Владимир Шигин - Дело «Памяти Азова»
Первое столкновение с Красным флотом было довольно курьезным. 26 декабря 1918 года офицеры и матросы находились на берегу в Ревеле, готовясь к банкету в их честь, который давали эстонские власти. Внезапно на горизонте был замечен странный корабль, а вокруг гавани начали рваться снаряды. Это был советский эсминец «Спартак» — один из новейших и сильнейших кораблей царского флота. У него на борту находился Ф. Ф. Раскольников, член советского Реввоенсовета, специально назначенный командовать операцией.
К несчастью для себя, «Спартак» лишился сопровождения, так как на эсминце «Автроил» произошла поломка в машине, на «Азарде» кончилось топливо, а крейсер «Олег» вообще никуда не пошел. Считая, что линкор «Андрей Первозванный» поддержит его, и таким образом избавит от всех опасностей, Раскольников сигналом передал, что намерен обстрелять Ревельскую гавань в одиночку. Однако его уверенность испарилась, когда он увидел, что эсминец «Уэйкфул», подняв пары всего за 15 минут, покидает гавань. Следом за ним двинулись крейсера «Калипсо» и «Кэредок». «Уэйкфул» ринулся в погоню, противник бросился наутек. Но внезапно он повернул на 16 румбов и выкинул белый флаг. Оказалось, что незадолго до этого он передал по радио: «Все пропало. Меня преследуют англичане». После этого он на полном ходу вылетел на мель и потерял руль и винты.
Советская версия гласит несколько иное: «Преследующие британские эсминцы развили скорость 35 узлов, тогда как „Спартак“ не смог дать полный ход из–за неправильных действий машинистов. Около 13.30 выстрел из носового орудия, развернутого назад до предела, разбил штурманскую рубку. При этом были уничтожены и разбросаны все карты, поврежден мостик и контужен рулевой. В результате корабль потерял управление».
Захват совершенно исправного корабля противника — явление очень редкое в современной морской войне. Какой–то хитрец из команды «Вендетты» предложил отдать «Спартак» на поток и разграбление, как законный приз. Советский корабль казался медленно тонущим, поэтому было отдано разрешение снять все, что удастся. Однако оценка была слишком пессимистической, и большое количество ювелирных изделий и серебра уволокли без проблем. В это трудно поверить, но свидетели подтверждают, что собственными глазами видели, как «Вендетта», вернувшись в Порт-Эдгар, выгрузил большое количество добычи, которая должна была бы поступить в призовой фонд.
В одном из машинных отделений «Вендетты» оказался бывший инженер–горняк, который умел обращаться с помпами. Осмотрев машинное отделение «Спартака», он сообщил приятную новость — корабль можно удержать на плаву, просто закрыв кингстоны и пустив помпы. После того, как это было сделано, трофей отбуксировали в Ревель, где банкет превратился в победное пиршество. Теперь англичане задумались, как им поймать «Олег», после того как из захваченных на «Спартаке» документов стала известна диспозиция советских кораблей. «Вендетта» и «Вортигерн» отправились искать крейсер и эсминец «Автроил». «Олег» обнаружить не удалось, но «Автроил» нарвался на 5 британских кораблей и тоже сдался, поняв, что не сможет спастись. Кроме двух современных эсминцев англичане захватили Раскольникова, который был найден на камбузе среди мешков с картошкой. Позднее его обменяли на 18 пленных англичан, попавших в лапы большевиков. Оба эсминца были переданы новорожденному эстонскому флоту, в котором они служили под именами «Вамбола» и «Леннук».
Одна из реликвий этого столкновения пережила и «Спартак», и «Автроил». Когда команда «Вендетты» обыскивала «Спартак», один из англичан прибрал корабельную рынду. Возможно, в результате нехватки цветных металлов на «Вендетте» не было нормального корабельного колокола, теперь этот недостаток был исправлен. Потом «Вендетта» был передан Королевскому австралийскому флоту, завоевал громкую славу и в конечном итоге был затоплен возле Сидней-Хедз в 1948 году. Можно лишь надеяться, что кто–нибудь сохранил этот колокол, учитывая его редкостное происхождение.
