Олег Девлетов - Курс отечественной истории
Начало «оттепели». «Дело Берии» приобрело мощный общественный резонанс, породив надежды на изменение политической атмосферы в стране. Важным итогом пленума ЦК КПСС стало подтверждение принципа партийного руководства. Логичным результатом стало введение на сентябрьском 1953 г. пленуме должности Первого секретаря ЦК КПСС, которую получил Хрущев. Именно он стал постепенно перехватывать инициативу преобразований, названных позже «хрущевской оттепелью».
Время с конца 1953 до начала 1955 гг. характеризуется борьбой за власть между Хрущевым и Маленковым. Их соперничество разворачивалось на фоне определения стратегии экономического развития страны. Маленков предлагал изменить приоритеты в развитии экономики путем увеличения удельного веса производства товаров народного потребления. Хрущев настаивал на сохранении прежнего, сталинского курса на преимущественное развитие тяжелой, оборонной промышленности. Особенно острая ситуация сложилась в сельском хозяйстве, которое необходимо было выводить из состояния полной разрухи. В августе 1953 г. на сессии Верховного Совета СССР Маленков объявил о снижении налогов, взимаемых с крестьян, и наделении крестьян элементарными социальными правами (в первую очередь – частичная выдача паспортов). Новая аграрная политика была окончательно сформулирована на сентябрьском (1953 г.) пленуме ЦК. Было прямо сказано о тяжелейшем положении на селе. Хрущев сообщил о значительном повышении государственных закупочных цен на сельхозпродукцию, аннулировании задолженности колхозов, необходимости увеличить капиталовложения в аграрный сектор экономики. Эти меры позволили несколько улучшить положение с продовольствием, стимулировали развитие частного производства мяса, молока, овощей, облегчили жизнь миллионов граждан СССР. В 1954 г. для решения зерновой проблемы началось освоение целинных и залежных земель в Западной Сибири и Казахстане.
Следующим шагом явилась выборочная реабилитация жертв сталинского террора. В апреле 1954 г. были реабилитированы осужденные по так называемому «Ленинградскому делу». В течение 1953–1955 гг. были пересмотрены все основные политические дела послевоенного времени, упразднены внесудебные органы, восстановлен в своих правах и усилен прокурорский надзор и т. д. Но политические процессы 1930-х годов практически не пересматривались. Кроме того, реабилитация шла очень медленно. В 1954–1955 гг. было освобождено только 88 тыс. заключенных. При таких темпах для рассмотрения миллионов заявлений потребовалось бы несколько десятков лет. В самих лагерях начались забастовки и восстания. Одним из крупнейших было восстание в Кенгире (Казахстан) весной-летом 1954 г. под лозунгом «Да здравствует Советская Конституция!». Восстание продолжалось 42 дня и было подавлено только с помощью танков и пехоты.
«Подковерная» борьба между Хрущевым и Маленковым завершилась победой первого. В феврале 1955 г. сессия Верховного Совета освободила Маленкова от должности главы правительства. На состоявшемся накануне январском (1955 г.) пленуме ЦК КПСС в вину Маленкову были поставлены его экономические и внешнеполитические воззрения (например рассуждения о возможной гибели человечества в условиях ядерной войны). Весомым аргументом стала его причастность к репрессиям. Он был впервые публично обвинен в сотрудничестве с Берией, в том, что несет ответственность за «ленинградское дело» и ряд других политических процессов 1940-х– начала 1950-х гг. Следствием этого стали новые реабилитации. В течение 1955–1956 гг. тема репрессий и отношения к Сталину постепенно становится главной в обществе. От ее решения зависела не только судьба партийно-политического руководства, но и место партии в политической системе страны.
Рассматривая историю первого послесталинского десятилетия, следует особо отметить значение XX съезда КПСС. Он стал поворотным пунктом в развитии советского общества, в корне изменил ситуацию в международном коммунистическом движении благодаря секретному докладу Хрущева «О культе личности и его последствиях», прочитанному 25 февраля 1956 г. на закрытом заседании.
Само решение Президиума ЦК КПСС о зачтении этого доклада на съезде не было единодушным. Доклад стал потрясением для абсолютного большинства делегатов. Многие впервые узнали о так называемом «завещании» Ленина и его предложении снять Сталина с поста генерального секретаря ЦК. В докладе говорилось о чистках и «незаконных методах следствия», при помощи которых у тысяч коммунистов были вырваны совершенно невероятные признания. Хрущев нарисовал образ Сталина – палача, виновного в уничтожении «ленинской гвардии», расстрелявшего XVП съезд. Таким образом, Хрущев стремился возложить вину за все плохое в прошлом на Сталина, Ежова и Берию и тем самым реабилитировать партию, идеи социализма и коммунизма. Это позволяло обойти вопрос о системе организации власти, в недрах которой зрел и развивался развенчиваемый «культ».
