Михаил Елисеев - Русь меж двух огней – против Батыя и «псов-рыцарей»
Битва на реке Сить закончилась сокрушительным разгромом русских войск — пали великий князь Георгий Всеволодович, ярославский князь Всеволод Константинович, попал в плен ростовский князь Василько, сумели уцелеть лишь Святослав Всеволодович и Владимир Угличский. Пали практически все бояре и воеводы, в яростной сече полегли тысячи дружинников и простых ополченцев. «И ту убиен бысть князь велики Юрьи Всеволодичь Владвмерский, и многие воеводы его и боаре, и воиньство его избиено бысть» (Никоновская летопись). Но и монголам победа далась не даром, и именно те потери, которые они понесли на Сити, не позволят им двинуться на Новгород — «татары велику язву понесоша, паде бо и их немалое множество» (В. Татищев).
А теперь совсем немного от тех моментах битвы, которые вызывают наибольшие споры, — в частности, о точной дате сражения. Общепринятой датой считается 4 марта, но некоторые считают, что произошла она 2-го числа (С. Ершов) или даже 1 марта (В. Чивилихин). Вот что об этом говорит С. Ершов: «Сама официальная дата Ситской битвы, 4 марта 1238 года, вызывает сомнение. Дата 4 марта 1238 года является точной датой смерти ростовского князя Василько Константиновича, замученного в Ширенском лесу вместе с полоном». С одной стороны, исследователь вроде прав — Тверская летопись утверждает, что ростовский князь был убит 4 марта, о том же сообщают Троицкая, Ермолинская, Типографская и I Софийская летописи: «Си злоба сключися месяца марта в 4, в четверг 4-й недели поста». Но вот Лаврентьевская летопись по Суздальскому списку сообщает совсем другое: «И тут убит был князь Юрий, а Василька взяли в плен безбожные и повели в станы свои. А случилось этонесчастье месяца марта в четвертый день, на память святых мучеников Павла и Ульяны. Так был убит великий князь Юрий на реке Сити, и многие из его дружины погибли здесь». Черным по белому — 4 марта князь Георгий убит, а Василько Ростовский взят в плен. Можно, конечно, в лучших традициях «новооткрывателей» объявить летописца фальсификатором, только для этого надо будет придумать убедительную теорию на тему — а зачем ему это было надо? Казалось, ответить на вопрос довольно просто, достаточно только рассчитать, какое расстояние от Сити до Шеренского леса — только вот где этот самый лес находится, с точностью сказать невозможно. По одной из версий, он находился в окрестностях села Курбы Ярославского района, где в 10 км от села был Шеренский лес с пустошью Васили. По другой — в 23 км к юго-западу от Кашина, при впадении речки Ширинки в Медведицу (в настоящее время зона затопления Угличского водохранилища). А вот что писал по этому поводу М. К. Любавский в «Исторической географии России»: «К северо-востоку от р. Дубны значительные леса существуют до сих пор на северо-западном берегу Переяславского озера. Прямо к северу отсюда, в середине полуострова, образуемого крутым изгибом Волги и р. Которослью, находился хорошо известный летописям XII и XVIII вв. Ширенский лес, где в 1238 г. после Ситского побоища погиб князь Василько Ростовский. Под тем же названием этот лес существует и поныне». Как видим, версий много, но все это не более чем предположения, а поэтому я буду исходить из той даты, которая является официальной, — 4 марта 1238 года.
Ростов Великий. Церковь Спаса на Песках построена княгиней Марией в память о погибшем муже — ростовском князе Василько. Фото автора
О том, что Бурундаю удалось застать врасплох русское воинство, свидетельствует фраза воеводы Дорожа, которую он произнес, когда примчался в княжеский стан: «и прибежа Дорож, и рече: а уже, княже, да обошли нас татарове… Мы ждали их от Бежецка, а они пришли с Коя» (Троицкая летопись). Казалось бы — всего несколько слов, но именно они являются ключом к пониманию того, что произошло на берегах Сити. Остальные летописи тоже подтверждают факт обхода, правда, не уточняя, откуда он произошел: «Господине княже! уже обошлись нас татарове» (Никоновская), «А уже княже обошли суть нас около татары» (I Софийская). Та же летопись подчеркивает, что нападение застало русских врасплох: «И нача князь полкы ставити около себя, и се внезапну приспеша татарове на Сить противу князю Юрью». Примечательно замечание автора Лаврентьевской летописи, который прямо указывает, чем был занят князь, когда к нему примчался Дорож: «И когда он так молился со слезами, внезапно подошли татары». И здесь тоже подчеркивается факт неожиданного появления монголов. Зато Новгородская летопись прямо указывает на внезапность нападения и последовавшую за ней неразбериху: «И нача князь полк ставити около себе, и се внезапу татарове приспеша; князь же не успев ничтоже, побеже». Оставим «побеже» на совести новгородского летописца — нелюбовь северных смутьянов к низовским князьям общеизвестна, и при каждом удобном случае они стремились полить их грязью. Больше ни в одной летописи о бегстве князя Юрия не упоминается, наоборот, везде подчеркиваются размах и ярость сражения. «И съступишася обои полцы, и бысть брань велика и сеча зла, и лиашеся кровь аки вода» (Никоновская), «Бысть бой великому князю и всем князем на Сити» (Типографская), «И бысть сеча велика» (Симеоновская), «И бысть сеча зла и велика» (I Софийская), а в целом продолжать можно очень долго. И потому, исходя из вышеизложенного, можно констатировать, что и по количеству участников, и по масштабам, а тем более по своим последствиям битва на реке Сить явилась ключевым событием похода Батыя на Северо-Восточную Русь. И если после битвы под Коломной еще существовали вполне реальные надежды на то, что нашествие удастся отразить, то после Ситской трагедии они развеялись, как дым.
