Александр Оришев - В августе 1941-го

30 и 31 августа с иранских самолетов были сброшены листовки, в которых говорилось, что наши земли захватили войска Советского Союза и Англии.

Беднейшие слои населения ждут прихода частей советских войск, желая скорее освободиться от тяжелого гнета иранского правительства.

По слухам, 1–2 сентября шах со своим сыном якобы вылетели на 11 самолетах в Турцию. Во время полета сделали посадку в районе военных действий. Шах ругал командующего войсками за то, что он не выполнил приказ о прекращении военных действий между Ираном и Англией, ругал командиров частей и дивизий за то, что они без приказа оказали сопротивление войскам Англии, и сказал, что сопротивление бесполезно. Один полковник на участке Шираза возражал шаху […] за это шах застрелил его.

Все промышленные предприятия с 31 августа по 7 сентября не работали ввиду того, что рабочие заявляли своим хозяевам — скоро придут советские и английские войска в Тегеран, и наши деньги пропадут.

Заметно большое скопление людей возле госбанка и возле учреждений за расчетом.

Разведсводка № 3 оперативной группы Штарм к 23 сентября 1941 г.[604]

За последние дни в Мешхеде стали появляться «пьяные агитаторы», которые при появлении командиров Красной Армии заявляли собравшимся, что русские нам не нужны, так как все иранцы являются английскими подданными.

На базаре в Мешхеде торговцы — фарсы высказывают враждебность к СССР. Говорят, что с прибытием Красной Армии ухудшилась торговля и нет поступлений на рынок новых товаров.

Среди торговцев циркулируют слухи, что скоро русские введут свои законы.

Торговец шерстью Али Акпер Нейдоф Гусейн, обладающий капиталом в 1 000 000 туманов и имеющий свой магазин на улице Сехли, вместе со своими коллегами по торговле проводит среди населения прогерманскую политику. По ночам у Али Акпера собираются группы людей и под его руководством разрабатывают неустановленный план.

Разведсводка Гассан-Кулийского оперативного пункта от 25 сентября 1941 г.[605]

Отношение населения к Красной Армии характеризуется заявлением рабочего фабрики г. Шахи Махмед Рахимова, который заявил, что рабочие фабрики с большой радостью встретили приход Красной Армии, в ее лице видят свое освобождение от подневольного труда. 3000 рабочих фабрики готовы выступить против существующего режима.

14 сентября 1941 г. на ткацкой фабрике г. Шахи проходило тайное собрание рабочих, на котором присутствовало 420 человек. Обсуждались вопросы: о требовании 8-часового рабочего дня, о мобилизации рабочих и их готовности к выступлению против существующего строя.

Туркменское население в районах Гумбет-Кабус и Айдарвиш захватило из складов зерно и разделило между собой. У жителей нетуркменской национальности отбирают продуктовый и рабочий скот и присваивают себе, говоря при этом, что они до прихода Красной Армии насильно выживали нас из нашей земли и особенно не любят фарсов.

Таган-Берды (вождь партизанского отряда из беднейшего туркменского населения) прислал записку: сдам оружие только Красной Армии, но не сейчас, так как ходят слухи, что Красная Армия в Иране временно и скоро уйдет, то нам после этого будет трудно отбиваться от иранской армии […].

Буржуазия города ведет разнузданную лживую пропаганду о победах Германии. В г. Шахи под руководством временно исполняющего обязанности ткацкой фабрики Хаш Дула Абаш оглы происходят тайные собрания, на которых обсуждаются вопросы о работе, направленной против Красной Армии, и его группа ведет агитацию среди населения, что Красная Армия пришла в Иран для того, чтобы пополнить все потерянное в войне с Германией.

В Тегеране и Сари распространяются слухи, что немцы забрали Москву и Ленинград. Купцы и чиновники ведут агитацию о том, что немцы правильно делают, что решили уничтожить русских.

В г. Шахи имеется шеркет, председателем которого является некий Рахулаев. Он ведет агитацию среди своего объединения, чтобы те продали все свое имущество, ибо его заберет Красная Армия, деньги также могут конфисковать, а поэтому в банк не сдавать. Ранее этот шеркет был поставщиком риса и сухофруктов для Германии. Сам Рахулаев во время пребывания немцев в Шахи держал тесную связь с ними.

