Почему Европа? Возвышение Запада в мировой истории, 1500–1850 - Джек Голдстоун
Развитие современной инженерии и ее применение в промышленности не было лишь случайным и обусловленным обстоятельствами. Оно было также кумулятивным – то есть стало итогом последовательных шагов, предпринятых за несколько столетий в ходе длительного глобального развития. Мы должны постоянно напоминать себе, что возвышение Запада, в той мере, в какой оно покоилось на научной инженерии и ускорении технологических изменений, не было исключительно европейским процессом. Почти все, что принято считать европейской наукой и математикой XVI–XVII вв., на самом деле основано на развитии математики, физики, химии и медицины в мусульманских странах в IX–XV вв. Тогда мир ислама простирался от Испании и богатых африканских королевств Мали и Марокко на западе, включая центры образования в Кордове, Фесе и Каире, до Ирака, Персии и Индии. В Багдаде халиф собрал выдающихся ученых, сделав столицу средоточием наук и хранилищем знаний греков, арабов, персов и индусов и создав условия для диспутов и возможных открытий. Плоды этой космополитической цивилизации, представленные в арабских текстах, а позднее переведенные на латынь, обеспечили основу, Во-первых, для Возрождения, а затем для развития современной экспериментальной и математической науки в Европе. Поэтому корни современной науки были, в сущности, глобальными, а не европейскими.
Кроме того, почти все ранние технические достижения Европы были следствием желания догнать передовые азиатские технологии, и неважно, идет ли речь о производстве стали, хлопчатобумажной ткани, керамики, судов или даже чугуна, – в начале XVI в. европейцы могли лишь мечтать о производстве товаров, сравнимых по качеству с азиатскими. Усилия, направленные на достижение этой мечты, в конце концов привели к созданию станков и изобретениям, позволившим европейцам сравняться и в итоге превзойти азиатские достижения, что даже в 1750 г. казалось невероятным. Азиатские изобретения и техника – от использования компаса в навигации до производства бумаги и литья – стали предметом заимствования европейской технологии и основой будущих технологических изменений.
Наконец, хотя почти во всех европейских странах к 1800 г. начали совершаться важные открытия, развитие культуры инноваций, ускорявшей технические изменения, не было общеевропейским феноменом. К 1700 г. ряд европейских стран, в особенности в Южной и Восточной Европе, совершили поворот в сторону религии и авторитарного правления, что могло замедлить или приостановить волну индустриализации. Уникальные характеристики социальной, политической, религиозной и интеллектуальной жизни Британии, возникавшие в период от принятия Великой хартии вольностей до Акта о веротерпимости 1689 г., создали альтернативу господствующим тенденциям на континенте и первое общество, в котором инновации и научная инженерия стали общепринятыми и прочно вошли в рутинную производственную деятельность.
Лишь после того, как британцы показали важность плюрализма, технического образования, экспериментальной науки и инноваций в коммерции, основанных на научном проектировании для экономического прогресса, это оценила остальная Европа. Пошло стремительное экономическое развитие, основанное на квалифицированной рабочей силе, свободомыслии, технических инновациях и внедрении научного проектирования в промышленность.
Во время Великой французской революции революционеры стремились догнать Британию, приняв принцип веротерпимости, создавая карьерные возможности для одаренных и модернизируя научное образование. К концу XIX в. японцы стали привлекать европейцев к реформированию своей школьной системы, а немцы сделали техническое образование основой программы, направленной на укрепление своего общества.
Поскольку промышленная революция укоренилась во всем мире и осуществлялась благодаря сочетанию специфических факторов, а не была лишь следствием общих черт европейской истории или европейских социальных или культурных особенностей, то и другие, неевропейские, страны ждал бы экономический рост, если бы им удалось сочетать те же специфические факторы.
Почему это оказалось столь трудноосуществимо? Почему, за несколькими исключениями (Японии, Южной Кореи, Чили, Сингапура, Тайваня), для стран за пределами Европы, Северной Америки, Австралии и Новой Зеландии достижение европейского уровня жизни представляло такую проблему?
Препятствия на пути к современному экономическому росту
Отсутствие научного образования, возможностей для предпринимательства или же того и другого вместе служат основными причинами того, почему современный экономический рост не затронул большее число стран.
Во-первых, зависимость от продажи сырья может удерживать страны на низком уровне развития. Многие общества могли на короткое время обеспечить экономический рост и средний уровень благосостояния, продавая природные ресурсы более индустриализованным странам. Аргентина продавала шерсть и говядину, Куба – сахар, Замбия – медь, Нигерия и Мексика – масло, Бразилия и Малайзия – каучук. Есть и множество других примеров. Пока их товары можно было продавать по высоким ценам, эти страны процветали. Но если в индустриальном мире происходил кризис и спрос падал, если на рынок выходил другой производитель или появлялся искусственный заменитель, товарный рынок переживал настоящий крах. Страны, больше зависящие от продажи сырья, чем от продажи товаров собственного промышленного производства, напоминают Европу, торговавшую серебром из своих американских колоний в XVI в.: они могли преуспевать благодаря природным ресурсам, однако одно лишь это не могло сделать их лидерами мировой экономики.
Причина этого в том, что сырье не позволяет обеспечить траекторию для дальнейшего роста. Производство сахара, добыча меди или алмазов не требует высококвалифицированной рабочей силы или серьезного технологического прогресса. Кроме того, реальный прирост стоимости и доходов наблюдается не в тех странах, которые производят и добывают это сырье, а в тех странах, которые его обрабатывают, превращая его в конфеты, модные кофейные напитки, медную проволоку или украшения с бриллиантами. Наибольшую финансовую выгоду приносит обработка и создание ценных продуктов, а не производство сырья.
Однако в обществах с большим неравенством и привилегированными элитами, получающими основную выгоду от продажи товаров, что-либо изменить нелегко. Элиты, нуждающиеся в неквалифицированной рабочей силе для дешевого труда, не заинтересованы в предоставлении технического образования широким слоям населения. Не нуждаются они и в промышленниках для создания новых отраслей, которые могли бы стать источниками власти или патронажа, угрожающих политическим и экономическим позициям элит. Сюда относится печальная история о том, как богатейшие районы Латинской Америки в XVIII в. – сахарный остров Гаити, каучуковые и сахарные плантации северной и центральной Бразилии, оловянные рудники Боливии – сегодня оказались среди беднейших в мире. Большое социальное неравенство и корыстные элиты, богатство которых зависит в основном от производства и добычи сырья, – одна из причин, почему не удалось модернизировать или индустриализировать эти регионы.
Вторым препятствием на пути к современному экономическому росту являются просчеты в инвестициях
