Гарт Лиддел - Стратегия непрямых действий
Корпус Гудериана утром 13 мая подошел к р. Маас в районе Седана, а в полдень того же дня начал ее форсирование и атаку противоположного берега. К вечеру переправа была налажена; 7-я танковая дивизия Роммеля начала переправляться через Маас 13 мая в районе Динан (65 км западнее Седана), чем отвлекла внимание французского командования и создала условия для нанесения удара на новом направлении.
К полудню 14 мая все три танковые дивизии Гудериана переправились через р. Маас и, после отражения запоздавшего французского контрудара, сделали резкий поворот и устремились в западном направлении. К концу следующих суток танки Гудериана прорвались через последний оборонительный рубеж за р. Маас, и перед ними открылись дороги на запад, ведущие к побережью Ла-Манша, находящегося в 270 км от Мааса.
Более осторожный Клейст ночью 15 мая приказал Гудериану приостановить наступление и удерживать плацдарм до подхода пехоты. После жарких дебатов приказ был до некоторой степени изменен и Гудериану разрешили расширить плацдарм. Воспользовавшись этим разрешением до предела, он продвинулся на следующий день на 80 км в западном направлении, выйдя к р. Уазе. Остальные бронетанковые войска тоже приняли участие в наступлении на запад, расширив прорыв по фронту до 100 км. Таким образом, поток танков разлился вдоль дорог, проходящих в тылу союзных армий, все еще находившихся в Бельгии.
Движение потока немецких танков облегчалось тем, что французское командование не знало точно, в каком направлении они будут продвигаться. Особое преимущество прорыва немцами фронта у Седана заключалось в том, что прорыв был сделан в центре и давал возможность немецким войскам действовать в любом направлении, создавая угрозу одновременно нескольким объектам. Так, вначале французы не знали, намеревались ли немцы двигаться к побережью Ла-Манша или решили наступать прямо на Париж. Хотя наступление немецких войск, казалось, было направлено на запад, французы опасались, что немцы в любой момент могли повернуть на юг, в направлении Парижа. Гибкость немецкого плана в стратегическом отношении была увеличена подвижностью бронетанковых войск. Такое сочетание гибкости с подвижностью поставило французское командование в весьма затруднительное положение.
Решение вопроса всецело зависело от фактора времени. Контрмеры французов оказывались безуспешными, ибо они, как правило, опаздывали, не поспевая за быстро меняющейся обстановкой. Это объяснялось тем, что авангард немецких войск продвигался вперед значительно быстрее, чем французское и даже немецкое командование могло предполагать. Воспитанные на традициях медленных темпов развития военных действий в период Первой Мировой войны, французы психологически не могли приспособиться к новым условиям, и это явилось причиной того, что французские войска были так быстро парализованы. Наибольшая слабость французов заключалась не столько в недостатке или плохом качестве вооружения, сколько в отсталости их военной теории. Их взгляды на ведение войны развивались медленнее по сравнению со взглядами их противников. Как часто бывает в истории, победа в одной войне порождала самодовольство и приводила к консервативности во взглядах, что и являлось причиной поражения в следующей войне.
Высшее немецкое командование продолжало опасаться столь рискованного глубокого стратегического вклинения небольшой горстки танковых дивизий. Сам Гитлер проявлял большую нервозность и, беспокоясь за свой южный фланг, приостановил на два дня наступление на запад, с тем чтобы 12-я армия могла подойти и прикрыть фланг наступавших войск вдоль линии р. Эны.
Эта задержка поставила под угрозу осуществление немецких планов, и они могли бы сорваться, если бы французы не были так сильно парализованы. Вслед за первой нерешительностью у Гитлера через неделю возникло новое сомнение, которое обошлось немцам значительно дороже. Однако на предыдущих этапах немецкими танками было сэкономлено так много времени, а противнику причинено так много вреда, что двухдневная остановка на р. Уазе не оказала серьезного влияния на немецкие планы. Все же этот факт вскрыл значительные расхождения среди немецкого командования в отношении оценки элемента времени. Расхождения между новой и старой немецкими школами были значительно большими, чем расхождения между немцами и французами.
Чтобы выразить свой протест против остановки наступления, Гудериан потребовал 17 мая освободить его от командования. Но в тот же день он был восстановлен в должности и ему было разрешено продолжать вести "сильную разведку". Он истолковал это разрешение по-своему и продолжал наступать так же стремительно, как и прежде. Когда тормоза были отпущены, его продвижение стало еще быстрее, и 20 мая он ворвался в Амьен, достиг побережья Ла-Манша выше Абвиля, перерезав тем самым коммуникации союзных армий в Бельгии с Францией.
