Чарльз Форт - Вулканы небес
Я и сам признаюсь в ребяческой склонности к красивому расположению, или подбору фактов. А в любом строгом орнаменте пустоты играют не меньшую роль, чем занятые места. Но такие орнаменталисты, как доктор Дэвис, даже меня возмущают непомерным количеством пропусков. На своих Зб страницах, посвященных меньшей катастрофе, он накручивает спирали аргументов, составляя прекрасный согласованный узор вокруг упущенных фактов. Он придерживается теории, что всякое землетрясение — результат местных, подземных процессов, — и потому он отбрасывает все, происходящее в небе, и не упоминает ни одно из несчастий, поразивших целую зону окружности этой Земли. Ум, которому следовало бы изобретать узоры для вышивки по канве, чудовищно выпадает из пропорций, когда принимает за нить и пустые квадратики катастрофы этой Земли
Я полагаю, что если бы цирюльник, подстригающий факты, отложил на время свои ножницы или по ошибке принял бы в расчет одно из множества повторных выпадений метеоров в одной местности, он бы признал, что они указывают на полную или почти полную неподвижность этой Земли. Ночь 20 октября — метеоры падают в Сринагаре, Кашмир. Происходит землетрясение. Толчки и падение метеоров продолжаются одновременно. Согласно моим изысканиям в индийских газетах, этих падающих метеоров больше ниоткуда не видели. Относительно зональности феномена — указываю, что между Сринагаром и Чарльстоном разница по широте всего 1 градус.
Если цепочка метеоров летит к этой Земле, и если первый из них падает в Сринагаре, как можно помыслить падение остальных точно там же, если эта Земля уносится от них? Иной раз я склонен отчасти принять на веру, конечно, не всякие рассуждения, но хотя бы мои собственные рассуждения, и я прихожу к выводу, что цепочку метеоров можно помыслить падающей в одну точку, только если эта точка не уходит из-под них. Но я начинаю подозревать, что моя беда — в моем простодушии и что мои враги, которых я именую «догматиками», мыслят тоньше меня и предпочитают свою точку зрения потому, что моя слишком очевидна. Конечно, эта Земля неподвижна и окружена вращающимися звездами, настолько близкими, что к ним может добраться экспедиция. Но какого диалектика и какого любителя нудных рассуждений привлечет предмет, который вряд ли нуждается в доказательствах?
Возвращаясь к данным — в Чарльстоне вырывались из-под земли гейзеры с сернистыми водами. В земле зарождались вулканы, почва была электрически заряжена.
Метеоры, и дымные выбросы, и свечения, и выпадение пепла, и мощные водяные ливни — все, словно из вулкана, движущегося вокруг этой Земли по линии одной зоны…
И неизвестно, в какой день 1886 года начались возмущения в туманности Андромеды.
В «Observatory» (9-402) сказано, что 26 сентября о новой звезде в туманности Андромеды сообщил астроном, но что, по словам другого астронома, новой звезды там не было. «Astronomical Register» (1886-269): 3 октября новая звезда в этой туманности была сфотографирована.
Я представляю бытие как батарею — огромную батарею или, в космическом масштабе, маленькую батарейку. Так, я рассматриваю вулканические области и области зарождающейся вулканической активности в звездных странах и на этой Земле как электроды, взаимно влияющие друг на друга и вызывающие возмущения, от которых возникает ток воды и других продуктов вулканической деятельности, по электролитическим или электрически телепортационным цепям. Судя по данным, мне представляется, что иногда телепортация происходит мгновенно, а иногда медленным течением. Для иллюстрации того, что я разумею под реакцией, вероятнее всего электрической, взаимодействующих вулканов и под переносом, или электрической телепортацией между взаимосвязанными вулканами, приведу диалог, который, в отличие от большинства человеческих диалогов, можно было не только слышать, но и видеть.
3 сентября 1902 года на Мартинике, где вовсю дымил вулкан Мон-Пеле, профессор Анжело Хейлприн наблюдал, как он пишет в своей книге, в море на юге электрические зарницы. Они располагались в направлении Ла-Суфрир, вулкана на острове Сен-Винсент в 90 милях оттуда. Ла-Суфрир мигал. Ему ответил Пеле, ответил мощно, в тоне, который подобает большему величию. Дюжина вспышек в южном небе — и Пеле заговорил, высказав слепящее, энергическое мнение. Маленькая вулканическая дамочка, или во всяком случае вулканчик с именем женского рода, зудела, ворчала и вдруг разразилась громом. Эта перепалка затянулась довольно надолго.
