Военная разведка Японии против России. Противостояние спецслужб на Дальнем Востоке. 1874-1922 - Александр Геннадьевич Зорихин
Зимой 1924 г. советская контрразведка арестовала всех сотрудников владивостокского разведцентра. Провал резидентуры Мацуи стал следствием агентурного проникновения органов госбезопасности в ближайшее окружение японского генерального консула и негласной выемки его переписки. С 26 по 29 февраля 1924 г. сотрудники Приморского губотдела ОГПУ арестовали 18 японцев, 2 китайцев и 3 корейцев, в том числе вице-консула во Владивостоке Гундзи Томомаро, чиновника Корейского генерал-губернаторства Харута Рэйха-тиро, переводчика консульства Осакабэ Цуцуму, резидента МГШ капитана третьего ранга Минодзума Дзюндзи, которые независимо от Мацуи вели сбор информации о Приморье и деятельности корейских революционных организаций615. В ходе допросов Мацуи и Минодзума категорически отрицали свою вину, поэтому после переговоров в Пекине японских представителей с Л.М. Караханом 23 мая 1924 г. были депортированы из СССР616.
Необходимо добавить, что, несмотря на провал Мацуи, Корейская армия продолжала получать данные о Приморье через сеть приграничных разведорганов на китайской и корейской территориях. Если в 1923 г. ей подчинялись пункты в Яньцзи, Хайлине, Хуньчуне и Нанаме, из которых последние три работали по югу Уссурийского края, то в 1924 г. к ним добавились пункты в Синыйджу, Харбине, Сэйсине (ныне Чхонджин, образован вместо разведоргана в Нанаме) и Дуннине, ориентированные, за исключением синыйджуского, на сбор информации о СССР. Появление разведорганов в Северной Маньчжурии, находившейся в юрисдикции Квантунской армии, стало возможным благодаря соглашению между начальником Разведуправления Генштаба и начальником штаба Квантунской армии о совместном с Корейской армией ведении разведки против корейцев в зоне ответственности объединения617.
Разведывательная деятельность на Северном Сахалине вплоть до оккупации острова японской армией в 1920 г. велась эпизодически и не носила системный характер. Ситуация изменилась после высадки Сахалинской экспедиционной армии («Сагарэнсю хакэнгун»), сумевшей создать разветвленную агентурно-разведывательную сеть не только на острове, но и в Нижнем Приамурье и на Камчатке. Предтечей объединения стали несколько экспедиционных отрядов, сформированных и отправленных на Северный Сахалин и в Приамурье зимой – летом 1920 г. в связи с так называемым «николаевским инцидентом».
Портсмутский мирный договор 1905 г. закрепил за Японией право на оккупацию южной части Сахалина, проведя границу российских владений по 50-й параллели. После начала «сибирской экспедиции» японское правительство посчитало ненужным оккупировать северную часть острова, ограничившись отправкой нескольких небольших подразделений в административный центр Сахалинской области – г. Николаевск-на-Амуре, так как правительство Колчака гарантировало Токио беспрепятственный доступ к северосахалинским нефтяным и угольным месторождениям, которые в значительной степени удовлетворяли потребности японского флота в топливе.
Ситуация изменилась в начале 1920 г. в результате восстановления советской власти на Сахалине, в Забайкалье и Приморье. На фоне резкого обострения обстановки японское правительство приняло решение об отправке в Нижнее Приамурье нескольких экспедиционных отрядов для возврата контроля над регионом. Для этого в феврале 1920 г. на базе 7-й пехотной дивизии, дислоцировавшейся на острове Хоккайдо, началось формирование Николаевского-на-Амуре экспедиционного отряда под командованием полковника Тамой Дзиро в составе пехотного батальона, артиллерийской батареи, саперного взвода и радиотелеграфного отряда. Согласно приказу начальника ГШ генерала армии Уэхара Юсаку от 24 февраля 1920 г., отряд должен был прибыть в Николаевск-на-Амуре, восстановить связь с находившимися там с конца января подразделениями 14-й пехотной дивизии и флотским радиотелеграфным отрядом, взять под охрану колонию японских граждан и обеспечить порядок в городе618.
Обеспокоенность японских властей судьбой своих граждан объяснялась появлением в Николаевске партизанского отряда анархиста ЯИ. Тряпицына, который практически сразу взял курс на открытую конфронтацию с местной колонией японцев619. 19 марта 1920 г. японский вице-консул в Петропавловске-Камчатском Сиода Ясохати проинформировал МИД со ссылкой на телеграмму Тряпицына о боестолкновении и гибели в Николаевске-на-Амуре 700 японских граждан, ранении еще 100 человек и уничтожении зданий японского консульства, штаба охранного отряда и частных домов японцев620. В связи с этим 16 апреля отряд Тамон в количестве 2000 человек покинул пункт дислокации в г. Отару и, погрузившись на корабли, 22 апреля прибыл в г. Александровск-Сахалинский, где расположился до начала ледохода в ожидании отправки на материк621.
Не располагая достоверной информацией о николаевских событиях, японское командование развернуло 1 мая 1920 г. на базе 7-й пехотной дивизии усиленный Северо-Приморский экспедиционный отряд (5 пехотных батальонов, 1 горно-артиллерийский дивизион) во главе с генерал-майором Цуно Кадзусукэ, подчинив ему части Тамон. Спустя десять дней передовые подразделения отряда высадились в Де-Кастри, а 3 июня прибыли в Николаевск-на-Амуре622.
Реальная картина «николаевского инцидента» – практически полное уничтожение города и его населения – вызвала шок в японском обществе. Воспользовавшись этим, 29 июня 1920 г. правительство Японии приняло решение об оккупации Северного Сахалина в качестве компенсации за «николаевский инцидент». В опубликованном 3 июля официальном заявлении кабинета министров говорилось, что японские войска останутся на острове до тех пор, пока «не будут возмещены все убытки от «николаевского инцидента» правительством, признаваемым Японией»623.
20 июля 1920 г. начальник Генштаба подписал приказ о формировании на захваченной территории Сахалинской экспедиционной армии, командование которой через полторы недели прибыло в Александровск. Объединение возглавил генерал-лейтенант Кодзима Содзиро, начальником штаба армии стал генерал-майор Цуно Кадзусукэ, а старшим штабным офицером – полковник Тамон Дзиро. Одновременно было организовано военно-административное управление армии, с 26 августа взявшее на себя функции упраздненной русской администрации. Штатная численность объединения составила около 4600 солдат и офицеров624.
По своей организационно-штатной структуре Сахалинская экспедиционная армия являлась дивизией неполного состава, в подчинение которой приказом от 20 июля 1920 г. перешли 13-я пехотная бригада, горно-артиллерийский дивизион, инженерно-саперный батальон, кавалерийский эскадрон, железнодорожный, телеграфный, жандармский отряды и другие подразделения625.
Поэтому штаты разведывательных органов армии были минимальными. Согласно «Таблице распределения обязанностей в штабном управлении Сахалинской экспедиционной армии» от 15 октября 1920 г., разведывательной работой объединения руководил один офицер в звании майора, которому вменялись в обязанности сбор и тщательный анализ информации о планах, вооружении, структуре и дислокации войск противника, организация агентурной разведки среди российских граждан и иностранных подданных, контроль за работой телеграфный частей и отделений голубиной связи, организация
