Александр Островский - 1993. Расстрел «Белого дома»
«Две станции метро „Октябрьская“ (кольцевая и радиальная), — пишет И. Иванов, — работали на полную мощность. Люди группками стекались с прилежащих улиц, как на майскую демонстрацию… И очень скоро пространство перед памятником на площади стало напоминать бурлящий котел с разноцветными пятнами транспарантов и стягов, блеском щитов „защитников порядка“». [Иванов И. Анафема. С. 144.]
Когда около 11 часов на Октябрьской площади появился В. И. Анпилов, там уже толпился народ. «Вокруг памятника Ленину — пишет лидер „Трудовой России“, — оцепление солдат внутренних войск. За ними — ОМОН. Люди хотят пройти поближе к памятнику, но их не пускают. То тут, то там вспыхивает перебранка». [Анпилов В.И. Наша борьба. С. 132]
Описывая события того дня, член «Мемориала» А. Черкасов утверждает, что милиция вела себя на площади мирно, никаких столкновений между пришедшими на митинг и блюстителями порядка не было. [Черкасов А. Работая над ошибками // Сайт «Октябрьское восстание 1993 года».]
Первоначально события действительно развивались именно так. Но, по свидетельству одного из очевидцев, около 12.00 «белые каски» начали теснить людей у памятника Ленину и использовать против них дубинки. [Площадь Свободной России. С. 59 (рабочий Павел).]
«…Вдруг, — отмечает В. И. Анпилов, — словно стон вырвался из сотен сердец: неожиданным ударом омоновской дубинки повержен на мостовую человек. И опять (наваждение какое-то!) удар принял на себя инвалид без ноги. Толпа расступилась вокруг лежащего без сознания человека. „Убили! Убили!“ — раздались гневные голоса. Машина „скорой помощи“ была на месте первого кровопролития того дня уже через три минуты… инвалида увезли, а кольцо ОМОНа начинает СЖИМАТЬ народ на Октябрьской площади». [Анпилов В.И. Наша борьба. С. 132.]
Видимо, именно в этот момент здесь появился народный депутат Р. С. Мухамадиев. «Станция метро открыта, — вспоминает он, — милиция соблюдает порядок, даже подбадривает: „Выходите, граждане, побыстрее, выходите живее“. На площади должен состояться большой митинг, об этом знает вся Москва. Но будто городская администрация еще не дала санкции на его проведение. Она получена только от районной администрации». [Мухамадиев Р.С. Крушение. С. 148.]
«Толкаясь и протискиваясь, — читаем мы далее, — поднялись наверх, вышли на залитую солнцем площадь… На противоположной от станции стороне стоят семь-восемь машин „скорой помощи“. В эти машины уже кого-то несут на носилках. Доносятся громкие возгласы: „Ельцин — фашист! Убийца…“ Там и сям старики и старушки, кому удается приблизиться к сотрудникам милиции, ведут „агитационно-пропагандистскую“ работу». [Там же.]
На глазах у Р. С. Мухамадиева вокруг одной из старушек-агитагорш начинается драка с милицией. [Там же. С 148–149.] «Про старушку забывают… Кто-то шарахается в сторону с окровавленным лицом, кого-то уводят, кто-то остается лежать». И «такая картина на каждом шагу, в каждом переулке». [Там же. С. 149.]
«Группу мужчин, каким-то образом оказавшихся на Ленинском проспекте, — пишет Р. С. Мухамадиев, — окружили омоновцы, защищенные щитами, касками. Для начала били резиновыми палками по головам, а потом, когда люди немного приходили в себя, валили на асфальт и остервенело начинали топтать, пинать сапогами. У тех, кто пытался как-то поднять голову и встать на ноги, положение еще хуже — их бьют ребром железного щита. По голове ли, по шее или позвоночнику — об этом никто не думает, всех подряд словно косами косят. Даже, подходя, проверяют лежащих неподвижно в лужах крови. Дескать, не притворяются ли мертвыми… К безжизненным телам подъехали рядом стоявшие машины „скорой помощи“. Никто не стал проверять, живы ли потерпевшие, нет ли, — побросали на носилки и отнесли в эти машины. И все три машины, выстроившись в ряд, с тревожным пронзительным ревом понеслись к центру города». [Там же. С. 149–150.]
Так обстояло на самом деле. Как же в этих условиях вели себя организаторы митинга?
Когда я попытался найти ответ на этот, казалось бы, простой вопрос, сразу же столкнулся с совершенно неожиданной для меня проблемой. В. И. Анпилов, к которому я обратился, заявил, что возглавляемая им «Трудовая Россия» собирала «Всенародное вече» на 17.00. Поэтому никакого отношения к митингу, назначенному на 14.00, не имела. [Запись беседы с В. И. Анпиловым. Москва. 22 июня 2006 г. // Архив автора.]
