Олег Романько - Крым в период немецкой оккупации. Национальные отношения, коллаборационизм и партизанское движение. 1941-1944
В этой обстановке советское командование предприняло попытку эвакуации части крымских партизан на «большую землю». Эвакуация началась в сентябре – октябре и продолжалась до декабря 1942 года. За это период удалось вывезти из леса 556 раненых, больных и истощенных партизан. Тем не менее вывезти удалось не всех. За это же время 450 человек умерло от голода, а 400 – было решено направить поодиночке и группами в степные районы Крыма на подпольную и диверсионную работу[545].
Все это значительно сократило численность личного состава партизанских отрядов. Поэтому в октябре 1942 года ЦШПД был расформирован, А.В. Мокроусов отозван на «большую землю», а руководство партизанским движением было реорганизовано. Вместо районов было создано два сектора, по которым распределили шесть оставшихся отрядов – всего чуть более 350 человек. Гитлеровцы и коллаборационисты зажали эти отряды в кольцо блокады в лесах центральной части горного Крыма. И только в марте 1943 года партизаны смогли прорвать это кольцо и перейти к активным боевым действиям[546].
По мере приближения советских войск к полуострову удары партизан по оккупантам начали усиливаться. Все более ощутимую помощь им стало оказывать советское командование. Наладилась постоянная связь с населением. Жители многих сел укрылись в лесу, сотни из них вступили в отряды. Поэтому к январю 1944 года численность крымских партизан выросла до 3998 человек. Это привело к новой реорганизации движения. В январе– феврале 1944 года было сформировано семь партизанских бригад, объединенных позже в три соединения – Северное (командир П.Р. Ямпольский), Южное (командир М.А. Македонский) и Восточное (командир В.С. Кузнецов). Общее руководство осуществлял Крымский штаб партизанского движения (КШПД) во главе с В.С. Булатовым, который одновременно являлся секретарем Крымского областного комитета Коммунистической партии. КШПД был создан в октябре 1943 года и находился за пределами Крыма[547].
За этот период партизаны совершили сотни диверсий на коммуникациях врага и против различного рода военных объектов. Возросшая численность партизанских отрядов, их оснащение современной боевой техникой позволили осуществлять более крупные операции. Так, в конце 1943 года отряды Северного соединения разгромили крупные гарнизоны противника в селах Монетное и Сорокино и в районном центре Зуя. Отряды Восточного соединения осуществили нападение на сильный немецкий гарнизон в Старом Крыму, уничтожив около 200 солдат и офицеров противника[548].
Важной областью деятельности партизан стала работа по разложению личного состава войск противника (особенно румынских и словацких частей), а также коллаборационистских формирований из местного населения. Партизаны и подпольщики распространяли в этих частях листовки, в которых рассказывали о действительном положении на советско-германском фронте. Листовки призывали порвать с гитлеровцами, переходить на сторону партизан и бороться совместно с ними. Такая агитация имела большой успех еще и потому, что после поражений летом 1943 года моральный дух оккупантов значительно снизился. Например, многие солдаты и офицеры словацкой дивизии «Быстра» были настроены явно антифашистски. Вскоре они поодиночке и группами, с оружием в руках, стали переходить на сторону партизан, где им разрешили создать свой партизанский отряд. Уходили в лес и некоторые румынские солдаты. В результате к весне 1944 года в партизанских отрядах Крыма против оккупантов сражались не только представители разных народов СССР, но также словаки, румыны, чехи, поляки и испанцы[549].
Пытаясь любой ценой избавить свой тыл от партизан, немецкое командование осенью 1943 – зимой 1944 года в очередной раз бросило против них войска (три дивизии пехоты, поддержанные артиллерией, танками и авиацией). В упорных боях партизаны сорвали и этот план врага, показав тем самым не только образцы мужества и отваги, но и возросшее боевое мастерство[550].
К началу советской операции по освобождению Крыма в партизанских отрядах находилось 3750 человек, которые были хорошо вооружены, организованы и имели большой боевой опыт. Все это позволило крымским партизанам оказать существенную помощь наступающим советским войскам[551].
