Коллектив авторов - Этносы и «нации» в Западной Европе в Средние века и раннее Новое время
Потенциал конфликтов «иностранных» служащих с местным окружением сводился к миниму в тех государствах, где были ослаблены позиции дворянства, как, например, в Вюртемберге – там это сословие даже не входило территориальную сословную организацию. Такого рода конфликтов не имел по-видимому и уже упоминавшийся Георг Гаднер. Баварец по происхождению, он нашел новую родину в Вюртемберге, где служил ведущим советником тамошним герцогам во второй половине 16 в. Д-р Гаднер получил широкую известность, защищая имущественные интересы своих государей в судебных спорах с соседями, он также составил первый свод карт Вюртемберга и написал историю его герцогов.28
4. Судьбы «иностранных» служащих: «сегодня здесь – завтра там» или интеграция на новой родине
«Иностранных» специалистов на службе территориальных государей можно по характеру их карьеры подразделить на две группы. Служба одних обладала высокой пространственной мобильностью: это были в большинстве своем доктора прав, которые часто меняли место службы и нередко, если учитывать их консультационные услуги, служили нескольким государям одновременно. В другую группу входили «иноземные» советники, навсегда оставашиеся на новом месте деятельности «за границей», интегрировавшись в местные социальные связи.
Межтерриториальный (надтерриториальный) характер карьер «иностранных» специалистов первой группы объясняется в значительной степени тем, что от них требовалось владение не региональным, местным правом, но знания и опыт в области входившего во всеобщее употребление римского права, большая международная практика.29 Территориальные государи чрезвычайно дорожили юристами с именем и переманивали их друг у друга высокими окладами. К таким советникам относился, например, получивший юридическое образование во Франции голландец Иоганн Барвитиус (Johann Barvitius). Прежде чем вступить в баварскую службу в 1582–1589 гг., он подвизался при дворе Кёльнского архиепископа, а в 1589 г. перешел в императорскую канцелярию в Вене, где со временем возвысился до личного секретаря императора Рудольфа II.30 Также блестящую межгосударственную карьеру сделал происходивший из Ульма ученый заседатель Придворного совета герцога Баварского в 15841586 гг. Иоганн Л.Рот (Johann L. Roth), впоследствии член Суда имперской палаты, член императорского совета и, наконец, советник епископа аугсбургского.31
Территориальные государи на севере и северо-востоке германских земель, удаленных от культурных и административных центров империи, были чрезвычайно заинтересованы в интеграции высококлассных «иностранных» служащих и стремились любыми путями привязать их к стране. Так Бранденбургские курфюрсты не только платили видным служащим из «иноземцев» высокое жалованье и дарили ценные подарки, что вызывало ропот представителей местной чиновной и сословной элиты, но и передавали им земельные владения на правах наследственных ленных держаний, чтобы таким образом обеспечить их оседлость в курфюршестве. Например, в акте от 29 июля 1515 г. о принятии на должность советника, саксонца, доктора права Вольфганга Кетвига / Wolfgang Kettwig (служил до кончины в1551 г.) курфюрст Иоахим I обязуется даровать ему и его наследникам свободные лены в Альтмарке и Пригнице, «чтобы он основательнее закрепился на нашей службе (damit Er dest statlicher in vnserm dinst erhallten mag)…»32 Такая возможность появилась в начале 1540-х гг., когда с началом Реформации в курфюршестве Бранденбургском казна приобрела в свое распоряжение немало секуляризованных церковных имений, и Кетвиг получил в ленное держание поместье Мадлиц близ
Франкфурта на Одере.33 В 1550-е гг. щедрые ленные пожалования в округе Лебус были дарованы вышеупоминавшемуся бранденбургскому советнику саксонского происхождения Кристофу фон дер Штрассену, а урожденный гессенец, обергофмаршал Бранденбургского двора, советник Адам фон Тротт цу Зольц (Adam von Trott zu Solz) принял в качестве лена бывшие земли монастыря Химмельпфорт. Так было положено начало одному из известнейших впоследствии бранденбургско-прусскому роду. Интеграции в бранденбургское общество способствовали брачные связи. Особенно активную и целеустремленную деятельность по установлению брачных связей в среде бранденбургского патрициата и чиновничества проводил один из известнейших канцлеров «иностранного происхождения» в Бранденбурге Дамперт Дистельмейер.34
