Брежнев и Насер. Из истории советско-египетских отношений. Документы и материалы, 1965–1970 - Коллектив авторов -- История
28 мая Амер и Бадран от имени руководства ОАР выразили благодарность Советскому правительству за «ясную и решительную позицию поддержки ОАР в это тяжелое для нее время», за внимательное рассмотрение и удовлетворение просьб ОАР, касающихся дополнительных поставок военных материалов.
В конце мая появились некоторые дополнительные признаки, которые, казалось бы, должны были насторожить руководство ОАР.
29 мая египтяне информировали советскую сторону о следующем. Американское посольство в Каире дало им понять, что «имеется серьезная вероятность нападения Израиля на ОАР». По этому сообщению американского посольства (речь идет об одном из советников американского посольства), командование израильской армии уже в течение двух суток не имело контактов с американскими военными в Тель-Авиве. Американцы отмечали, что события повторяются в той же последовательности, что и в 1956 году. Чем объяснялись мотивы этого шага американских представителей в Каире сейчас установить трудно. Остается, однако, фактом, что правительство ОАР располагало информацией и с этой стороны.
1 июня в беседе с нашим послом, характеризуя обстановку, Насер заявил, что «еще четыре дня назад военный фактор был важнее», а теперь, по его мнению, этот фактор потерял остроту. В этой же беседе Насер сообщил, что правительство ОАР собирается направить в США вице-президента Мохиэддина для соответствующих переговоров.
Согласно данным нашего посольства, развитие обстановки, как считали египтяне, в их пользу, усиливало среди генералитета и старших офицеров вооруженных сил ОАР искушение нанести превентивный удар по Израилю. В частности, на военном совещании 3 июня часть генералов и офицеров оказывала в этом смысле сильное давление на Насера. Но президент Насер твердо заявил, что не в интересах ОАР развязывать войну, и дал указание руководству египетской армии проявлять сдержанность.
Все последующее развитие событий показывает, что у руководства ОАР в общем не было достаточно точного представления ни о размерах опасности, угрожавшей ОАР со стороны Израиля, ни о реальном соотношении сил, и в этой связи, как сейчас совершенно ясно, не было предпринято эффективных мер по ограждению безопасности страны.
Как уже отмечалось выше, Советское правительство поддерживало постоянный контакт также с правительством Сирии.
15 мая через нашего посла в Дамаске премьер-министру Зуэйну была передана доверительная информация относительно военных приготовлений Израиля против Сирии. В ответ Зуэйн заявил, что сирийское правительство следит за действиями Израиля, уделяет первостепенное внимание вопросам, связанным с обеспечением готовности страны к отражению агрессии.
Для настроений сирийского руководства характерным был даже несколько больший оптимизм в оценке своих военных возможностей, чем это наблюдалось в ОАР. Так, 22 мая Зуэйн в беседе с нашим послом несколько раз повторил, что «сейчас наступил самый удобный момент, — я цитирую его слова, — для нанесения решительного удара по империалистическим силам на Ближнем Востоке, и этот момент надо использовать».
29–30 мая в Москве находились глава сирийского государства Атаси, министр иностранных дел Махус и министр информации Зобби, прибывшие по инициативе сирийской стороны. В беседах с ними с нашей стороны была подчеркнута необходимость проведения трезвой и дальновидной политики в обстановке, складывающейся на Ближнем Востоке. Сирийские руководители в целом благоприятно отнеслись к нашему разъяснению позиции Советского Союза и к мерам, которые были приняты нами, в поддержку арабов.
Сирийские представители от имени своего руководства ставили вопрос о дополнительных поставках оружия. Поскольку сирийская сторона не была готова изложить свои конкретные предложения, было условлено, что этот вопрос будет детально обсужден с министром обороны Сирии, приезд которого в Москву намечался на 5 июня. В связи с началом вооруженного конфликта поездка министра обороны в Москву была отменена по инициативе сирийской стороны.
Должен сказать, что нами предпринимались меры в направлении сдерживания Израиля, да, предпринимались. 26 мая премьер-министру Израиля Эшколу было направлено послание от имени А. Н. Косыгина, в котором содержалось предостережение правительству Израиля против нагнетания обстановки и доведения ситуации до такой точки, когда начало бы говорить оружие. В послании подчеркивалось, что сколь бы ни была сложной обстановка в районе границ Израиля, Сирии и ОАР, должны быть найдены меры для урегулирования конфликта невоенными средствами. Отвечая на это послание, руководители Израиля отрицали наличие у них агрессивных устремлений в отношении ОАР и других арабских государств, заверяли в стремлении к сохранению мирных отношений с этими государствами. В то же время они утверждали, будто в обострении ситуации повинны ОАР и Сирия, которые создают провокации на границах с Израилем и концентрируют вдоль этих границ свои войска.
2 июня, за три дня до начала израильской агрессии, министр иностранных дел СССР вызвал посла Израиля в Москве и, по поручению Советского правительства, заявил, что если правительство Израиля решило взять на себя ответственность за развязывание военного конфликта, то оно должно будет заплатить полной мерой за последствия такого шага.
В конце мая — в первые дни июня Советский Союз вел активную политическую работу в поддержку ОАР и других арабских стран в Организации Объединенных Наций, используя для этой цели и контакты с представителями западных держав. Как известно, главным пунктом давления на ОАР западные державы избрали в то время вопрос о свободе судоходства в Акабском заливе. Мы делали все от нас зависящее, чтобы ослабить такое давление и сорвать вынашиваемые западными державами планы военной демонстрации западных держав против ОАР.
Между тем, возможности для большего использования политических и дипломатических средств у ОАР, по нашему мнению, имелись. Западные державы, судя по всему, отнюдь не были едины в этом вопросе. Франция не во всем разделяла подход США и Англии.
Англичане, по имеющейся у нас информации, занимали более жесткую позицию. Они считали, что действия ОАР дают им подходящий предлог для нанесения серьезного урона ОАР и режиму Насера. Нетрудно понять, что такая позиция Англии связана, в первую очередь, с положением в Адене, на Аравийском полуострове и в Персидском заливе, где влияние ОАР в последнее время заметно возрастало, а английская политика и нефтяные монополии испытывали все большие трудности.
Президент де Голль и другие французские представители подчеркивали свое стремление не допустить развязывания военного конфликта и выступали за проявление сдержанности, а также за согласование усилий четырех великих держав в плане предотвращения военного столкновения на Ближнем Востоке.
Советское правительство не приняло французского предложения о переговорах четырех держав по вопросам Ближнего Востока, поскольку такое предложение отклоняли арабские государства, о чем они нам заявили. Мы сообщили об этом французскому правительству.
Резкий перелом в развитии кризиса на Ближнем Востоке наступил 5 июня, когда вооруженные силы Израиля совершили нападение на ОАР, Сирию,