Партизаны были не единственными, кто вел мужественную борьбу с гитлеровцами. В городах и других населенных пунктах Крыма за годы оккупации возникло около 200 подпольных организаций, объединявших в своих рядах около 2500 человек[552].
Наиболее активно действовали подпольщики Симферополя, которые создали более 15 групп и организаций. Самыми крупными из них были организации Я. Ходячего и А. Дагджи, представители которых сумели проникнуть во многие учреждения и на предприятия города. Так, подпольщики Дагджи действовали на консервном заводе, электростанции и в городской больнице. 70 человек насчитывала подпольная организация, возглавляемая И. Лексиным. Ее члены работали в депо станции Симферополь, на железнодорожном вокзале, на авторемонтном заводе. Активно боролась с оккупантами подпольная молодежная организация во главе с Б. Хохловым и В. Косухиным[553].
В Севастополе действовала организация во главе с В. Ревякиным. Подпольщики вели агитационную работу, выпускали листовки и газету «За Родину», освобождали из лагерей советских военнопленных, собирали разведывательные данные, совершали смелые диверсии на коммуникациях врага и промышленных предприятиях[554].
Ялтинская подпольная организация, руководимая офицером Красной армии А.И. Казанцевым, выпускала газету «Крымская правда», совершала диверсии, переправляла в партизанские отряды добровольцев, желавших с оружием в руках сражаться с оккупантами. Осенью 1943 года подпольщики Ялты сожгли лесопилку, готовившую материалы для строительства военных укреплений, и несколько раз выводили из строя ялтинскую электростанцию[555].
Феодосийская подпольная организация под руководством Н.М. Листовничей развернула активную деятельность по освобождению советских военнопленных из немецких лагерей[556].
К весне 1944 года подпольные организации развернули свою деятельность по всему Крыму. Их члены вели большую политическую работу среди населения, используя устную и печатную пропаганду. Подпольщики спасали советских военнопленных из лагерей, а мирных граждан – от угона в Германию, совершали диверсии против военных и гражданских объектов врага, снабжали ценными разведывательными данными партизан и советское командование. Важной стороной деятельности подпольщиков было уничтожение тех, кто сотрудничал с оккупационным режимом. В дни освобождения Крыма боевые группы, созданные из числа наиболее подготовленных представителей подпольных организаций, наносили удары по тылам врага. При их активном участии было спасено немало имущества, которое гитлеровцы подготовили к уничтожению и увозу в Германию[557].
Два с половиной года продолжалась борьба крымских партизан и подпольщиков с оккупационным режимом. За это время они провели более полутора тысяч операций на коммуникациях врага и выдержали 252 крупных боя с карателями, уничтожили и захватили в плен около 34 тыс. солдат и офицеров противника. Партизаны и подпольщики сбили 2 самолета, вывели из строя 211 орудий, 17 танков и бронемашин, 2 бронепоезда и пустили под откос 79 воинских эшелонов. За период боевых действий с 1 ноября 1941 по 16 апреля 1944 года в рядах партизан и подпольщиков сражалось свыше 12 тыс. человек разных национальностей. Из них более 2 тыс. человек погибло в боях, умерло от ран или истощения[558].
Советские партизаны и крымско-татарское население
Советская пропаганда в период войны и советские историки в послевоенное время внушали народу, что подавляющее большинство населения на оккупированных территориях полностью поддерживало партизан и ждало возвращения «родной народной власти». Однако, как это ни покажется многим крамольным, при рассмотрении истории партизанского движения позиция населения представляется наиболее неоднозначным фактором. Теперь не секрет, что не везде это население относилось к советским партизанам лояльно или даже нейтрально. Были и случаи откровенной вражды. Например, такая ситуация сложилась на вновь присоединенных территориях (Прибалтика, Западная Украина или Западная Белоруссия) или на территориях, где нерусское население было либо преобладающим, либо равным по численности русскому (Кавказ). Именно здесь коллаборационизм принял свои наиболее крайние формы, а советское партизанское движение насчитывало несколько тысяч человек (и местных среди них было ничтожно мало). Хотя нельзя сбрасывать со счетов и такой факт, что в ряде случаев советские партизаны вели себя не лучше немцев, если полагали, что население поддерживает оккупантов. Естественно, что население отвечало им тем же.
