Сибирь и первые американцы - Сергей Александрович Васильев
То, что индейские культуры в первичных и вторичных центрах образования сложных обществ в Новом Свете обнаруживают конкретные сходные черты, известно давно. Это определенные виды орнамента (например, «шагающий штамп») и преобладающий тип керамических сосудов, который в конечном итоге восходит к форме плода тыквы-горлянки (на Ближнем Востоке среди ранней керамики преобладают открытые формы, поскольку прототипом сосудов служила ямка в глине). Сосуды другого характерного для Америки типа имеют стремевидное горло (см. цв. вкл. 44), они были известны от побережья Перу до Миссисипи (подобная форма знакома еще только неграм Конго, где она явно была изобретена независимо). Расписные и скульптурные изображения в культурах Америки разрабатывают образы «череповидной личины» и хищных птиц и животных, но не растений (на Ближнем Востоке рано распространяются как раз растительные мотивы, сохранившиеся в европейской культуре до сего дня). Ритуальные центры и городские акрополи в Новом Свете имеют сходную планировку ― искусственные платформы с небольшими зданиями наверху, которые, как правило, группируются вокруг площадей.
Американисты издавна спорят, как объяснить подобные параллели. Одни считают их результатом влияния передовых обществ на периферию (в частности, Мезоамерики на Миссисипи), другие ― общим наследием, восходящим к начальному периоду освоения человеком Нового Света. Вторая точка зрения выглядит предпочтительнее. Главные особенности изображений людей и животных в индейском искусстве одинаковы не только от Миссисипи до северо-западной Аргентины, но и шире ― от Аляски до Бразилии. Следовательно, их никак нельзя приписать влиянию ольмеков или древних перуанцев. Более того, некоторые иконографические схемы, характерные для древнего искусства Мексики и Перу (см. цв. вкл. 45-47), обнаруживают очень близкие аналогии в искусстве Китая, начиная с неолита (маска тао-те — см. цв. вкл. 48-50) и в более поздних изображениях из Южной и Юго-Восточной Азии (так называемая киртимукха, увенчивающая дверные проемы и ниши в индуистских храмах, — см. цв. вкл. 51). Параллели данной иконографической схеме (круглоглазая личина без нижней челюсти с отходящими от нее в обе стороны змеевидными отростками) прослеживаются в традиционных орнаментах народов Нижнего Амура, Сахалина и Хоккайдо, а также на северо-западном побережье Северной Америки. Таков сисиутль ― опасное мифическое существо у индейцев квакиутль, которое часто изображалось на притолоках. Сисиутль имеет вид круглоглазой личины с двумя отходящими от нее змеевидными отростками. Самые древние известные нам перуанские изображения на каменных плитах середины II тыс. до н. э. воспроизводят существо такого же облика. Однако мы напрасно станем искать что-либо подобное в искусстве древних культур Африки, Европы, Центральной и Северной Азии.
Поскольку основой для древних изображений, как правило, являлась органика, то большинство из них не дошли до нас. Соответственно, мы не можем выявить иконографическую цепочку, надежно связывающую Перу и Китай: от нее сохранились лишь отдельные звенья. Однако то, что дошло, хорошо вписывается в общую картину, складывающуюся по материалам разных дисциплин ― археологии, физической антропологии, популяционной генетики, фольклористики. Два положения представляются особенно новыми и важными по сравнению с теми, которые существовали полвека назад. Во-первых, азиатские корни индейских культур Америки уходят не только в континентальные районы Сибири, но и в притихоокеанские области Восточной Азии. Во-вторых, ранние переселенцы в Новый Свет принесли с собой достаточно сложные представления и навыки, которыми они располагали уже в Азии и которые в Америке лишь развили.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Попробуем подвести итог и определить состояние наших знаний о заселении человеком Америки: что установлено с полной определенностью, что ― вероятно, а что — сугубо дискуссионно.
Не вызывает сомнений, что человек заселил Америку через Аляску, точнее через ныне затопленную Берингию (см. цв. вкл. 52). Экзотическая гипотеза о миграции древних европейских охотников по кромке атлантических льдов может быть смело отвергнута. Данные физической антропологии и генетики не дают ей никаких шансов, да и сама идея расселения палеолитических охотников по кромке льдов уж слишком невероятна: человек, конечно, похож на белого медведя, но не до такой же степени. Нет фактических оснований и у гипотезы транстихоокеанских плаваний: до полинезийцев никто через Тихий океан не плавал, для этого не было ни технических средств, ни, очевидно, психологического стимула. Показательно, что, хотя люди современного типа заселили западную Меланезию еще 35 тыс. лет назад, они отваживались пересекать лишь те акватории, где хотя бы в одной стороне заметны вершины гор. В открытый океан, где земли не видно совсем, эти люди плавать не решались. То же и с заселением Тайваня австронезийцами 5 тыс. лет назад. По всей видимости, оно стало возможно потому, что в одном месте с материка в хорошую погоду просматривается высочайшая вершина острова. Жившие в то время на острове и вытесненные австронезийцами охотники-собиратели заселили Тайвань значительно раньше, в плейстоцене, но тогда он являлся частью материка.
Что касается времени освоения человеком Америки, то мы можем уверенно говорить о периоде около 13,5-14 тыс. лет назад. С высокой (хотя все-таки не с полной) вероятностью можно предполагать, что как в Северной, так и в Южной Америке человек появился не позже конца XIII тыс. до н. э.
Расселение групп охотников и собирателей ни в коей мере не напоминало масштабные целенаправленные миграции народов в историческое время. Это было постепенное продвижение, освоение новых кормовых угодий по мере роста численности сообществ. Поскольку до появления первых людей биологические ресурсы Нового Света оставались неистощенными и нетронутыми, у ранних мигрантов было достаточно стимулов быстро продвигаться вперед. Весьма вероятно, что первоначально люди двигались исключительно вдоль берега моря. С тех пор, когда 60 тыс. лет назад далекие африканские предки будущих американских индейцев переселились в Азию и двинулись вдоль Индийского океана, берег слева от них (если стоять лицом к морю) оставался ничьим, а берег справа был уже кем-то занят. Достигнув Тихого
