Игорь Шумейко - Романовы. Ошибки великой династии
Отсутствие задатков «самоулучшения государства» – это и не о том, что сами люди наши бездеятельны. Нельзя без скатывания к пропаганде гебельсовского, бжезинского уровня назвать Не само деятельным народ, имеющий столько всемирно значимых достижений, самостоятельных открытий, успешных трудов. Но, если рассмотреть, то окажется: повседневная само стоятельная работа россиян ведётся ими в их сферах искусств, науки, промышленности. И практически никогда не бывает направленной на саму структуру государства, его улучшение. Самоулучшались, самосовершенствовались западные государства. Им знакомо это, для нас являющееся почти чудом: люди собрались, приняли какой-то конструктивный план, касающийся изменения госустройства и… довели его до реализации!
Практически все традиционно списывают нашу НЕсамодеятельность в государственном строительстве на, понятное дело, силу, деспотизм власти. Власть-де сильна, не имеет «противовесов», не ограниченна, подавляет гражданские свободы и эту самодеятельность.
Никак я не могу понять этого ослепления или какого-то оптического фокуса, нежелания замечать простых примеров и фактов. В 1917 или в 1991 году российская власть была намного слабее власти в любом европейском государстве. Его «давление, подавление» и прочие показатели существования приближались к нулю, но тогдашняя самодеятельность народа в государственно-строительной сфере словно задавалась целью ещё и ещё раз подтвердить тезис Костомарова.
Вот о ней, народной самодеятельности мне и довелось рассказывать в большом интервью «Московскому комсомольцу» (1 октября 2012 г.). Газета, освещавшая почти годичную череду митингов и прочих акций протеста ( «Болотная», «Чистые пруды» и т. д.), решила дать и большой материал об исторических аналогах, аллюзиях 1917 года.
В комментариях я, конечно, не обошёлся без военного фактора, но, увы, не удержался, назвав Первую мировую – недовыигранной (для России) войной. Собственно, я так и считаю, но для какой-либо аргументации этой точки зрения места не нашлось. «МК» и так, спасибо, уделил, на фоне потока громокипящих событий, сенсаций целый газетный лист разговору профессора Рафаэля Арсанова и писателя Игоря Шумейко о событиях 95-летней давности.
Но эта «почти выигранность» Первой мировой добавила в комментарии читателей и громкую нотку возмущения. В добрых традициях интернет-форумов мне посоветовали вернуться в среднюю школу или в сумасшедший дом. Ведь в «1917 году немцы стояли под Ригой, оккупировали Польшу, Литву, большую часть Белоруссии, угрожали Петербургу!»
Мой краткий ответ:
– Так немцы и капитулировали в ноябре 1918 года, стоя в оккупированной ими Франции, не так уж далеко от Парижа, владея Бельгией… Геополитически они, Германский блок, были спринтеры. Антанта – стайеры. НЕразгром в первый год-полтора уже гарантировал им победу. Черчилль говорил: «Россия 1917 года – корабль, прошедший бурный океан и затонувший в бухте назначения».
А не уместился сей ответ потому, что важнее было привлечь внимание к следующим фактам.
Что, например, записали в учебники, как « начало Гражданской войны» и напрочь забыли? Весна 1918 года, мятеж чехословацкого корпуса. Здесь задуматься – и напрямую выйдешь к проблеме: власти, интеллигенции, народа, свободных выборов вплоть до Болотной и Манежной!
Известные со школы пленные чехи – одна их мелких щепок, микроосколок битвы гигантов, численность: 50 997 минус 14 000 успело эвакуироваться = 37 000 . Безоружные. Точнее, отправляя во Владивосток, чехам оставили по 168 винтовок на эшелон для несения караульной службы.
И 150 миллионов россиян, чувствовавших себя не просто освобождёнными, но и «победителями царизма». По-новому организованными: вместе ходили на выборы в Учредительное собрание, в Совдепы, ранее – в Госдуму. Просто оргия свободного народного ВОЛЕ изъявления! Вместе постояли на сотне митингов, прошли на сотнях демонстраций: сплотились, объединились… Оружие (арсеналы) тоже в руках народа!
Пример по-настоящему красив ещё потому, что – чехи же! Самый миролюбивый (доказано в 1938 году!) народ в Европе. Возглавили бывшепленных 30-летний бывший чиновник Сыровы, 26-летний лавочник Гайда, 35-летний учитель Швец (ну чуть-чуть не Швейк!) . Как на подбор – все жуткие ландскнехты, прирождённые головорезы, терминаторы, наполеоны…
И эти чехи проявляют инициативу, захватывают (у свободного, ВОЛЮизъявившего народа, сплочённого митингами-маршами, новыми партиями, думами, советами, учредилками…) арсеналы и заодно… всю Россию, от Волги до Владивостока, золотой запас. Громят дивизии Вацетиса и Троцкого.
