Эрик Фраттини - Священный Альянс. Палачи и шпионы Ватикана
Элементы сталинского режима начали, притом весьма удачно, внедряться в структуры Римской курии. Советская разведка умело вербовала местных агентов или членов коммунистических партий в Великобритании, Франции и Соединенных Штатах, но в Ватикане ситуация была совершенно иной. Тем не менее один из очень близких к Мишелю д’Арбиньи людей оказался агентом ОГПУ при Святом престоле.
Александр Дюбнер родился в Санкт-Петербурге 11 октября 1899 года. Его отец, царский чиновник, тайно принявший католицизм, решил послать своего сына в Бельгию, чтобы он мог учиться в колледже отцов-асунсионистов — членов религиозного ордена, который был тесно связан с Россией.
Уже в 1921 году Дюбнера, которому тогда было двадцать лет, направили в одну из семинарий в Турции для Подготовки к миссионерской деятельности. После пяти лет обучения Александр Дюбнер, оставшись без денег, решил обратиться к одному из друзей своего отца в Варниме, архиепископу Андрею Шептицкому. Прелат сделал Дюбнера приходским священником одного из русских эмигрантских приходов во французском городе Ницца. Там Дюбнер принял православие, но в конце 1928 года решил от него отказаться и вернуться в лоно римской католической церкви.
Архиепископ Шептицкий вновь помог своему протеже. Он добился, чтобы не кто иной, как сам Мишель д’Арбиньи предоставил Дюбнеру место ассистента во вновь созданном отделе Священного Альянса — в Russicum.
Новый сотрудник так понравился д’Арбиньи, что начальник отдела Russicum даже предложил Александру Дюбнеру вместе писать монографию о русских православных епископах. Дюбнер быстро поднимался по служебной лестнице ватиканской разведки, так что вскоре превратился в первого и главного помощника д’Арбиньи. Летом 1932 года Russicum поручил ему некую весьма деликатную миссию в Польше, связанную с делами церкви. Это стало началом конца Дюбнера и первым шагом к падению главы Russicum Мишеля д’Арбиньи.
В течение некоторого времени д’Арбиньи пребывал и убеждении, что, несмотря на большевистскую диктатуру, Россия может в какой-то момент обратиться к католицизму, но только если Ватикан окажется способен адаптировать свои традиции и религиозную практику к русской культуре — естественно, за исключением того, что касается догм. Глава Russicum решил направить докладную записку папе Пию XI и государственному секретарю Пачелли. На титульном листе этого документа стояла печать «русифицировано», или, что то же самое, «совершенно секретно». Текст вызвал немало возражений не только среди традиционалистов, которые сопротивлялись любым изменениям в ритуалах, но и среди тех, кто усматривал в этом некоторую либерализацию структуры католической церкви — нечто не вызывавшее сочувствия в аппарате Ватикана.
В России многие католики имели польские корни. Им пришлось пережить переход от католицизма к коммунизму. Сталинский режим придерживался мнения, что католиков в Польше надо не убеждать, а уничтожать. Мишель д’Арбиньи и Russicum, который он возглавлял, стремились к проведению операций на территории Польши и созданию в этой стране сети подпольных епископов и священников, так, как это было сделано в Советском Союзе.
В Польше Александр Дюбнер привлек к себе внимание спецслужб, которых интересовали не только его отношения с д’Арбиньи, но и его связи с Москвой. Отец Дюбнера был арестован большевиками сразу после революции и свержения царя Николая и отправлен в Сибирь. Его мать, француженка, жила вместе с дядей, агентом Священного Альянса, прямо на территории комплекса Кремля. Дядя Дюбнера был другом знаменитой немецкой коммунистки Клары Цеткин. Находясь проездом в Берлине, агент Russicum встретился с ней, а она познакомила его со многими своими друзьями в Германии, среди которых было и несколько сотрудников советского посольства в Берлине, оказавшихся агентами ОГПУ. Полиция зафиксировала несколько встреч Цеткин и молодого священника в одной маленькой квартирке, хотя так и осталось не выяснено, носили ли эти встречи интимный характер или нужны были только для предельно конфиденциального обмена информацией.
Возвращение в Рим изгнанного в конце 1932 года из Польши за шпионскую деятельность Александра Дюбнера сопровождалось крупным скандалом. Дипломаты и высокопоставленные члены Римской курии начали распускать слухи о том, что некие секретные документы, касающиеся операций Russicum в Восточной Европе, были похищены прямо со стола понтифика. Пресса, как и ожидалось, решила раздуть эту неприятную историю, главным героем которой оказался Дюбнер.
