Александр Доманин - Крестовые походы. Под сенью креста
С этого же времени начинается и процесс излечения госпитальерского братства от охватившей его на некоторое время мании величия. Сухопутные широкомасштабные операции еще не были полностью свернуты — так, в 1365 году иоанниты приняли участие в организованном кипрским королем захвате Александрии — но стали носить теперь лишь эпизодический характер. Взятие Смирны Тимуром, а затем и потеря последнего материкового владения госпитальеров — крепости Бодрум на малоазийском берегу — заставили орден окончательно отказаться от войны на суше. В XV веке главные усилия иоаннитов были направлены на укрепление Родосской цитадели и небольшие военно-морские операции против турок-османов. Результатом этого стало превращение Родоса (столицы одноименного острова) в первоклассную крепость, одну из лучших в Европе. А боевые галеры родосских рыцарей стали подлинным бичом Божьим для военных и торговых кораблей турецкого и мамлюкского султанов. XV век знаменует собой первый расцвет практики corso — захвата всех судов, плавающих под зеленым знаменем ислама. Согласно правилам corso, найденный на вражеских кораблях груз реализовывался на внешних рынках, а вырученные за него деньги делились между папой римским, великим магистром и рыцарями, захватившими «приз». От слова «corso» и происходит название знаменитых корсаров, так что именно госпитальеры были основоположниками нового вида пиратства — пиратства под государственным патронажем.
Корсарские действия родосских братьев наносили огромный ущерб морской торговле исламского мира. Дело дошло до того, что купцы-мусульмане начали возить свои товары на христианских судах: это было намного безопаснее. Такое положение не могло не вызвать гнева могущественных мусульманских владык — помимо всего прочего, они упускали огромную прибыль, которую давал фрахт принадлежавших им кораблей. Родос для них был как кость в горле. Первыми попытку разгромить корсарское гнездо в Эгеиде предприняли египетские мамлюки. Дважды в сороковых годах XV века они отправляли экспедиции с целью захвата Родоса, но все эти попытки, не подкрепленные реальной военно-морской силой, были легко отбиты госпитальерами. Гораздо труднее пришлось иоаннитам, когда в дело вступила чрезвычайно усилившаяся Османская держава.
В 1480 году громадный османский флот (около двухсот кораблей) подошел к Родосу и полностью блокировал его гавань. Затем на сушу было высажено около шестидесяти тысяч воинов сухопутной османской армии. Турецкий султан Мехмед II — завоеватель Константинополя — требовал взять Родос во что бы то ни стало, и турки сделали все возможное, чтобы выполнить приказ своего повелителя. Штурмы следовали один за другим; порой положение становилось катастрофическим, но госпитальеры стояли насмерть. Пьер д'Обюссон, великий магистр ордена, сумел великолепно наладить оборону, и все приступы османов разбивались о родосские твердыни и мужество рыцарей. Наконец, после бесплодных трехмесячных атак, турки были вынуждены ретироваться. А смерть Мехмеда II и последовавший за ней династический спор на некоторое время отвратили от Родоса опасность новых нападений османов. Все изменилось после 1520 года, когда к власти в Стамбуле пришел новый султан — Сулейман, прозванный европейцами Великолепным. При нем Османская империя достигла максимальной мощи. И одним из первых крупных деяний этого султана стала осада Родоса в 1522 году. На этот раз экспедиция турок была подготовлена особенно тщательно. Был мобилизован почти весь турецкий флот, не исключая и торговые суда. Гигантская армада в семьсот кораблей, на которых Большой Мальтийский крест находилось около двухсот
тысяч человек (небывалые доселе числа для морских операций) обрушилась на Родос летом 1522 года. Командовал этой крупнейшей десантной операцией сам султан Сулейман, который поклялся, что возьмет остров любой ценой. Активное участие в этой новой осаде приняла и артиллерия, которая в то время была у турок одной из лучших в мире. Но и госпитальеры оказались неплохо подготовлены к нападению. Со времен первой осады были серьезно укреплены форты и башни, именно с учетом артиллерийского огня; крепость обладала солидными запасами продовольствия; стойким был и боевой дух родосских рыцарей, несмотря на двадцатикратное численное превосходство противника. И все же именно это преимущество в силах после семи (!) месяцев непрерывных атак и штурмов решило исход борьбы в пользу турок! Османы, имея почти неисчерпаемые людские ресурсы, могли постоянно менять контингенты штурмующих, в то время как иоанниты вынуждены были каждый раз напрягать все свои силы. Не в пользу ордена сложилась и ситуация в Европе, где две крупнейшие христианские державы — империя Габсбургов и Французское королевство — сошлись не на жизнь, а на смерть в войнах за Италию. Иоаннитам неоткуда было ждать помощи. В конце концов, когда Сулейман Великолепный предложил чрезвычайно почетные условия сдачи острова и крепости (госпитальерам разрешалось отплыть с сохранением оружия и знамен, а также погрузить на уходившие с Родоса корабли любые ценности), великий магистр ордена Вивье де Л'Иль Адан дал согласие на эвакуацию. Двухвековая родосская эпопея духовно-рыцарского братства завершилась.