НО… Кто брал их в плен два года назад?! Валькирии? Бог Вотан с волшебным копьём? Нет, те же россияне, только в тот момент по-другому объединённые, провели в том числе Луцкую операцию (Брусиловский прорыв), выведя из строя германской, австро-венгерской армий 1 325 000 человек, взяв более полумиллиона пленных (в т. ч. тех чехов)! Российские потери тогда – 498 867 (62 155 убито, 376 910 ранено).
Задумайтесь о масштабах: пятимиллионные армии бьются, полмиллиона пленных в одной бите… И 37 000 пленных чехов. И эти бравые солдаты Швейки ставят на колени пол-России. Большая часть их сражалась на Волге, а подчинить на несколько месяцев Сибирь от Урала до Иркутска хватило 4000 солдат капитана Гайды!
Царскую власть, «организацию», стоявшую логически и хронологически между Брусиловским прорывом и тем покорением Сибири бывшим бакалейщиком Гайдой критиковали заслуженно. Как критикуют и сегодня путинскую власть и её «кавказскую политику». А то, что в недавних конфликтах наши участники называли чеченцев «чехами» – это жаргон, шедший от фонетического сходства, а в прочих сферах отличия большие. Подумайте.
Те чешские цифры лежат почти сто лет на забытой полке, а надо, чтобы звучали они над ухом критиков, как в культовом фильме сипение Горбатого (в исполнении Джигарханяна): «Понял теперь, кто ты есть на этом свете?!» Или как сказал через 75 лет после описываемых чешских событий бесподобный глава «Мхедриони» Джаба Иосселиани, обращаясь к грузинской интеллигенции: «Демократия – это вам не лобио на бульваре кушать!»
Этот «чешский» пример и встаёт перед глазами, когда я вспоминаю «проклятие Костомарова»: государство без задатков самоулучшения . То есть без повседневного политического корректирования. И как следствие – с могучими невероятными «рывками», модернизациями царя Петра, Сталина.
Народ, обвиняющий правительство в неспособности к повседневному самоулучшению, не прав. Страшно выговорить: «народ не прав», но общие родовые черты русского протеста, русского протестанта – неизгладимы. Что митингующие 150 миллионов, навыбиравшие себе Госдум, Совдепов, Учредительных собраний и сдавшиеся 37 тысячам чехов (которых за год до этого они легко брали в плен в 20-кратно больших количествах). Что митингующие против правительства 2012 года, которые завтра же побегут требовать защиты от «других чехов» (можно и намекнуть, каких. Кого в недавних вооружённых конфликтах называли чехами?) И вышеописанные колоритные стрельцы – протестанты 1682 года и протестанты 1991-го, после «августовской победы» недоумённо глядящие, как в подзорную трубу, в калейдоскоп «ельцинского режима»…
Все – р а вно беспомощны в организации, в том повседневном политическом корректировании. И дело гораздо глубже, чем недостаток политического опыта. Дело в той самой русской «свободе от свобод», рассмотренной ранее.
«Недопущение народа к политической власти» в российском случае – популярное многовековое заблуждение. Фактически народ отстаивал, боролся за своё священное Право быть непричастным к каждодневной политике. Понимая, что это – бизнес людей типа Бориса Березовского. Зло, несовершенство должны быть где-то локализованы? Вспомните, на тех иконах, где запечатлены жития, в общем, где есть сюжет, борьба, есть и бесы, дьявол, пририсованные для сюжета же. Поражаемые, прогоняемые святыми героями икон. Мелко, чаще всего в нижнем правом углу (думаю, потому, наверно, что для действующих Лиц этот угол – левый), но ведь есть они на иконах, как дракон под копытами коня Георгия Победоносца. Удар копья – в нижний правый – для молящегося или зрителя, в левый – для святого угол. А в миру они локализованы – в правительстве, в политике. И непричастность к политике, НЕвластность становится годным товаром для бартёра. За неё можно получить право видеть Зло, Несовершенство, и просто собственные Неудачи всегда вовне. Вольно клясть и «крыть очередной режим» (Ю. Шевчук). Психологический комфорт «Невины». «Свобода выбора», но включающая ещё и «свободу от выбора»! Свобода – выбирать самому, или передоверить это кому-то ещё: царю, вождю. Свобода от постоянных усилий по обеспечению, поддержанию «механизма поддержания свободы», политической машины. То, чему я, признаюсь, не без труда подыскал единственное подобие на Западе, ту самую молитву Фомы Аквинского: «Благодарность Святому Духу за избавление от необходимости иметь политическое мнение».
