Александр Андреев - Терра инкогнита. Россия, Украина, Беларусь и их политическая история
Вдруг грозная минута закончилась, и панское войско сдвинулось с места и убыстряя и убыстряя ход, покатилось на казаков на всем трехкилометровом фронте. Впереди и справа и слева вырвались шляхетские хоругви и полетели на противника. Богдан поднял гетманскую булаву и вперед своим монолитным четырехугольником двинулась великолепная казацкая пехота. С обеих сторон загремели орудия и самопалы и пороховой дым от десятков тысяч выстрелов со всех сторон стал затягивать солнце, и это не принесло желанную прохладу, а только огромную черную тучу, стлавшуюся и стлавшуюся наверху. Прикрывавшие пехоту казацкие полки вогнались в летевшие на них панские хоругви и вдруг пехота налетела на пехоту. Загремел ужасающий бой и сквозь ржание тысяч коней, крики раненых, стоны умирающих, было слышно, как задрожала украинская земля, на которой уже рассыпались навсегда заливаемые потоками еще живой крови кучи мертвых панских и казацких тел. Очевидцы битвы, в которой рубились триста тысяч бойцов, рассказывали, что земля дрожала весь световой день и воздух смертного поля к его концу весь пропитался кровью.
Двенадцать регулярных хоругвей косым ударом врезались в казацкий четырехугольник и стали вырубать в нем вылом. Неимоверным усилием вдавливались они внутрь и в скрежете стали и реве орудий разорвали казацкие ряды. Богдан стоял и смотрел, как железные хлопцы Михаила Кричевского разом остановили панский прорыв, вогнав в него походные возы. Все шло так, как мечтал гетман в последние годы.
Казалось, целый век шла эта резня, какой давно не видели даже опытные воины, и коронный гетман двинул вперед и в центр левое и правое крылья своего войска. Разлетевшиеся хоругви не долетели до отчаянно дравшейся линии боя и на флангах уткнулись со всего своего размаха в встречавших их великолепных витязей Ивана Богуна и Максима Кривоноса. На трех тысячах метрах и вокруг них и, казалось, вверху и внизу их, разразился клубок яростных воинов и не было и не было и не было ему конца. Коронный гетман ввел в бой вторую линию хоругвей, и железный ураган накрыл все поле еще не решившей ничего для себя победы. И уже отсекали охваты и обходы панов отчаянные бойцы Данилы и Ивана Нечаев, почти в окружении рубились суровые воины Ивана Гири и Мартына Пушкаренко, а Максим Гамалея пробивался спасать казаков Ивана Черныша, которые погибали и падали, но падали только вперед, и никак паны не могли сквозь них пройти. Перекрыл неперекрываемый грохот битвы Богдан Великий своим гетманским рыком: “Что, браты-казаки, есть еще казацкая сила, и порох в пороховницах и рубят ли еще казацкие сабли?” ‘‘Есть еще, батька, есть все и рубимся мы уже в полном окружении, “ — отвечали гетману его непобедимые витязи. Богдан двинул на восстановление линии боя резервные полки Мартына Небабы, Ивана Золотаренко и Луки Мозыри и грозные всадники в стальной круговерти выдавили панов из казацкого пехотного четырехугольника, и восстановили фронт.
Казаки попытались вытереть кровавый пот, но не успели. Спеша опять разорвать неразрываемых хлопов, коронный гетман двинул вперед знаменитые панцырные хоругви.
Широким ударом сорвались и полетели вперед сбереженные до самого нужного момента непобедимые крылатые гусары, от которых не было защиты. Рванул им навстречу своего коня Богдан Великий и уже обгоняли его ужасные казачьи клубки Федора Якубовского и Максима Гладкого. И опять сшиблись все и вся, и от своего гетмана не отставали его верные джуры с запасными саблями, знавшие яростную удаль Богдана Хмельницкого. Лучшие панские воины вцепились в казацкого гетмана и прорубились наконец к нему. Горестно закричали бившиеся из последних сил казаки, увидев, как панцырные крылья накрыли их батьку-гетмана. И возник вдруг опять Богдан Великий, разорвал застежку гетманского плаща, в который вцепились трое панских гусар, и страшен в громе ужасающей битвы оказался его лик. Гетман вырубился из круговерти и полк Иосифа Глуха уже встал и бился вокруг него. Сражение наконец сделалось всеобщим, и у коронного гетмана больше не осталось резервных хоругвей.
Богдан сменил изломанное оружие и израненного коня, встал на стременах, грозно глянул на стрелявших в него панов, и их пули прошли мимо. Гетман все увидел и все понял и подал, наконец, долгожданный знак. Рванулись вперед и с фланга непобедимые казаки Ивана Богуна, сдвинули назад вражеские хоругви и в образовавшуюся щель с самого конского скока влетел полк Филона Джеджалия. Вздрогнули панские воины, увидев его знаменитых обоеруких воинов. С двумя саблями в руках, управляя верными боевыми конями с помощью колен, казаки размахнулись в полный размах и одна панская стена перед ними упала, а вторая исчезла. Разворачивал против страшного врага своих личных гвардейцев коронный гетман и никак не мог развернуть, потому, что бил и бил и бил его в лоб ужасный Богдан с яростными казаками.