В январе 1523 года родосские рыцари навсегда покинули свою вторую родину и в поисках пристанища отправились к берегам Италии. Ситуация напоминала 1291 год, но в каком-то смысле была для госпитальеров значительно хуже. Во-первых, за два прошедших века крестоносцы потеряли все свои владения на Востоке. Оставались только два христианских острова в этой части Средиземноморья — Крит и Кипр, — но они принадлежали венецианцам, с которыми у родосских рыцарей были весьма натянутые отношения из-за практики corso. Во-вторых, в Европе в это время набирала силу Реформация, и католические твердыни трещали по всем швам. Выше уже упоминалось, что Реформация в 1525 году фактически уничтожила Тевтонский орден; такая участь, бесспорно, могла грозить и ордену св. Иоанна. Наконец, огромные успехи турецкого оружия на суше и на море делали довольно проблематичной попытку отвоевания у них какой-либо подходящей территории, не говоря уже о самом Родосе.
Так и получилось, что поиски нового пристанища затянулись у иоаннитского братства почти на восемь лет. Мессина и Чи-витта-Веккья, Виттербо и Ницца — таков был крестный путь ордена в поисках собственного спасения. В этих тяжелейших условиях, поставивших духовно-рыцарский союз на грань гибели, в их пользу действовала лишь их немалая военная слава, завоеванная в 1480 и 1522 годах. В глазах христианской Европы госпитальеры были героями, и число желающих вступить
в орден, даже несмотря на его трудности, нисколько не снизилось. Помог сохранению братства и высокий моральный авторитет Вивье де Л'Иль Адана, принять которого считалось честью для любого европейского монарха. И наконец, долгие поиски благополучно разрешились.
В 1530 году император Священной Римской Империи Карл V дарит госпитальерам в вечное ленное владение три небольших островка в центре Средиземного моря — Мальту, Гоцо и Комино. Великий магистр получает вместе с ленными правами светский титул князя под общим сюзеренитетом королевства Обеих Сицилии. Орден получает свою третью, после Святой Земли и Родоса, родину и с этого времени, вплоть до наших дней, носит название «Державный орден госпиталя св. Иоанна Иерусалимского, Родоса и Мальты». В повседневном же обиходе он становится известен как Мальтий-ский орден.
Новоиспеченные мальтийские рыцари уже довольно скоро освоились на новом месте — пригодился родосский опыт — и доказали Карлу V, что его благородный дар ни в коем случае не был ошибкой. Уже в 1531 году госпитальеры принимают участие в военной экспедиции на Пелопоннес*, в 1535 году активно участвуют в крупном походе Карла, направленном на завоевание Туниса, а в 1541 году сполна расплачиваются с императором, спасая ему жизнь во время панического отступления испано-имперских войск (по совместительству Карл был еще и королем Испании) под напором алжирской армии. Но участием в многочисленных военных авантюрах Карла деятельность ордена не ограничивается. Большое внимание уделяется укреплению обороноспособности самой Мальты, строятся мощная крепость Сан-Анжело и могучий форт Сан-Эльмо, защищаемые батареями тяжелых артиллерийских орудий. В период деятельности великого магистра Жана де Ла Валлетта орден достигает вершины могущества и в то же время подвергается тяжелейшему испытанию.
В 1565 году все тот же Сулейман Великолепный направляет огромный флот на завоевание Мальты. Острием десантной армии является сорокатысячный корпус янычар — самой боеспособной части турецких войск. Против явно превосходящих сил мальтийцы смогли выставить около семисот рыцарей и восьми тысяч солдат. Однако Жан де Ла Валлетт показал себя достойным славы предшественников (да и сам он был ветераном осады 1522 года). Его разумное руководство, высокий боевой дух мальтийских рыцарей, к тому же активно поддерживаемых населением, сыграли свою решающую роль. После четырехмесячных бесплодных атак турки, потерявшие в непрерывных боях половину армии, вынуждены были покинуть Мальту. Велики были и потери иоаннитов: за время осады погибли двести сорок рыцарей и почти пять тысяч солдат. Но Мальта сумела отстоять свою независимость, а после смерти престарелого Сулеймана в 1566 году и особенно после тяжелого поражения турецкого флота в битве при Лепанто пятью годами позднее, опасность нового османского нашествия значительно уменьшилась. К тому же иоанниты никогда не забывали о постоянном укреплении своей твердыни.
