Владимир Лапенков - История нетрадиционной ориентации. Легенды и мифы всемирной истории.
Маловероятно, чтобы в связи с Плащаницей у тамплиеров мог возникнуть культ поклонения Голове[122], хотя длинные волосы Образа, в глазах храмовников, могли действительно восприниматься как архетип в связи с легендой о Меровингах.
Судя по специфическому — «духовидческому» — отношению катаров к Христу, отрицавших значение воплощения, земных страстей и мук Господа, Плащаница как будто бы не должна была представлять для них особую ценность (критика собственных гипотез — вежливость историка). Хотя в целом еретичество манихейского толка[123] нельзя слишком уж противопоставлять средневековому мировоззрению: и на Западе, и на Востоке духовная оппозиция «Бог — Дьявол» была, можно сказать, повсеместной. А идейные причины, из-за которых убиваются миллионы людей, глядя со стороны, понять вообще невозможно (какую эпоху ни возьми).
Мы несколько отошли от русской тематики, хотя и недалеко, но будем все же избегать слишком вольных утверждений. Мнение научного обозревателя Веле Штылвелда («Москва была одним из комтурств тамплиеров, городом-убежищем»; http://www.statya.ru/) о рижских и московских следах тамплиеров и еще более смелые гипотезы о том, что даже возвышение Москвы произошло в XIV в. на деньги из вывезенных сокровищ тамплиеров, всерьез принять невозможно. Сюда же отнесем и конспирологию вокруг фигуры Андрея Боголюбского в сериале 1-го телеканала «Искатели» и художественную фантастику романов А. Синельникова и В. Сухачевского.
Ирма Хайнман, автор работы «Еврейская диаспора и Русь», заметила, что в некоторых былинах Днепр имеет название Сафат, или Израй-река (правда, неверно его этимологизирует, связывая с «Самбатас»). На самом деле название происходит от «Асафатовой долины» русской апокрифической литературы, т. е. — изначально — от Иосафатовой, где, согласно Книге пророка Иоиля, должен был состояться суд над народами («Иосафат» дословно — «Яхве-Судья»; такое же название было у караимского кладбища в Чуфут-Кале, и где-то в тех местах Св. Кирилл срубил дуб язычников).
Являлось ли появление такого названия результатом хазаро-иудейского влияния или более позднего, христианского? В любом случае такая семантика, дожившая до нового времени (от времени создания фольклора до времени его собирания фольклористами), свидетельствует об особом сакральном значении реки. Это не только река крещения (что еще отразилось в имени Иорданских озер у Оболони), но и река «страшного суда», река христианства, но с ветхозаветным, и даже с фольклорно-языческим смысловым наполнением.
Неизвестно, является ли название «Сафет» только случайным созвучием с предыдущим именем? Палестинский замок Сафет рыцари Храма получили в 1169 г. Так как он находился в стратегическом месте — преграждал подступ к Акре, замок постоянно подвергался осаде. При одной из таких осад замок пал и был полностью разрушен. Епископ Марсельский, Бенедикт, посещавший Святую Землю, слезно просил магистра Ордена Храма Армана Перигорского восстановить замок Сафет. Замок Сафет был взят Саладином в декабре 1188 г. после ожесточенной осады. Орден восстановил крепость летом 1240-го, но повторно замок был взят мусульманами летом 1266 г.
Тамплиеры в Иерусалиме обосновались в аббатстве Нотрдам-дю-Мон-де-Сион. («Сионъ» также один из синонимов Богоматери в сербской апокри-фике, а синоним Иисуса — «Параклет», Утешитель, как и прозвание Мани.)
Но, как мы убедились ранее, древлянская крепость на утесе Искоростень не уступала по своему значению и грандиозности любым рыцарским цитаделям. Лысая гора в Киеве некоторыми учеными определяется как летописная Хоревица, и вполне вероятно происхождение названия от библейской горы Хорив, что подчеркивает ее сакральную сущность. На горе открыты следы постоянного местопребывания скандинавской дружины, причем значительная часть артефактов говорит о смешении скандинавских культурных признаков с восточными, позволяющими предположить их происхождение из Дербента (Бердаа) в результате похода русов 945 г. (Ср. с этим былинный поход Ильи Муромца и Добрыни по морю Хвалынскому.)
