Повседневная жизнь языческой Руси - Людмила Алексеевна Черная
Существовало устойчивое представление о чрезвычайной значимости отдельных отрезков времени в годовом круге, о временных интервалах, границы которых следовало усиленно оберегать. Например, всеобщим для славянских народов было поверье, что в дни зимнего солнцестояния, именуемые «страшными днями», границы с «тем» светом отверзаются, и все, кто обитает на нем, свободно проникают в мир живых. Колядники, ходившие по домам в Рождество уже в христианскую эпоху, олицетворяли собой покойников, навещающих живых и требующих кормления. В колядных песнях сообщается, как колядующие отправляются с «того» света в мир живых, как они идут «по грязной грязи», какие препятствия возникают на их пути («через море глубокое») к земным людям. Граница зимнего солнцестояния открывала годовой круг и имела первостепенное значение, так как в это время прогнозировалась жизнь на весь будущий годовой цикл.
Дни летнего солнцестояния, когда день начинал убывать, также оформлялись как граница, на которой встречались «этот» и «тот» свет. Самую заметную роль в ней играли русалки — воплощение умерших до замужества девушек, живущих до дня Ивана Купалы в лесу на березах, а после дня летнего солнцестояния уходящих из леса, чаще всего в воду.
Первые две временные границы отмечали зиму и лето, а дни весеннего и осеннего равноденствия — конец и начало весны и осени. Между этими четырьмя границами и пролегал сельскохозяйственный год. Отсюда время было сугубо цикличным: начало одного этапа совпадало с концом предыдущего, ничто не заканчивалось (это бы означало смерть и уход в мир иной), а только возвращалось на круги своя и двигалось строго по замкнутому кругу.
Сутки имели свои временные границы, часы, в которые активизировалась нечистая сила, открывалась связь с «тем» светом. Если в годовом цикле самые открытые границы приходились на дни зимнего и летнего солнцестояния, весеннего и осеннего равноденствия, то в суточном цикле им соответствовали полночь и полдень, восход и заход солнца: «заря утренняя, заря полуденная, заря вечерняя, заря полуночная». Конечно, самой опасной была «заря полуночная», в течение которой на открытых границах «этого» и «того» света ведьмы слетаются на свой шабаш, совершают оборотнические превращения, отбирают урожай с полей и молоко у коров, «ночницы» (олицетворение бессонницы) не дают спать детям, нечистые покойники приходят в дома, нечистая сила сбивает путников с пути. Уже начиная с захода солнца люди опасались выходить из дома, в особенности дети, беременные женщины, роженицы. С полуночи до первых петухов действовали строгие запреты: нельзя было прясть, смотреть на свое отражение в воде или зеркале (увидишь нечистого), свистеть, петь, громко разговаривать. Ночью по дому гуляли домовой и всякая нечистая сила, поэтому утром воду, простоявшую ночь открытой, считали вконец испорченной и выливали. Ночью делали только то, что требовало открытой границы с «тем» светом: проводили отгонные и защитные обряды, опахивание села в случае эпидемии; прогон скота между зажженными кострами в случае эпизоотии; лечебные процедуры типа купания и протаскивания сквозь прокоп в земле; вызывание дождя во время засухи; изготовление магических предметов; гадания, ворожба, колдовство.
Середина дня — полдень осознавался как вторая опасная черта, когда граница между мирами приоткрывается. Все, что делалось до полудня, обрекалось на развитие, рост, процветание, ведь день шел в рост! Все, что совершалось после полудня, получало плохой прогноз для развития, ведь день шел на убыль. В пограничное время (примерно с 12 до 2 часов дня) лучше было ничего не делать, отдать его нечистой силе. Нельзя было работать в поле и даже отдыхать (спать) на меже, иначе «полудница» накажет. «Полудница» — мифологический персонаж в виде женщины или девушки необычайно высокого роста (в четыре раза выше обычного человека) с раскаленной огромной сковородой или серпом в руках — призвана была охранять поля, в особенности с рожью, от палящего солнца и людей, посмевших работать в полдень.
До восхода солнца старались совершить лечебные и очистительные ритуалы (купание, обливание водой, катание по росе и др.), провести сбор целебных растений. При заходе солнца запрещалось спать, начинать какую-то работу, выметать мусор из дома, продавать и давать в долг, хоронить покойника. Все это делалось для того, чтобы не столкнуться с «тем» светом, с мертвецами, вышедшими в пограничное время на пространственные границы.
Единство мира предопределяло близость всего земного и потустороннего. «Этот» и «тот» свет не просто отделены друг от друга огненной рекой (или «Забыть-рекой»), они имеют очень зыбкие, порой легко нарушаемые границы. Границы — это то, что придает форму тому или иному телу в мире и обеспечивает сохранение этой формы от разрушения и Хаоса. Дать жизнь тому или иному существу, предмету, пространству означало, в понимании язычников, прочертить границы его формы, как бы вычленяющие его из окружающего мирового тела. Отсюда значимость границ в менталитете язычников, которая была огромна; ее роль трудно переоценить. Что бы ни делали люди, их первой и основной мыслью были соблюдение и защита границ своего — земного — мира, своего поселения, поля, скота, двора, дома, своей семьи, самих себя. Все и вся подлежало контролю и защите. Нечеткая или нарушенная граница восстанавливалась с помощью обрядов, ритуалов, заговоров. Границы четко маркировали, чтобы предупредить их нарушение нечистой силой, чужими людьми и другими силами. Границы уважали и почитали; существовали специальные запреты, предупреждающие от их нарушения, а также наказания за повреждение границ или посягательство на какое-либо их повреждение. А бывали и так называемые «страшные дни», когда граница между миром живых и миром мертвых считалась открытой для всех…
«Тот» свет как обиталище умерших предков, а также нечистой силы, злых духов и всего сверхъестественного представал в языческих верованиях то полным аналогом мира земного (поэтому при погребении в могилу клали предметы, которыми умерший владел при жизни, еду, оружие, коня