Особо Хрущев остановился на вине Сталина в начальный период войны. Но полной картины репрессий не было: разоблачения не касались коллективизации, голода 1930-х годов, репрессий против простых граждан, а борьба с троцкистами, оппозиционерами «всех мастей» признавалась одним из важнейших достижений Сталина. В целом, доклад не претендовал на теоретическую глубину и анализ такого явления, как сталинизм.
Закрытое заседание XX съезда партии не стенографировалось, прения не открывались. Было решено ознакомить с «секретным докладом» коммунистов и комсомольцев, а также «беспартийный актив», не публикуя его в печати. Им зачитывался уже отредактированный вариант доклада Хрущева. Это вызвало огромный общественный резонанс. Присутствовал весь спектр мнений: от разочарования неполнотой постановки вопроса о «культе», требований партийного суда над Сталиным до неприятия такого быстрого и резкого отказа от незыблемых еще вчера ценностей. В обществе росло желание получить ответы на многочисленные вопросы: о цене преобразований; о том, что из трагедий прошлого было порождено лично Сталиным, а что было предопределено самой партией и идеей строительства «светлого будущего». Стремление ввести критику в определенные рамки проявилось в постановлении ЦК КПСС от 30 июня 1956 г. «О преодолении культа личности и его последствий». Оно было шагом назад по сравнению с «секретным докладом» на XX съезде. Сталин характеризовался теперь как «человек, который боролся за дело социализма», а его преступления – как «некоторые ограничения внутрипартийной советской демократии, неизбежные в условиях ожесточенной борьбы с классовым врагом». Таким образом объяснялась и оправдывалась деятельность Сталина.
Применение принципа: с одной стороны, выдающийся деятель, преданный делу социализма, с другой – человек, злоупотреблявший властью, должно было снять остроту критики порядков недавнего прошлого и тем более не перенести эту критику на современность. Все последующее 30-летие критика Сталина в советской историографии носила ограниченный и конъюнктурный характер.
Это проявилось в том, что, во-первых, деятельность Сталина, отделялась от строительства социализма и тем самым, по сути, оправдывалась административно-командная система. Во-вторых, не был вскрыт весь масштаб репрессий и не реабилитированы ближайшие соратники Ленина – Троцкий, Бухарин, Каменев, Зиновьев и др. В-третьих, не был поставлен вопрос о личной ответственности ближайшего сталинского окружения и многочисленных исполнителей террора.
Тем не менее, значение критики культа личности Сталина трудно переоценить. В обществе наметился поворот к демократии и реформам. Система тотального страха была во многом разрушена. Решения XX съезда означали отказ от использования репрессий и террора во внутрипартийной борьбе, гарантировали безопасность высшему и среднему слоям партгосноменклатуры.
Процесс реабилитации принял не только массовый, повсеместный характер, но и воплотился в восстановлении прав целых народов, пострадавших в сталинское время.
Проводимая Хрущевым политика десталинизации, его многочисленные экономические инициативы, не всегда отличавшиеся продуманностью и цельностью, авантюрные заявления (лозунг «Догнать и перегнать Америку по производству мяса и молока на душу населения», выдвинутый в мае 1957 г.) вызывали растущее недовольство консервативной части партийно-государственного аппарата. Выражением этого стало выступление так называемой «антипартийной группы» внутри Президиума ЦК КПСС. Группа, конечно, была не антипартийной, а антихрущевской. Маленков, Молотов, Каганович, пользуясь поддержкой большинства, попытались на заседании Президиума ЦК в июне 1957 г. снять Хрущева с поста первого секретаря ЦК (предполагалось вообще ликвидировать этот пост) и назначить его министром сельского хозяйства. Против него выдвинули обвинения в нарушении принципов «коллективного руководства», в формировании культа собственной личности, в необдуманных внешнеполитических действиях. Однако Хрущев, заручившись поддержкой членов ЦК, потребовал срочного созыва пленума. Важную роль сыграла поддержка Хрущева министром обороны Г.К. Жуковым. На пленуме ЦК КПСС действия противников Хрущева были осуждены. Проявлением некоторой демократизации партии стало то, что впервые за многие десятилетия в роли решающей инстанции выступил не узкий круг членов Президиума, а пленум ЦК. Наконец, сами оппозиционеры остались на свободе и членами партии. Их вывели из состава ЦК и понизили в должности. Хрущев получил возможность продолжать реформаторскую деятельность. Однако то рациональное, что содержалось в критике Хрущева, не было до поры до времени замечено ни им самим, ни его окружением.
