот оставлять ли на престоле сына Мстислава, Всеволода, новгородцы сомневались. Вмешался дедушка Всеволода, по заслугам знаменитый и могущественный Владимир Мономах: в 1117–1118 годах он «посадил на новгородский стол» внучка Всеволода, а новгородских бояр привел к присяге силой оружия. Некоторых он даже арестовывал и держал в сыром темном погребе, чтобы одумались и прониклись.

Как видно, жалованные грамоты Ярослава все же можно было нарушить… Хотя бы! Мономах ведь не был новгородским князем, не приносил клятвы на грамотах… формально закон нарушен не был: Мономах действовал, как завоеватель.{64}

С одной стороны, выгодное дельце — быть внучком знаменитого дедушки: если что, дедушка решит твои проблемы.

С другой стороны, ненадежно — решение зависит опять же не от тебя, а от дедушки.

Вот умер Владимир Мономах (1132 год) — и новгородцы сразу припомнили «нелюбому» князю Всеволоду и кто в доме хозяин, и свое унижение 1118 года. В 1136 году новгородцы восстали, арестовали Всеволода и «всадиша в епископль двор с женою и с детьми и с тещею и стережаху день и нощ с оружием, 30 мужь на день».

Два месяца томили Всеволода под арестом — отлились ему слезы новгородцев 28-летней давности. Всеволод отрекся от княжения, и его выпустили со всей семьей. Опального князя подобрал Псков, но новгородским князем он перестал быть навсегда.

Фактически в 1136 году произошла революция, окончательно установившая вечевой строй в Новгороде. В те времена жили недолго, но новгородский боярин, в молодости участвовавший в посольстве 1102 года, стариком вполне мог увидеть конец этой почти бескровной революции: от отказа принять сына Святополка II до свержения внука Владимира Мономаха.