Весьма любопытно, что для англичан происшедшее со «Спартаком» — это небывалый курьез. Английский историк удивлен, так как более никогда не слышал о подобном. Итак, английский историк напрямую именует происшедшее со «Спартаком» курьезом, невероятно редким для морской войны, когда в плен попадает «совершенно исправный корабль». Удивительно, что еще не вылезши на банку, не получив ни одного попадания, Раскольников уже вопит в эфир открытым текстом: «Все пропало…» Не меньшее недоумение вызывает факт наличия на борту революционного эсминца большого количества ювелирных изделий, словно это не боевой корабль, а какая–то ювелирная лавка. Возникает законный вопрос: откуда все это золото–серебро? Часть драгоценностей наверняка имели при себе запасливые революционные матросы, хорошо поживившиеся в свое время за счет буржуев. Часть драгоценностей, думается, принадлежала самому Раскольникову. Впоследствии мы еще поговорим о неведомом золотом запасе, который внезапно оказался у пролетарского флотоводца в плену, и о патологической любви, как самого Раскольникова, так и его революционной супруги Ларисы Рейснер, к золоту и роскоши. Потрясает и уровень боевого мастерства военморов, которые первым же выстрелом снесли собственную штурманскую рубку, — вот вояки, так вояки! В целом же отношение английского историка к командованию «Спартака» более чем презрительное. Но, как говорится, что заслужили, то заслужили.
В 1925 году в Лондоне вышла в свет книга «Юрьевские дни», посвященная событиям в Прибалтике в конце 1918 — начале 1919 года. Автор ее, английский журналист Роберт Поллак, написал относительно пленения двух эсминцев: «27 декабря (1918 г.) появилась возможность передать первое серьезное сообщение из Ревеля-Таллина. Наши корабли захватили два красных эсминца, пленили большого комиссара — Раскольникова, командовавшего плаванием. Я задал вопрос адмиралу (контр–адмирал Коуэн, командующий английской эскадрой на Балтике. — В.Ш.), почему легко сдались большевики. В ответуслышал нечто неожиданное: неподготовленность экипажей, беспорядок в управлении, амбициозность флагмана, нахватавшегося чинов после революции, но никогда не выводившего в море суда. Словом, мне удалось поймать сенсацию. Говорят, когда „Таймс“ с моим посланием из Эстонии попала в руки Троцкого, он топал ногами и кричал, что такого позора еще не испытывал».
Честно говоря, очень обидно читать о нашей трагедии, которую англичане представляют, как фарс с банкетом. Но что делать, во многом они в данном случае, видимо, правы.
А вот оценка событий со стороны белогвардейцев. Из книги старшего лейтенанта Л. В. Камчатова «Русский флот на северо–западе России в 1918–1920 гг».: «…Красный флот также принимал участие в походе на Эстонию, и для него эта попытка окончилась неудачно. Первоначально для производства глубокой разведки была послана подводная лодка, которая сообщила, что рейд покрыт льдом и свободен от кораблей. Тогда была снаряжена экспедиция из миноносцев „Спартак“ (бывший „Миклухо-Маклай“) и „Автроил“ под общим командованием Раскольникова. Миноносцам была дана задача войти на Ревельский рейд и обстрелять город; в некотором отдалении за ними следовал крейсер „Олег“. Однако донесение подлодки оказалось ложным, так как за несколько дней до ее появления на рейд пришел отряд английских скаутов. При первом же появлении на горизонте миноносцев Раскольникова англичане снялись с якоря и пошли навстречу противнику, который, увидев их, немедленно повернул и стал уходить. „Спартак“, на котором находился Раскольников, взял курс на Ревельстейнский маяк, поблизости от которого перескочил через банку и снес себе винты. После нескольких выстрелов подошедших англичан он поднял белый флаг и сдался. Командиром на нем был старший лейтенант Павлинов. „Автроил“ взял курс вдоль берега, приводивший его в бухту Папонвик, в которой он и был настигнут англичанами. Командовавший миноносцем лейтенант Николаев и артиллерийский офицер лейтенант Петров сознательно проделали этот маневр, желая сдаться англичанам. По приказанию командира с него не было сделано ни одного выстрела по преследовавшим скаутам и задолго до их подхода был поднят белый флаг. На „Спартаке“, кроме Раскольникова, были захвачены: его флагманский штурман, бывший старший лейтенант Струйский, комиссар и коммунистический коллектив. Миноносец был взят на буксир и приведен в Ревель, где починен средствами бывшего русского военного порта. Через несколько дней последовал приказ английского адмирала, именем короля передававший захваченные миноносцы Эстонской республике при условии, что на них будет принята часть находившихся в Ревеле русских морских офицеров. Это было исполнено: до 20 русских моряков поступили на миноносцы, переименованные в „Lennuk“ и „Wambola“, на различные должности, частью офицерские, частью нижних чинов — инструкторов. В их числе были и офицеры, служившие на этих миноносцах, а также жившие до того в Ревеле. Командиром „Леннука“ был даже назначен старший лейтенант Вейгелин, женатый на эстонке. Все офицеры, взятые в плен, прошли через суд чести и за службу в Красном флоте все, кроме лейтенанта Николаева, подверглись известным ограничениям по службе, в зависимости от установленной судом степени нанесенного их действиями вреда Белому делу…»
