Александр Мосякин - Третья русская революция

В марте 1990-го произошла великая политическая рокировка. На III Съезде народных депутатов Генсек ЦК КПСС Горбачев был избран президентом Советского Союза. Этому шагу предшествовало заседание литовского Сейма, на котором был принят акт о государственном суверенитете Литвы, открывший путь к развалу СССР. Если бы Горбачев стал президентом Союза раньше принятия этого акта, то он мог бы правовым путем ему воспрепятствовать. Но не успел. Как свидетельствуют материалы "дела ГКЧП", именно тогда в головах будущих заговорщиков возникло убеждение, что Советский Союз надо спасать методом чрезвычайщины. И именно в тот момент Горбачев сделал политическую рокировку, которой сопутствовали любопытные кадровые перестановки.

Участники августовского путча 1991 года дают пресс-конференцию в редакции газеты Патриот.

Став президентом СССР, Горбачев как бы "сдал" партию серому партаппаратчику В.Ивашко, а вице-президентом СССР сделал ничтожную личность - Геннадия Янаева, который во время путча стал исполнять его обязанности и номинально возглавил ГКЧП. Съезд народных депутатов СССР дважды отклонял кандидатуру Янаева, но Горбачев упорно ее отстаивал и пригрозил, что если Янаева не изберут, то он, Горбачев, подаст в отставку. В итоге, как бы отстранившись от руля партии, Горбачев сохранил за собой контроль над ее деятельностью и финансовыми ресурсами. Готовя свой уход с поста генсека, он открывал путь к вершине партийной власти "серому кардиналу" КПСС Олегу Шенину. А протащив на пост № 2 в стране Янаева, великий стратег, похоже, проигрывал сценарий будущего ГКЧП. В час «Х» этот человек мог стать и.о. Михаила Горбачева, сделать грязную работу по "наведению порядка" в стране, а потом вновь уступить ему штурвал корабля.

И это не домыслы! После провала путча в кабинете Янаева был найден написанный 19 августа 1991 года "Проект выступления и.о. президента СССР товарища Янаева Г.И. на сессии Верховного Совета СССР", где было сказано: "Тяжело говорить о случившемся... Страна ввергнута в катастрофу. Развал государства, развал экономики, раскол и нравственное падение общества - это факты. Должные меры, адекватные ситуации, не принимались... Рано или поздно кто-то должен был взять ответственность на себя. И это не логика путча, это суровая необходимость... Сейчас все страшно возбуждены - не случилось ли чего плохого с Михаилом Сергеевичем. Хочу успокоить - с ним все в порядке... Подчеркиваю, это мой друг... Задачи, стоящие перед страной, надо решать любыми, даже жесткими мерами. Как только эти задачи будут решены, я уступлю штурвал корабля любому, кого сочтет достойным страна. В том числе, еще раз повторю, своему другу Михаилу Сергеевичу".

Очевидно, что этот замысел созрел задолго до августа 1991 года, и не в янаевской голове. Не случайно на следствии по "делу ГКЧП" Янаев упорно твердил: "Горбачев все знал!" Вариант "регулируемого путча" с временным "уходом в тень" оставлял Горбачеву широкое поле для маневра. В случае успеха путчистов он мог триумфатором вернуться в Москву и, говоря с позиции силы с сепаратистами, приступить к исполнению своих конституционных обязанностей. А в случае провала путча он всегда мог сослаться на то, что был изолирован заговорщиками, никакого отношения к путчу не имел, и вновь оказался бы на коне. Поэтому планам "переворота" Горбачев не мешал. Этот вариант устраивал и будущих гэкачепистов - иначе зачем его хотел обнародовать номинальный глава ГКЧП? Процесс шел своим чередом, но тут...

Азиатский эскадрон

Событие, спровоцировавшее августовский путч, стоившее Горбачеву власти и в конечном счете похоронившее КПСС и СССР, случилось ночью 30 июля 1991 года на государственной даче под Москвой, где тайно встретились три президента: СССР - Михаил Горбачев, РСФСР - Борис Ельцин и Казахстана - Нурсултан Назарбаев. Горбачев собирался на отдых в Форос перед подписанием 20 августа нового Союзного договора, за который ратовали руководители большинства союзных республик, и на встрече "большой тройки" решил обсудить принципы формирования нового, фактически конфедеративного Союза, права и обязанности, входящих в него республик, принципы разделения власти, а также кадровые вопросы.