Однако в моем распоряжении имеется листовка, полный текст которой гласит: «3 октября. МОСКОВСКОЕ ВЕЧЕ. Да — СССР! Нет — войне. Долой Беловежский сговор! К суду президентов, поправших волю народа! За решетку предателей и спекулянтов! Нет реформам ЦРУ! Власть-трудящимся! Сбор участников Московского Вече 3 октября в 14.00 на Октябрьской площади. „Трудовая Россия“». [Листовка «Трудовой России»// Архив автора.]
Имеется также свидетельство Михаила Матюшина, который утром 3 октября оказался в Краснопресненском райсовете. «Выступивший на собрании лидер „Трудовой Poccии“ В. И. Анпилов, — пишет он, — сообщил, что в 14 часов на Октябрьской площади (Садовое кольцо) состоится митинг». [Матюшин М. Площадь расстрелянных // Кровавый октябрь. Свидетельства очевидцев. Ярославль, 1994. С. 35.]
По свидетельству Виктора Ивановича, штаб по организации вече включал весь Оргкомитет Российской коммунистической рабочей партии (РКРП), лидером которой он был. Однако, когда я поинтересовался у него, кто именно входил в Оргкомитет и как среди его членов распределялись обязанности, Виктор Иванович, пересыпая свою речь матом, раздраженно начал говорить о стихийности и ответа на поставленный вопрос не дал. Не удалось мне выяснить у него, кто должен был выступить на «вече» и чем планировалось его завершить. [Запись беседы с Д. И. Анниковым. Москва 22 июня 2006 г. // Архив автора]
Поскольку с призывом явиться на вече выступала не только «Трудовая Россия», с подобными же вопросами я обратился к И. В. Константинову. К моему удивлению, он заявил, что никакой договоренности у руководства ФНС с «Трудовой Россией» или РКПР о подготовке Всенародного вече не существовало. Поэтому никто конкретно в ФНС за его подготовку и организацию не отвечал[Запись беседы с И. В. Константиновым. Москва. 8 июня 2006 г // Архив автора].
Не смог я получить ответ на эти вопросы и у лидеров РПК Натальи Олеговны Глаголевой, которая тогда была заместителем председателя Политсовета ЦИК РПК[Запись беседы с Н О. Глаголевой. Москва. 15 июня 2006 г //Архив автора. ], и у Евгения Александровича Козлова. Причем Е. А. Козлов прямо заявил, что вопрос об участии РПК в организации воскресного митинга на Октябрьской площади в руководстве партии специально не обсуждался и он не помнит, чтобы Политсовет назначал кого-нибудь ответственным за его проведение. [Запись беседы с Е А. Козловым. С.-Петербург. 5 июля 2006 г //Архив автора.]
Из этого вытекает, что вся ответственность за организацию Вече лежала на РКРП, «Трудовой России» и лично на В. И. Анпилове. Но возможно ли, чтобы организация, готовящая митинг, ограничилась бы только объявлением о нем, не назначив ответственных за его проведение лиц, не распределив между ними обязанности, не наметив выступающих, не заготовив проекта принимаемого документа и т. д.? Когда об этом я спросил Е. А. Козлова, на счету которого проведение не одного митинга, он, не задумываясь, ответил: «Нет». [Там же.]
Такой же ответ на этот вопрос я получил и от И. В. Константинова. [Запись беседы с И. В. Константиновым. Москва. 3 октября 2006 г. // Архив автора]
Еще более удивительно другое. Когда на Октябрьской площади стали собираться откликнувшиеся на призыв «Трудовой России» люди, а милиция пустила в ход дубинки, В. И. Анпилов исчез с площади и попытался увести с неё своих товарищей по партии — весь свой «оргкомитет».
Объясняя этот шаг, он пишет: «Надо как-то раздробить силы противника. Передаю через своих записку Владимиру Гусеву: „Уезжаю на Площадь Ильича. Передай по цепочке нашим: будем строить баррикады у завода“. Мой расчет был прост: завтра, 4 октября — понедельник, и если баррикада на Площади Ильича ПРОДЕРЖИТСЯ ДО НАЧАЛА РАБОЧЕГО ДНЯ, то мы не только отвлечем ОМОН, но и расширим географию народного восстания до металлургического завода „Серп и Молот“, где наверняка получим поддержку рабочих». [Анпилов В.И. Наша борьба. С. 132.]
«Раздробить силы противника» — это хорошо. Но на кого бросал лидер «Трудовой России» собравшихся по его призыву на Октябрьскую площадь людей? Когда я попытался получить у В. И. Анпилова ответ на этот вопрос, он с пролетарской прямотой указал мне на дверь. [Запись беседы с В. И. Анпиловым Москва. 22 июня 2006 г. // Архив автора.]
Выходит, что Всенародное вече являлось лишь приманкой, посредством которой днем 3 октября людей собирали на Октябрьскую площадь. На самом деле никакого «вече» лидеры «Трудовой России» проводить не планировали. Видимо зная, как будут развиваться события дальше и не желая участвовать в них, Виктор Иванович предпочел вместе со своими соратниками передислоцироваться в другое место.