До какой степени территориальные государи были способны покровительствовать заслуженным советникам из «иноземцев» свидетельствует судьба уже знакомого нам президента баварского Финансового совета Ганса Якоба Фуггера. Помимо высоких окладов и дорогих подарков в виде, например, дома в центре Мюнхена, герцог Альбрехт V регулярно оплачивал высокие долги любимого советника. Более того, в завещании от 21 сентября 1573 г. баварский государь заповедал сыну, будущему герцогу Вильгельму V, продолжать и в будущем оказывать ГЯ. Фуггеру и его семье действенную защиту и поддержку.35 То, что Вильгельм V оказался верным завету отца, показывает подлинная грамота от 22.11.1581 г. с его собственноручной подписью, хранящаяся в Архиве Санкт-Петербургского института истории РАН под шифром 13/416. В грамоте Вильгельм V удостоверяет, что его представителем Дониэлем Креленсом (Donieln Kraelens) получено от Маркса Фуггера (Marx Fugger), в настоящий момент управляющего домом Фуггеров, 947 гульденов и 45 крейцеров ежегодной выплаты из капитала наследства Раймунда Фуггера (Reimundt Fugger), отца теперь также покойного Ганса Якоба Фуггера, причитающихся «трем светским сыновьям последнего (dreyen Welltlichen Soehnen)» и «осиротелым несовершеннолетним детям из второго брака (die verlassenen Pupillen anderer Ehe)». Несколько сыновей Фуггера заботами баварского двора были обеспечены церковными пребендами в близких герцогству католических капитулах и стали духовными лицами, поэтому в документе речь идет о поддержке сыновей, оставшихся в мирской жизни. Иоахим, один из них, впоследствии унаследовал земельные владения отца в Баварии и как оседлый дворянин (еще в 1530 г. аугсбургскому купеческому роду Фуггеров было пожаловано дворянство) был выбран в земский ландтаг, что было знаком окончательной интеграции выходца из семьи «иностранцев» в местное дворянство.36
5. Идентификационные признаки группы «иностранных» советников, ее место в истории территориального государства и тенденции дальнейшего развития
Группа «иностранных» ученых советников, так хорошо заметная в политической жизни немецких территориальных государств 16 в., действовавшая поверх их границ, была своеобразным замкнутым сообществом, обладавшим определенными идентификационными признаками, в число которых входила не только этническая или национальная (в понимании того времени) составляющая, но и ряд следующих особенностей:
– Принадлежность к профессиональному цеху ученых юристов в большинстве своем с опытом учебы в зарубежных университетах, степенью доктора обоих прав и укорененностью в гуманистической культуре
– Высокая пространственная мобильность как одна из черт их образа жизни, проявлявшаяся сначала в полных переездов годах университетской учебы, затем в смене мест службы, а также в регулярном посещении вместе со своими государями рейхстагов и других имперских институтов, съездов военно-конфессиональных союзов, участии в многочисленных переговорах и т. п.
– Высокая степень коммуникативности: в этом кругу очень многие знали друг друга, знакомства завязывались еще в университетсие годы. Скрепленные знакомством и дружбой в сплоченных немецких землячествах иностранных университетов, они продолжались всю жизнь, подпитываясь, например, совместной службой в Суде имперской палаты или сотрудничестве в комиссиях рейхстагов. Эти связи были мощным каналом передачи информации об открывавшихся новых вакансиях, через них давались рекомендации, устанавливались новые контакты, нащупывались решения политических проблем и т. д.
– Солидарность и сплоченность, действовавшие даже поверх территориальных, сословных и даже конфессиональных разграничений. Например, дворянин Евстафий фон Шлибен рекомендовал на бранденбургскую службу Ламперта Дистельмейера, который был невысокого бюргерского происхождения. Различия в вероисповеданиях не отменяли уважение коллег друг к другу, и член имперского совета, католик Ганс Людвиг фон Ульм (Hans Ludwig von Ulm), подыскивая в 1605 г. при княжеских дворах и в имперских институтах подходящих кандидатов для работы в структурах управления Габсбургов, сообщал в своем отчете в Вену, что нашел несколько весьма подходящих кандидатов («etliche feine subiecta»), хотя и должен отметить, что среди таковых католики во многих отношениях не достигают уровня некатоликов («die Katholischen den Unkatholischen bey weittem nit gleich thun»).37
– Высокое самосознание и самооценка, основывавшиеся на учености, большом спросе на их труд, на большой роли в делах управления и политики. В глазах общества того времени доктор права приравнивался к дворянину, что находило отражение в частности в правилах ношения одежды