22 мая, выразив недовольство новой однодневной задержкой по приказу свыше, Гудериан продолжал наступление на север и направлении портов в проливе Ла-Манш, в тылу английской армии, которая по-прежнему находилась в Бельгии, сдерживая фронтальное наступление пехоты Бока. Справа от Гудериана действовал танковый корпус Рейнгардта, также входивший в состав группы Клейста. 22 мая Гудериан окружил Булонь, а на следующий день - Кале. Затем он вышел к Гравлину, в 16 км к западу от Дюнкерка. Танки Рейнгардта также достигли канала на линии Эр, Сент-Омер, Гравлин и захватили плацдармы на противоположном берегу канала. Однако продолжение наступления в направлении Дюнкерка, последнего оставшегося в руках англичан порта для эвакуации, было на следующий день по приказу Гитлера остановлено. Это спасло английскую армию, когда ничего другого уже нельзя было сделать, от той участи, которая постигла бельгийскую и большую часть трех французских армий на левом крыле. Через два дня приказ был отменен и наступление возобновилось, но к этому времени оборона союзников усилилась, что дало возможность сдерживать давление немцев до тех пор, пока не была закончена эвакуация морем 224 тыс. солдат английских войск и 114 тыс. войск союзников, главным образом французских. Тем не менее немцы захватили в плен 1 млн человек, потеряв всего лишь около 60 тыс., что было достигнуто благодаря применению стратегии непрямых действий.
Причины отдачи Гитлером рокового приказа об остановке наступления перед Дюнкерком никогда не будут полностью выяснены. Одной из них, как говорил сам Гитлер, было опасение, что танки могут застрять в болотах. Болотистая местность Фландрии произвела на Гитлера сильное впечатление в Первую Мировую войну, когда он был еще капралом. Другой причиной было желание Гитлера сохранить боеспособность танков для нанесения следующего сокрушительного удара по французам. Третьей причиной являлась уверенность, поощряемая Герингом, в том, что немецкие военно-воздушные силы смогут предотвратить эвакуацию морем из Дюнкерка попавших в ловушку английских войск. Но анализ кампании показал, что непосредственной причиной приказа о прекращении наступления было психологическое воздействие небольшой контратаки англичан силами двух танковых батальонов, предпринятой 21 мая 1940 г. в районе Арраса во фланг продвигавшихся к побережью немецких войск. При проведении этой контратаки англичанами учитывались опасения, которые испытывали Гитлер и некоторые из высших немецких офицеров во время смелого и глубокого стратегического прорыва во Франции. Контратака оказала сильное психологическое воздействие на немецкое командование в наиболее критический для него момент. Клейст неоднократно приостанавливал наступление Гудериана. Командующий армией Клюге, непосредственный начальник Клейста, также был склонен приостановить дальнейшее наступление до выяснения положения у Арраса. На Рундштедте, естественно, также сказалось их беспокойство. Таким образом, когда Гитлер на конференции утром 24 мая выяснил взгляды Рундштедта, его сомнения еще более усилились, и он сразу же после конференции издал приказ о приостановке наступления. Браухич и Гальдер были склонны продолжать танковое наступление, но Гитлер нашел достаточно сторонников для поддержки своей чрезмерной осторожности.
Следующий, и заключительный, этап кампании начался 5 июня, на второй день после того, как немцы вошли в Дюнкерк. Прелюдия к новому немецкому наступлению была сама по себе удивительной. Немецкие бронетанковые войска, наступавшие до этого в северо-западном направлении, были необычайно быстро повернуты на юг для нанесения нового удара. Такая быстрота перегруппировки в новом направлении является свидетельством того, насколько увеличившаяся подвижность в результате механизации войск может революционизировать стратегию.
Немцы начали наступление против нового фронта, который оставшиеся французские армии удерживали вдоль рек Соммы и Эны. Этот фронт по своей протяженности был больше первоначального фронта, в то время как имевшихся для его обороны поиск было значительно меньше. Ведь французы потеряли 30 дивизий и лишились помощи союзников, если не считать застрявших во Франции двух английских дивизий. Вейган, заменивший Гамелена, собрал всего 66 дивизий, из них 17 дивизий были расположены на сильно укрепленной линии Мажино, к которой примыкала импровизированная линия обороны вдоль Соммы и Эны.
