Анна Гранатова - Плутоний для Фиделя. Турецкий гром, карибское эхо
Общая площадь военно-морской базы США — Гуантанамо составляет 117 квадратных километров, это прямоугольник 9x13 км на суше и 37 квадратных км водной поверхности залива Гуантанамо. Гавань военноморской базы Гуантанамо вмещает до 50 крупных кораблей. На суше находится свыше 1500 служебных и жилых объектов, механизированный порт, судоремонтные мастерские, имеется плавающий док, склады продовольствия, боеприпасов, горюче-смазочных материалов. Здесь постоянно находятся около 10 тысяч человек американского военного персонала.
В казарме неожиданно раздался грохот, похожий, как если бы ворочали пудовые металлические бидоны. Из-за решетчатого окна нервно прорывалась какая-то шипящая и свистящая радиостанция, диктор скороговоркой что-то сообщал на испанском языке, судя по революционному гимну, последовавшему за новостями, они были также воинственно-героическими. Дежурный в военной форме сообщил, что перед погрузкой ракетных боеприпасов товарищей по оружию приглашают наскоро отужинать. Как говорится, война войной, а обед и ужин — по расписанию. Офицерской столовой оказалось просторное и светлое помещение с двумя рядами длинных фанерных столов на железных ножках. Простенькая клеенка с мелкими цветочками заменяла скатерть, на ней стояли фаянсовые солонки. Металлические салфетницы в форме карнавальных вееров были наполнены простой серой бумагой, заменяющей салфетки. Стеклянная дверь с кухни открылась, темнолицый офицер внес на металлическом подносе кувшины с водой. Вода плескалась при каждом его шаге, и лед, плавающий в кувшине, шуршал, как морские льдины, чешущиеся о борт корабля, открывающего навигацию.
Затем принесли бананы, зажаренные до золотисто-коричневой корочки и уже успевшие остыть, и, прямо на противне, — квадратные кусочки омлета-запеканки. Тарелки для личного состава оказались из дешевого фаянса, местами выщербленными от длительной и нещадной эксплуатации.
Разговор пошел на неожиданно мирные темы. Страх войны изматывает больше, чем сама война. Но с принципом руководства «лучше перебдеть, чем недобдеть» — ничего не поделаешь. Сходились, впрочем, на том, что наступающая ночь будет критической, переломной. Под звон алюминиевых ложек и вилок завязался разговор о кубинских традициях. Многие сетовали, что, мол, находимся на экзотическом острове, а толком ничего не видели, за пределы части выход запрещен, приходится составлять впечатление о Кубе по рассказам самих же кубинцев.
Кубинцы, постоянно живущие в ожидании военной угрозы, — миролюбивые люди. Они счастливы быть простыми ремесленниками и выбирают профессию по своим интересам, а не по принципу высокого заработка, каждый кубинец себя чувствует «аграрием»-пахарем, для которого любимая работа — бескрайнее поле. В американских небоскребах с зеркальными окнами их мучило бы удушье. Здесь, на Кубе, люди дышат вольным морским ветром, кто хотя бы однажды ощутил дыхание морских просторов, тому не забыть этот вкус. Кубинцы, едва ли не круглосуточно носящие военную форму, отнюдь не из тех, кто нуждается в постоянном адреналине опасности, но возможность в жизни быть самими собой для них — бесценна, и они готовы это право защищать с оружием в руках. Революция дала им право на искренность в чувствах, возможность творить добро, не думая о том, что ты получишь взамен. Непозволительная роскошь для американца! Кубинцы удивительно дружны в своем маленьком омываемом волнами Атлантики доме.
Иссушенная зноем земля, бесплодная пустыня — это не географическое понятие, это одиночество среди людей. Равнодушие и черствость американцев, с презрением проходящих мимо упавшего на улице человека или просящего милостыню, без зазрения совести отправляющих своих больных родственников в дома инвалидов, дабы не тратить на них свое драгоценное время и деньги, — это и есть пустыня. В «развитом» обществе ты повсюду чувствуешь опасность, как от зыбучих песков пустыни или от приближения врага. Американская «свобода», когда ты все время ощущаешь бег времени, в лицо дуют горячие ветра человеческой пустыни, — это невозможность снять с себя снобистскую маску финансового статуса и затворнического делового костюма для офисного рабства.