В конце концов высшие иерархи Священного Альянса потребовали от д’Арбиньи объяснений: как мог шпион проникнуть в самое сердце Russicum? Никаких объяснении д’Арбиньи дать не смог. Когда же, стремясь открыть правду, агенты Sodalitium Pianum потребовали, чтобы Александр Дюбнер явился для дачи показаний, выяснилось, что тот исчез.
В этом отчаянном бегстве многие усмотрели фактическое признание вины. Ведущие газеты Европы запестрели заголовками типа «Советский шпион Дюбнер бежит из Ватикана», «Секретарь д’Арбиньи — агент ОГПУ» и «В Москву с похищенными документами».
Человеком, который, вырвав признание у Александра Дюбнера, выпустил, так сказать, джинна из бутылки, стал отец Эдуард Герман, бывший советник нунция по русским вопросам в Берлине, который к тому же в течение некоторого времени возглавлял Миссию понтификальной помощи России.
Беглый агент Russicum признался, что во время поездки в Берлин и Варшаву имел интимные отношения с Кларой Цеткин. Позже Герман узнал, что во время свидании с ней Дюбнер передавал ей секретные материалы Russicum и Священного Альянса, а она в свою очередь переправляла эти материалы резидентам советской разведки в Германии. Имена, даты, города, операции агентуры Ватикана оказались в руках ОГПУ.
Было решено в качестве первейшей меры поместить Дюбнера в один из домов иезуитов в Берлине, где он должен был находиться в полной изоляции, но через три дня ему удалось сбежать через окно, после чего он слов но растворился в воздухе. В феврале 1933-го был подожжен Рейхстаг — здание германского парламента. Согласно измышленной нацистским аппаратом версии, сделавший это человек был коммунистом. Адольф Гитлер и его Национал-социалистическая партия, в то время уже находившаяся в полушаге от власти, усмотрели в этом предлог бросить свои орды против Коммунистической партии Германии. Лейтмотивом тех дней стали уличные убийства лидеров немецких коммунистов, сожжение изданий, нападения на помещения партии и их разгром. И именно в это время отец Дюбнер спешно покидает Берлин. Согласно докладу одного из агентов Священного Альянса, наци разыскивали Дюбнера из-за его предполагаемой связи с популярным членом коммунистической партии Кларой Цеткин. Бывший агент Russicum разговаривал с соседями Цеткин. Один из них был вождем наци в этом районе.
При попытке пересечь границу с Австрией переодетого крестьянином Дюбнера задержали немецкие пограничники. Два месяца он провел в тюрьме, но в конце мая, после проверки на предмет возможных связей с советской разведкой, его отпустили. Он снова исчез из поля зрения, но потом снова объявился — на сей раз в Белграде, где обратился за помощью к епископу Францу Гривечу, специалисту по русским вопросам.
Именно там, в столице Югославии, Дюбнер созвал пресс-конференцию, во время которой опроверг все предъявленные ему обвинения в шпионаже. Гривеч рекомендовал ему вернуться в Рим и держать ответ перед Пием XI, государственным секретарем кардиналом Пачелли и Священным Альянсом.
Стараниями контрразведки Ватикана в нескольких газетах появились сообщения о том, что Александр Дюбнер не являлся штатным сотрудником Russicum и не имел доступа к важным документам русского отдела Священного Альянса. В июле 1933 года, как раз в то время, когда Дюбнер въезжал в Рим, монсеньор Мишель д’Арбиньи был отправлен в монастырь для размышлений над своими поступками и молитв о прощении. Д’Арбиньи думал, чтo его святейшество вскоре призовет его обратно в Рим, где он сможет продолжать свою связанную с разведкой деятельность. А Александр Дюбнер думал, что сможет воспользоваться покровительством своего бывшего шефа. Он не знал, что д’Арбиньи, один из лучших папских секретных агентов, по приказанию Пия XI выслан из Ватикана.
Мишель д’Арбиньи приобрел слишком много врагом среди влиятельных людей Рима и, что еще хуже, среди высших членов курии. В 1933 году количество врагом Russicum выросло до опасных для д’Арбиньи размером. И одним из этих врагов был генерал иезуитов Владимир Ледоховский.
Последовавшие за всем этим события продолжают оставаться покрытыми мраком, а все касающиеся их документы — храниться в самых дальних и темных уголках Секретного архива Ватикана. 29 сентября 1933 года на стол Пия XI легла куча фотографий, на которых можно было увидеть заключенных в советские концентрационные лагеря священников. Эти снимки были сделаны агентами подпольной сети, которой руководил Эжен Неве, Без всяких предисловий понтифик объявил д’Арбиньп, что отец Ледоховский по рекомендации своего начальства решил оправить его на некоторое время на отдых в одну из клиник Бельгии.