А что касается князя Георгия, то и здесь больших разночтений нет: «Кирилл же, епископ Ростовский, в то время был на Белоозере, и когда он шел оттуда, то пришел на Сить, где погиб великий князь Юрий, а как он погиб, знает лишь бог, — различно рассказывают об этом. Епископ Кирилл нашел тело князя, а головы его не нашел среди множества трупов» (Тверская летопись). О том, что обстоятельства смерти Георгия Всеволодовича обросли самыми разными слухами и домыслами, сообщает и Новгородская летопись: «Бог же весть, како скончася: много бо глаголють о немь инии». И вот тут уже начинает бурлить фантазия «новооткрывателей» — исходя из того, что у князя была отрублена голова, они начинают строить самые фантастические предположения, вплоть до того, что он был убит собственным дружинником. В книге С. Козлова и А. Анкудиновой «Очерки истории Ярославского края» читаем замечательные откровения: «Не ясны и обстоятельства смерти князя Юрия. Известно, что он, хотя и обладал немалым военным опытом, явно не отличался крепостью духа и в трудной ситуации легко впадал в панику. Ростовский епископ Кирилл, пришедший на место битвы вскоре после ухода татар, нашел среди завалов трупов и обезглавленное тело Юрия (голову нашли лишь впоследствии и положили в гроб). Исследователь М. Л. Приселков полагал, что князь был предан своими же людьми, поскольку в сражениях на Руси в этот период очень редко отрубали головы. Вполне вероятно, что Юрий пытался остановить бегущее, деморализованное войско и пал от рук русских воинов». Наверное, самый дотошный исследователь военного дела Древней Руси затруднится ответить, насколько редко в XIII веке отрубали в боях человеческие головы и кто вел подобную статистику. Но, наверное, кто-то вел, и судя по всему документы сохранились, раз «М. Л. Приселков полагал» — не на пустом же месте он сделал подобный вывод!
А между тем в том, что у князя была отрублена голова, ничего необычного нет, поскольку в монгольской традиции было подносить голову вражеского военачальника своему полководцу. А поскольку Бурундаю она доставлена не была, значит, по какой-то причине ее не довезли, иначе темник не упустил бы возможности предъявить ее Батыю и заслужить похвалу хана — такими трофеями просто так не разбрасываются! Спустя совсем немного времени голова была найдена: «Тогда же принесоша главу великаго князя Юрья и вложиша ю в гроб к его телу» — так сообщает об этом I Софийская летопись, а за ней Тверская, Симеоновская и ряд других. И рады бы «новооткрыватели» задвинуть какую-либо теорию по этому поводу, только не получается — великого князя многие знали лично, и подлог был бы тут же разоблачен.
А теперь о плане Бурундая по разгрому русских войск и почему он ему удался. Успех темнику принесли внезапность, концентрация всех сил на направлении главного удара, а также сама стремительность операции. На мой взгляд, в этой битве Бурундай отказался от традиционных монгольских наскоков кавалерии и изматывания противника атаками конных лучников, а весь свой расчет построил именно на лобовой атаке. Дело в том, что леса, болота и снега просто не давали монголам места для маневра, а с другой стороны, пока их лучники вели стрельбу, стараясь нанести противнику урон в живой силе перед атакой тяжелой кавалерии, что мешало русским полкам соединиться для отпора? Шанс на победу давала Бурундаю только быстрота натиска и разгром русских полков поодиночке — что темник блестяще и осуществил. Конечно, на руку монголу сыграло и то, что главные силы русских были растянуты вдоль среднего течения Сити на 20 километров, а также выдвижение полка воеводы Дорожа в Божонку. Можно предположить, что Бурундай буквально на несколько дней опередил русских князей и воевод, которые собирались начать выдвигать рать в верхнее течение Сити. А главной бедой для русского воинства стало не то, что полки оказались рассредоточены вдоль реки, а то, что командование проглядело важнейшее стратегическое направление с юга от Коя и не приняло никаких мер для организации там не только дальней разведки, но и элементарного сторожевого охранения. Ожидая врага сначала со стороны Волги, а затем от Бежецка, они проглядели выдвижение туменов от Углича и в итоге жестоко поплатились за это.