Но Палестина и Западная Европа — не единственные места, где стояли твердыни рыцарей-монахов. До наших дней сохранились руины замка (Сафет?) в поселке Среднее на Западной Украине, построенного тамплиерами в конце XII в. Средненский замок состоял из одной четырехугольной башни-донжона, построенной по примеру приграничных римских оборонительных башен вдоль Рейна и Дуная. Высота средненской башни достигала 20 метров (в 3 яруса), а толщина стен — 2,6 метра. Вход был расположен на уровне второго яруса, около восточной стены на полу сохранился квадратный фундамент, на котором стояла постройка цилиндрической формы небольших размеров. То есть мандала.
Ранние фундаменты христианских храмов представляли собой восьмиугольную основу или делались в форме ковчега (ср. Монсегюр), иногда принимающего антропоморфные очертания[124]. Довольно часты восьмиугольные («краеугольные») основы в инсигниях, крестах и храмовых постройках и на Востоке, и на Западе (восемь золотых пластинок и полукружий в венце Каролингов, восьмиугольник дворцовой капеллы в Аахене, представлявшей собой образ «Небесного Иерусалима» и т. п.).
Восьмиконечный крест (обычно с подножием или ступенями — «степенями») символически воплощал в себе Крест Константинов. Он непосредственно представлял собой «эмблему православия». Русские воинские знамена с восьмиконечным степенным крестом нередко встречаются в иконографии. В самой Византии знамя с изображением Константинова креста возглавляло священные знамена империи.
В истории с Андреем Первозванным, установившим крест на киевских горах, а затем посетившим Северную Русь, можно усмотреть не только христианскую легенду, но и возможность существования каких-то иных, не дошедших до нас апокрифических сведений. Как передает слова апостола Нестор, «…на сихъ горах восияеть благодать Божья… и церкви мно-ги Богъ въздвигнути имать». При таком раскладе можно понять название Самбатас как Сан-Бадас — «Священная Купель»/«Св. Источник». Что до креста, воздвигнутого здесь апостолом, то в нем уже можно предположить тот самый знаменитый «косой» крест, хотя речь о нем могла зайти только после казни апостола, распятого, по легенде, на кресте такой странной формы. Эта форма, однако, легко объясняется через некоторые детали, сопровождающие базисный «крестовый» символизм.
Изображение «жемчужины» под степенным крестом происходит от идеи «Головы Адама» в основании Голгофы, включая сюда изображение черепа с перекрещенными костями (косой крест). С чем также коррелирует и символика Константинова лабарума, военного знамени с монограммой имени Христа. Все это можно дополнить еще более древним языческим мотивом смерти от черепа («лба») коня (легенда об Олеге)[125].
Если установление первых каменных крестов (и возникновение топонима Ольгин Крест) на Севере Руси можно отнести к эпохе христианизации язычников, то многогранный символизм языческих крестов уводит нас несколько в иную сторону.
По одной из легенд, «праотец» Крак был родственником Славена, с которым он разделился еще на Дунае. Этимологически его имя отсылает нас к семантике конька крыши или некоего специфически изогнутого изделия. Родственно герм, (и слав, производному) крюк, сходно этимологизируется и прозвище эпического датского героя Хрольва Краки — Хрольв Жердинка, и кривич, потомок Кривайтиса. Сюда же — нем. Krucke «клюка» и лат. crux «крест». (Менее ясно со сканд. Вендил Краком, толкуемым в древности как Вендил-Ворон[126]). Мифологическая семантика, связанная с этим, отражена в традициях домостроительства, где к названиям верха двускатной крыши дома относятся такие термины, как белорус, кроква, рус. конёк, князёк, сканд. ans «коньковый брус» (возможно, родственное термину «яс «Бог»). В некоторых областях Германии коньки крыш имели названия Хенгист и Хорса (ср. имена завоевателей Британии); в белорусской традиции печной столб назывался дзед, коневой столб, конь,
В то же время мифологическая семантика печи содержала в себе и «темное», опасное начало: в средневековых славянских жилищах печь находилась по диагонали напротив восточного «красного» угла и олицетворяла закат, запад или север. В украинском обрядовом фольклоре солнце называлось «кроковее колесо» (т. е. «круговое»); в сочетании с этим контекстом в Кроке можно видеть не только особый символ, наподобие андреевского креста или сакрального изогнутого посоха, но и особую динамику — свас-тикообразного движения (ср. с этим календарные обряды «перехода» со скатыванием горящего колеса). Что до фольклорного имени «змея Крагавея» с горы Вавель (на которой был выстроен Краков), то имена змея и змееборца нередко родственны в эпосе разных народов[127].