Население Амоля в большинстве состоит из торговцев и чиновников, которые почти целиком стоят на стороне немцев.

Разведсводка № 0049 Штарм к 24 октября 1941 г.[606]

Иран.

За последние дни в Мешхеде усилилась антисоветская и профашистская пропаганда.

Ночью 12 октября 1941 г. на улицах Мешхеда были разбросаны написанные от руки листовки, в которых сообщается, что «русские грабят Иран и увозят из Ирана весь хлеб».

В Мешхеде организуется мусаватистская организация, которая настроена против Советского Союза и является основной базой фашистской пропаганды в Мешхеде.

Профашистские элементы и мусаватистская организация распространяют слухи в связи с победой немцев на Западе.

Зажиточная часть населения уверяет местных жителей в скором выступлении немцев в Иран.

Многие армяне, проживающие в Мешхеде, изъявляют желание добровольно вступить в Красную Армию и ехать на фронт.

ИНСТРУКЦИЯ

Начальникам гарнизонов советских войск в Иране по общению с местными представителями иранских властей и иностранцами[607]

1. [….] а) при наличии в пункте расположения гарнизона советских консульских учреждений (генконсульство, консульство, вице-консульство, консульское агентство) все вопросы, касающиеся взаимоотношений советских войск с иранскими властями и иностранцами, помимо иранцев, и требующие общения с ними, начальники гарнизонов разрешают исключительно через консульских представителей, не вступая в личные переговоры с представителями иранских властей. В исключительных случаях при необходимости личного общения начальника гарнизона с представителями иранских властей и иностранцами такое общение осуществляется в присутствии консульского представителя.

б) в пунктах, где советских консульских представителей не имеется, общение с представителями иранских властей и иностранцами по всем касающимся их вопросам осуществляется начальниками гарнизонов непосредственно и лично без перепоручения другим лицам.

2. Начальники гарнизонов при их общении с представителями иранских властей и иностранцами могут обсуждать и разрешать только те вопросы, которые входят в пределы компетенции начальника гарнизона, причем по основным принципиальным вопросам, а также по вопросам, выходящим за пределы компетенции начальника гарнизона, последний обязан запросить указания соответствующего вышестоящего начальника,

3. Начальники гарнизонов обязаны производить краткую запись каждой своей беседы с представителями иранских властей и иностранцами, представляя эти записи при донесении по команде в штаб армии.

4. Иранские местные власти обязаны предоставить в распоряжение начальников гарнизонов по их требованию и выбору необходимые помещения для размещения советских войск и их хозяйственно-бытового обеспечения (бани, прачечные, склады и т. п.). При непредставлении указанных помещений местными иранскими властями или при несогласии последних с занятием тех или иных помещений советскими войсками, начальники гарнизонов обязаны доносить об этом по команде с приложением письменного объяснения местных иранских властей по существу вопроса.

5. Иранские местные власти обязаны периодически, но не реже одного раза в месяц по требованию начальников гарнизонов через советского консульского учреждения (или непосредственно там, где их нет) представлять сведения о численности, дислокации и вооружении жандармерии и полиции по данному административному округу. При сомнительности представления сведений начальники гарнизонов могут производить проверку их в натуре.

6. Вооружение полиции и жандармерии автоматическим оружием (кроме пистолетов) запрещается. При выявлении состоящего на вооружении полиции и жандармерии автоматического оружия, последнее подлежит изъятию. При изъятии автоматического оружия у полиции и жандармерии ИЗБЕГАТЬ КОНФЛИКТОВ И СТОЛКНОВЕНИЙ НА ЭТОЙ ПОЧВЕ, и при отказе полиции и жандармерии от добровольной выдачи оружия доносить об этом по команде.

7. Все изменения в дислокации полиции и жандармерии, а также перемещении их отрядов из одного пункта в другой иранские местные власти обязаны производить только с представленного согласия начальника гарнизона, а в наиболее важных случаях — с санкции штаба армии.