Разговор был откровенный и жесткий. Ельцин требовал отставки союзного правительства и неограниченной власти в пределах РСФСР. Назарбаев ратовал за усиление роли союзных республик в единой Евразийской империи (СССР). Горбачеву тоже нужен был Советский Союз, ибо он являлся его главой. В итоге договорились так. После 20 августа будут выборы президента нового союзного государства с участием действующего президента СССР. Борис Ельцин прекратит нападки на союзный центр, но взамен получит для Российской Федерации широкие права, а для себя лично большую власть. Пост премьер-министра нового союза Горбачев предложил Назарбаеву, который, не вмешиваясь в ельцинские дела, наведет порядок в высшем эшелоне власти и союзных республиках. Назарбаев согласился, но при этом сказал, что руководить слабым, недееспособным правительством он не будет и что в руководстве страны надо произвести радикальные перемены, сменив недееспособную московскую правящую элиту людьми из непораженных сепаратизмом республик, каковыми были тогда Казахстан и республики Средней Азии. Взвесив все "за" и "против", Горбачев согласился. Вице-президентом Горбачев хотел сделать Шеварднадзе, а когда тот отказался, то предложил этот пост президенту Киргизии Аскару Акаеву.

Эти договоренности означали, что после подписания 20 августа нового союзного договора в руководстве СССР должна была произойти кадровая революция. Кроме премьера Павлова, которого выбивал Назарбаев, в отставку уходил весь союзный Кабинет министров (включая министра обороны Язова и министра внутренних дел Пуго), лишались постов председатель КГБ Крючков и его заместители, а также сонм московских чиновников разных рангов, особенно пенсионного и близкого к нему возраста. Состав союзного Кабинета министров и ключевых министерств и ведомств отныне должен был определять новый премьер-министр по согласованию с руководством союзных республик, а аппарат ЦК КПСС низводился на третьи роли.

По сути, речь шла о самой радикальной с 1930-х годов чистке правящих в Союзе элит при сохранении за Горбачевым номинальной верховной власти. На смену недееспособной московской номенклатуре, погрязшей в коррупции и финансовых преступлениях, приходила среднеазиатская автократия, которая рукой навела бы в стране порядок. А Горбачев, пугая судьбой советского ядерного потенциала и прочими непредсказуемыми последствиями, сумел бы убедить мир в необходимости таких действий. И Ельцин ему бы в том не мешал.

Михаил Горбачев невольно спровоцировал путч, Борис Ельцин - развал СССР

До такого мог додуматься только Горбачев. Казалось, он учел все. Не знал Горбачев только одного - что его "тайную вечерю" с Ельциным и Назарбаевым запишут, и эти пленки через начальника охраны президента СССР генерала Плеханова попадут к Крючкову, Павлову и К О . Прослушав их, те пришли в ужас и решили любым путем сорвать подписание 20 августа союзного договора.

Когда недавно я рассказал эту историю одному московскому дипломату, тот воскликнул: "Эту орду он (Горбачев. - А.М.) хотел привести в Москву?! Так значит они (ГКЧП - А.М.) защищали нас и были правы?" А потом покачал головой и произнес: "С Батыя начали, Батыем и закончили".

Не меньший ужас планы Горбачева вызвали и у определенных кругов на Западе, кровно заинтересованных в сохранении у власти в Москве прежней правящей верхушки, с которой у многих западных корпораций и банков установились тесные связи. Западные банки скупили сотни миллиардов советских рублей с целью их инвестирования или скупки объектов собственности в СССР. Новое руководство страны могло пустить эти планы прахом, а в случае развала Советского Союза купленные за миллиарды долларов советские рубли в одночасье превратились бы в фантики. Поэтому союзниками гэкачепистов стали влиятельные круги мировой финансовой олигархии, от лица которых 16 августа в Москву инкогнито прилетел Курт Шмидт и находился в советской столице до 26 числа.

Переговоры Горбачева, Ельцина и Назарбаева насмерть перепугали всех этих людей. И если раньше шел сложный политический процесс, который Горбачев как-то контролировал, то с 30 июля начал быстро зреть заговор царедворцев, о котором Горбачев вряд ли знал. Силы у заговорщиков были. Но так как времени было в обрез, а действовали они неумело и нерешительно, то вместо путча вышла трагикомедия.

В июле 1991 года Борис Ельцин создал секретную комиссию по расследованию финансово-экономической деятельности руководства СССР, КПСС и КГБ, которую возглавил тогдашний ельцинский фаворит, госсекретарь Российской Федерации Геннадий Бурбулис. А после провала путча были созданы парламентская комиссия Верховного Совета РСФСР и следственная бригада Генпрокуратуры России, которую возглавил следователь по особо важным делам Сергей Аристов. Была поставлена задача: выявить обстоятельства августовского путча, а также разыскать и, хотя бы отчасти, вернуть вывезенные за границу советской верхушкой миллиарды.