На Кубе никто не спешит угнаться за временем. Здесь ценят извечный ритм самой природы. Завтра, так же как и сегодня, над морским горизонтом взойдет красный апельсин солнца, люди с утра отведут своих детей в детские сады и пойдут на работу, а вечером соберутся за семейным ужином и вместе встретят розовый закат. Здесь не принято таить свою жизнь от постороннего взгляда, потому что, когда тебе плохо и ты в чем-то нуждаешься, ты можешь об этом открыто сказать, не боясь в ответ услышать насмешку и презрение. Обрушившийся забор, поломанный водопроводный кран, тяжелая мебель, которую надо передвинуть, — все это повод для дружеской встречи, когда за общим делом проблемы незаметно и весело улетучиваются! Кубинцы, помогая другим, испытывают не чувство потраченного времени, а гордость и самоуважение.
«Свободная» Америка, в погоне за блестящей мишурой потерявшая суть человеческой личности, связала по рукам и ногам своих граждан канатами кредитов. «Дружба» возможна лишь среди равных по банковским счетам. И если у человека нет денег на лекарства — ничто не спасет его от смерти, и для американского общества подобное — этическая норма.
С Острова свободы представители «самой свободной нации» кажутся пигмеями, живущих под гнетом ежедневной и кровожадной борьбы за лишний доллар любой ценой, в том числе предательства друга, убийства делового партнера. Но на что идут все эти зеленые бумажки с портретами Вашингтона и Линкольна?! Кубинцы презирают американское прожигание жизни в ресторанах, кинозалах, ночных клубах, борделях, казино. Надо ли объяснять — почему?
«Объект Стаценко» готов ударить всеми «стартами»
Вечер 26 октября для советских военных на Кубе выдался тяжелым. Шло стремительное перемещение оружия. После того как 25 и днем 26 октября в Москву сразу по нескольким каналам пришла информация о неминуемости американского вторжения, ожидаемого в ночь на 27 октября, было принято решение о приведении всех ракет в боеготовность — «фактическую».
Доклад генерал-майора И.Д. Стаценко,командира 51-й ракетной дивизии,
о действиях в период с 23.10.62 по 01.12.62 г.
После объявления 22 октября президентом США Дж. Кеннеди решения о морской блокаде, 23.10.1962 года премьер-министр и главнокомандующий Вооруженными силами Кубинской Республики тов. Рауль Кастро отдал приказ — все революционные Вооруженные силы поднять по тревоге. В республике было объявлено военное положение. (…)
В этих сложных условиях резкого обострения международной обстановки, реальности начала боевых действий мною был отдан приказ изъять резервные и часть штатных агрегатов заправочного оборудования из полков тов. Сидорова и Бандиловского и передать их тов. Соловьеву. Решено полк Соловьева укомплектовать за счет полка тов. Коваленко, в связи с чем в каждом полку были отработаны графики подготовки первого залпа с учетом некомплекта личного состава и заправочного оборудования.
К исходу 25.10.1962 г. укомплектование полка тов. Соловьева было закончено. Для укомплектования полка было передано 20 офицеров, 203 сержанта и солдата. Агрегаты 8Г131, 8Г210, 8Г113 были переброшены из полка тов. Сидорова на расстояние 480 км. 24.10.1962 года штабы частей организовали взаимодействие с мотострелковыми полками по обороне ППР.
К исходу 25.10.1962 г. полк тов. Бандиловского и второй дивизион полка тов. Соловьева были приведены в боевую готовность.
Полеты американской авиации над расположением частей создали угрозу вскрытия боевого порядка дивизии.
24.10.1962 года было принято решение выбрать новые ППР. Выполнению принятого решения мешало отсутствие запасных комплектов СП-6. 25.10.1962 года инженерами дивизии был разработан способ замены СП-6 имеющимися в наличии закладными частями применительно к полевым условиям. 26.10.1962 года решение было доложено заместителю командующего Группой советских войск на Кубе.
В связи с угрозой нанесения авиацией США бомбоштурмового удара по частям дивизии рано утром 24.10.1962 г. командованием кубинской армии было принято решение снять значительную часть зенитных средств с прикрытия города Гавана и перебросить их на прикрытие ракетных полков.
Одновременно частям был отдан приказ — рассредоточить всю технику в ППР. Каждый ракетный дивизион прикрывался одной 57 мм и двумя 37 мм зенитными батареями, кроме того, для прикрытия порта Ла-Изабелла, где в то время находился теплоход «Александров» с ГЧ, и дивизионов тов. Сидорова было задействовано две 100 мм зенитные батареи.
Всего было выделено: 37 мм батарей — 12; 57 мм батарей — 4; 100 мм батарей — 2. КП дивизии прикрывался двумя взводами 23 мм орудий, снятых с кораблей.