В момент, когда весы боя уже начали сходить с ума от непонимания происходящего, воины Максима Кривоноса с другого фланга ударили из всех непонятно почему появившихся сил, и в образовавшуюся брешь по сигналу Богдана влетел полк Федора Лободы, казаки которого сидели на конях по двое. Успел пошутить коронный гетман, что у бедных хлопов даже коней не хватило, а значит, это не казаки потому что нет казака без верного коня. Не договорил коронный, поперхнулся, и угрюмо сомкнулись вокруг него панцырные гусары, узнавшие отчаянных и всегда непобедимых врагов. Запорожцы и мастера боевого гопака слетели с коней и вдруг появились везде и били и снизу и с верху и отовсюду ногами и руками по панским шлемам и не было от них никакой защиты, потому что вражеские удары падали туда, где они были и уже не были. Панский очевидец с ужасом писал, что всеобщая битва превратилась в грандиозную резню, и множество панов из знатных родов полегло совсем, и лучшие из лучших были стерты вражеской рукой. Возликовали измученные и израненные казаки и закричали врагам: “Эй, панове, хорошая у вас была музыка в начале, а теперь вам так славно сыграли в дудки казаки!”
Кинулись вставшие из крови казаки и ворвались в самую середину панских войск. Валили полки за полками и справа и слева и в центре и везде и катилась вперед ураганная волна народного гнева. Сломался коронный гетман и закричал, чтоб скорей привели ему лошадь, хотя и сидел он уже на боевом коне. Спрятался коронный, но нашли и зарубили его казаки. В панском войске началась паника. Повсюду бежали и разбегались паны, но везде догоняли и рубили их те, кого они называли хлопами. Целое панское войско превратилось в трупы, и лежали они, выщерив зубы, и ели их волки. Казаки пели, что высыпался Хмель из мешка и наделал беды панам, которые кидались всюду, и везде вырастали как из-под земли казаки и рубили их как снопы, и не было никому спасения. А Богдан Великий гремел всем панам, что не надо больше лезть на благословенную Украину, не то вывернет он их всех вверх ногами и потопчет в щент и выбьет из неволи весь украинский народ. Сидите и молчите, паны, ибо время ваше кончилось, звенел по степи голос Богдана Великого. И гремели вырвавшиеся из тысяч казацких грудей величественные слова от Чигирина и Чернигова и Волыни и Львова и
Винницы до самого Киева, и повторял их грозный Днепр, и катилось эхо по Киеву от Золотых Ворот из XVII века в век XXI по улице Богдана Хмельницкого, мимо памятника княгини Ольги, Андреевской церкви, к площади Независимости и к покровителю Киева Архангелу Михаилу и к самой украинской Матери, вознесенный на необыкновенную высоту, и слышали и повторяли их многие, и многие, и многие, и радовался сверху от Софии великий гетман, видевший завершение своей исполнившейся мечты и высекал их в народной памяти навсегда, и были они совсем простыми и грозными и добрыми и раскатывались неостановимо везде и всюду:
“С-л-а-а-а-в-а-а У-к-р-а-а-а-и-и-н-е-е-е! ”
Власть в истории Беларуси: «Нас мало, зато в бою тесно не будет»
Белая Русь в Полоцке и Великом княжестве Литовском. Грюнвальдская битва 15 июля 1410 года
Точное время возникновения названия «Белая Русь» неизвестно и объясняется по-разному. Историки считали, что название это происходит от цвета волос и одежды белорусов, что имя это пошло «от преизящества земли», что словосочетание — «Белая Русь» подчеркивает свободу и независимость этих земель, так и не захваченных в XIII веке татаро-монголами Чингисхана, для которых почти не было преград. В позднем добавлении к Ипатьевской летописи 1305 года упоминается «Белая Русь». Тогда же немецкие и польские хронисты уже используют названия «Белая Русь» и «белорусы». В «Хронике Польши» второй половины XIV века, написанной польским коронным подканцлером Яном Чарнковским на латинском языке, Полоцк назван «замком Белой Руси». Великие князья литовские и московские государи в XIV–XV веках говорят о Белой Руси и белорусах. Европейские исторические источники XV — начала XVI веков часто отождествляли Белую Русь с восточнославянскими землями. В XVI веке Белая Русь уже считается собственно белорусской землей. Папский легат в Польше сообщал в Ватикан в 1622 году: «Белая Русь тянется от Риги, столицы Лифляндии, до московской границы и включает Полоцк, Оршу, Витебск, Могилев». Название «Белая Русь» в XV–XVII веках используют польский астроном М. Бем, посол Венеции в Москве М. Фоскарино, итальянский историк А. Гваньини, польский историк С. Старовольский, упоминает Густынская летопись.
