Экономическая история Индии 1707-1857 гг. - Roy Tirthankar
Пять четвертей риса на акр считаются большим урожаем" в Бенгалии, Уолтер Гамильтон, Ост-Индский вестник, Лондон: John Murray, 1815, 122.Мера четверти в других местах в том же отчете указана следующим образом: 15 маундов к 7 четвертям, 20. Х.Т. Коулбрук в двух разных измерениях принял 7 и 10 маундов за бигха нелущеного риса за стандарт для одного урожая, Remarks, 101, 107. Другой современный писатель об уровне жизни, Роберт Кайд, сообщал, что большой урожай риса составлял "13 маундов на бигха". Мера бигха была определена в 3600 квадратных "гуз", или илахигуз, см. рукопись India Office Record под номером IOR Mss Eur F95, 21.
Раджат Датта, Общество, экономика и рынок: Commercialization in Rural Bengal 1760-1800, New Delhi: Manohar, 2000, 41.
Джон Ф. Ричардс, "Ранняя современная Индия и всемирная история", Journal of World History, 8(2), 1997, 197-209.
Сумит Гуха, "История населения Южной Азии с семнадцатого по двадцатый век: An Exploration", in Ts'ui-jung Liu, James Lee, David Sven Reher, Osamu Saito and Wang Feng, eds. История населения Азии, Оксфорд: Oxford University Press, 2001, 63-78.
Андре Гундер Франк, ReOrient: Глобальная экономика в эпоху Азии, Беркли и Лос-Анджелес: University of California Press, 1998. См. также Тиртханкар Рой, "Азиатская мировая экономика?", Economic and Political Weekly, 36(31), 2001, 2937-42, для обсуждения использования Франком демографических данных в связи с экономическим ростом и уровнем жизни.
Сатиш Чандра, Партии и политика при дворе Великих Моголов, Дели: Народное издательство, 1979.
Тиртханкар Рой, "Экономические условия в ранней современной Бенгалии: вклад в дискуссию о дивергенции", Journal of Economic History, 70(1), 2010, 179-94.
S. Бродберри и Б. Гупта, "ВВП Индии до 1870 года: Some Preliminary Estimates and a Comparison with Britain", CEPR Working Paper, London, 2010.
S. Бродберри и Б. Гупта, "Индийские экономические показатели и уровень жизни: 1600-2000" в книге "Индия под колониальным управлением" (Latika Chaudhury, Bishnupriya Gupta, Tirthankar Roy and Anand Swamy, eds., India under Colonial Rule: An Economic Analysis.
Eighteenth Century Gujarat:The Dynamics of its Political Economy, Leiden: Brill, 2010, 141.
Подъем ислама и бенгальская граница, 1204-1760, Беркли и Лос-Анджелес: University of California Press, 1993.
Тиртханкар Рой, Ремесло и капитализм: ткацкая промышленность в колониальной Индии, Абингдон: Routledge, 2020.
8. Восстание 1857-1858 гг.
Все классы населения Индии, - писал историк Р.К. Маджумдар в 1957 году, - были глубоко недовольны и настроены против британцев" незадолго до начала мятежа сипаев в мае 1857 года.1 В этой главе мы покажем, что не только "все классы" не присоединились к восстанию, но и что разделенная реакция последовала по определенному пути и стала решающей причиной его провала. Глава иллюстрирует ключевой тезис этой книги: неравенство в североиндийском обществе между землевладельцами и капиталистами углубилось во время правления Компании. Одна группа потеряла, а другая приобрела в результате функционирования того, что я назвал ранее новой политической экономией. Большинство крупных предпринимателей нашли общий язык с режимом Компании.
Мятеж вспыхнул в мае 1857 года в изолированных военных лагерях. Прежде чем закончиться в муссонные месяцы 1858 года, он перерос в гражданское сопротивление правлению Британской Ост-Индской компании над индийскими территориями.2 У пехотинцев были свои причины быть недовольными отношением своих командиров и работодателей. До 1818 года дистанция между индийскими солдатами и европейскими командирами в армии Компании была относительно близкой. В последующие 30 лет мира иерархия ужесточилась. Режим еще мог бы справиться с мятежом так же, как он справлялся с мятежами раньше. Но когда к восставшим солдатам присоединились армии частных землевладельцев и они совместно создали правительства на захваченных мятежниками территориях, кризис стал неуправляемым с помощью обычных средств. Это был, безусловно, самый серьезный и масштабный конфликт, в который было вовлечено государство Британская Индия, которому тогда исполнилось почти сто лет, и единственный, который разворачивался (в основном) на Гангских равнинах, в самом сердце субконтинента.
К марту или апрелю 1858 года ход восстания был достаточно ясен. Оно терпело неудачу, поскольку индийское население даже в основных районах восстания было глубоко разделено в своих симпатиях к делу повстанцев. Даже если этот момент был очевиден для многих современников, историки в наши дни не исследовали его достаточно глубоко.
Военную кампанию мятежников возглавляли профессиональные солдаты, в то время как в гражданском восстании участвовали помещики, князья, крестьяне, иногда городские ремесленники. Многие пехотинцы присоединились к мятежу. А многие не присоединились. "Победа британцев, - писал
К.А. Бэйли, "отчасти явилось следствием того, что Бомбейская и Мадрасская армии не последовали примеру североиндийских сепаев".3 Если это утверждение указывает на разделение симпатий в армии, то подобные разногласия существовали и среди гражданского населения. Королевства и аристократы были разделены, а некоторые крупные из них, близкие к сайту , действовали как "волнорезы против бури, которая в противном случае пронеслась бы над нами".4 Иногда это происходило из чувства лояльности к режиму Компании, но не всегда. Пехотинцы были в основном из Средне-Гангского бассейна, где была возможна широкая коалиция между бывшими военачальниками, землевладельцами и солдатами. В остальной Индии князья и землевладельцы не могли рисковать. Крестьяне находились в аналогичной ситуации. Мало что значило, что крестьяне думали или делали по поводу дела; в большинстве мест у них не было возможности повлиять на результат.
Горожане, напротив, играли важную роль. Поскольку основными местами сражений были несколько городов, симпатии городских капиталистов имели значение для результата. Капиталисты, в общем и целом, не присоединились к мятежникам. После начала мятежа богатые и грамотные жители Бомбея, Мадраса, Калькутты, Малабара и других мест прислали ряд заявлений о поддержке правления Компании. Купцы и банкиры, находившиеся в захваченных мятежниками городах или поблизости от них, тайно помогали кампании Британской Индии. Не все это делали. Но большинство - да. Если бы их поддержка перешла к повстанцам, британский колониализм закончился бы в Индии в 1857 году (см. карту 8.1, где указаны наиболее пострадавшие районы).
Как мы понимаем эту тенденцию капиталистического согласия с британским правлением? Почему городские купцы и банкиры отвернулись от повстанцев? В конкретных местах выбор стороны зависел от многих факторов. Тем не менее, поскольку капиталистическое сопротивление было практически повсеместным, нам нужна универсальная история. Мой тезис заключается в том, что Компании больше доверяли в вопросах торговли и финансов и что ее правительство представляло экономическую систему, которая устраивала индийских предпринимателей больше, чем то, что могли предложить режимы коренного населения, присоединившиеся к повстанцам.
Большая часть историографии слишком сосредоточена на мелких местах конфликтов и споров, чтобы понять,