Около 5 часов утра 4 числа на южном горизонте показалось новое явление. Эта была густая туча дыма из вулкана Ла-Суфрир. Плыла она медленно. Она направилась прямо к Пеле и насела на Пеле.
Без толку спорить с вулканическими дамочками — они забросают вас грязью. Но очень даже стоит принимать к сведению подобные явления.
27
В былые времена один из ранних историков этой Земли объявил, или провозгласил, или сочинил историю, в некотором смысле резонную, о потопе и обо всех животных этой Земли, спасенных как виды в большой лодке. Может быть, сам автор не относился к этой истории всерьез, возможно, она была задумана как сатира на амбиции современных ему кораблестроителей. Очень может быть, что все религии основаны на древних шутках и розыгрышах. Однако, учитывая относительную малочисленность видов, известных ученым или сатирикам тех давних времен, эта история была столь же правдоподобна, как всякая наука или хорошая сатира любого времени. Однако данные о новых видах животных накопились в таком количестве, что история о большой лодке утратила правдоподобие.
Заметьте, что наши данные относятся к событиям, о которых основатели нынешней так называемой науки астрономии знали мало или вовсе не знали. Система ортодоксальной астрономии создавалась без учета новых звезд, не принимая в расчет самого феномена и его следствий. Это — история про большую лодку. В прежние времена она была правдоподобной. Она в том же положении, как прежняя геология, создававшаяся без учета ископаемых и осадочных пород. Но когда в нее ввели ископаемых и осадочные породы, она была вынуждена резко перестроиться. Создатели так называемой науки астрономии не ввели в нее новых звезд, потому что с 1670 до 1848 года ни один астроном не видел или не описывал новой звезды. Надо полагать, новые звезды начали загораться только в новые времена. Надо полагать, за этот 178-летний период загорелось много новых звезд, которые не были замечены, хотя мы приведем данные, позволяющие думать, что иные из них ночь за ночью сияли с яркостью первой величины. Кто-то пожелает узнать, чем занимались астрономы этих 178 лет, когда в небе раз за разом появлялись, возможно, эти яркие светила. Возможно, мы сумеем ответить на этот вопрос, если выясним, чем занимаются нынешние астрономы.
Меж мудрецами нет согласья. В сущности, мудрецы нашего племени так и не придумали объяснения новым звездам. Чаще всего приходится слышать истории о столкновениях.
Каждый раз — когда находятся мальчуганы и прочие любители, чтобы их уведомить, — мудрые толкуют о столкновении звезд. Они никогда не рассказывают о звездах, которые собираются столкнуться.
Почему рассказ всегда ведется о звездах, которые уже столкнулись? Приняв пока, что звезды — не точки во вращающейся скорлупе, а быстро движущиеся тела, мы ожидаем увидеть множество примеров звезд, которым предстоит столкнуться через несколько дней, недель или лет от любого данного времени. Допущение, что сталкиваются только темные звезды, — излишне смело, иначе пришлось бы допустить такое преобладание темных звезд, что небо потемнело бы от Чернильного Пути. Пока у нас не составилось ясного представления о том, насколько часто появляются новые звезды. Мы услышим, что звезды, настолько близкие друг к другу, что им в ближайший год или годы предстоит столкнуться, вследствие огромной удаленности от этой Земли представляются одной светящейся точкой.
Это приводит нас к одному из самых серьезных и смешных научных дурачеств. Таково утверждение, что после столкновения двух звезд посредством спектроскопа удается различить в том, что через телескоп представляется одной светящейся точкой, обломки столкновения, их скорости и направления движения.
Если кто-то из спектроскопистов способен на то, что внушают читающей публике, пусть он не заботится о частях, разлетающихся якобы от столкновения, а просто выберет в небе точку, состоящую из частей, собирающихся столкнуться. Пусть он предскажет, где появится новая звезда: а иначе пусть любители предупреждают его, что новая звезда появилась.
Новая звезда появляется. На этой Земле происходят возмущения, в небе — явления вулканического характера — тучи дыма и пыли прокатываются по этой Земле.
И значение всего этого может когда-нибудь выразиться в лозунге «Даешь небо!»
