Анатолий Тарас - 1812 год - трагедия Беларуси
Кроме того, практически вся шляхта моложе 35 лет в приграничных губерниях Российской империи была готова сражаться за Наполеона — в том случае, если он объявит о восстановлении Речи Посполитой, уничтоженной Екатериной II в сговоре с Пруссией и Австрией.
Подготовка России к захвату Польши
Напуганный «обломом» с Петербургской конвенцией, император Александр «высочайше повелел» немедленно начать подготовку к войне против Герцогства Варшавского. Разумеется, стараясь сохранять все приготовления в тайне.
В этой связи надо отметить, что после русско-турецких войн 1768 - 74 и 1787 - 91 годов, а также после побед над поляками в 1772 и 1794 годах российское дворянство сильно преувеличивало возможности своей армии. Достаточно вспомнить эпизод из романа Льва Толстого «Война и мир», когда накануне Аустерлицкого сражения разжалованный в солдаты Долохов беседует с пленным французским гренадером:
«Вас заставят плясать, как при Суворове вы плясали». Однако большинство французов никогда не слышали о Суворове. «Что он там поет? Древняя история, ― вспомнил какой-то гренадер».
Рассказы о том, будто Суворов во время похода в Северную Италию в 1799 году «заставил французов плясать» (т. е. нанес им ряд серьезных поражений) — легенда, сочиненная военным историком второй половины XIX века А. Ф. Петрушевским[23]. На самом деле Суворов еле унес ноги от войск Ж. Макдональда и Б. Жубера. Он с большим трудом и немалыми потерями вывел свое потрепанное воинство через Альпы в долину Рейна, на территорию Австрии.
Но так, как Долохов в романе Толстого, думали все российские офицеры, более того — так думала вся Россия. Тем болезненнее восприняло российское общество сокрушительные поражения от французов под Ульмом и Аустерлицем (1805 г.), под Прейсиш-Эйлау и Фридландом (1807 г.).
Идея реванша за проигранные Наполеону войны и сражения периода 1805 - 07 гг, стала весьма популярной среди российского дворянства. Она вполне совпадала с мыслями самого Александра I.
Во-первых, он был весьма честолюбив и жаждал военной славы.
Во-вторых, как уже сказано выше, царь надеялся, что громкие победы заставят российское общество забыть о причастности его к убийству своего отца.
Новый военный министр Майкл Барклай де Толли (выходец из Шотландии, превратившийся в «истинно русского генерала» по имени Михаил Богданович), назначенный в январе 1810 года, разработал программу увеличения численности, улучшения организации и повышения боеспособности войск. В апреле того же года царь издал подготовленный Барклаем указ о формировании новых для российской армии соединений — пехотных корпусов и кавалерийских дивизий — по примеру французской армии. Всего за 6 месяцев — с апреля по сентябрь 1810 года — общая численность вооруженных сил России (включая иррегулярные, гарнизонные и учебные части) возросла на 40,2 % — с 610 до 975 тысяч человек!
Военный министр осуществил ряд мер по подготовке региона к военным действиям против Варшавского герцогства. С марта 1810 года производились работы по картографированию и военно-инженерному изучению местностей вдоль Западной Двины, Днепра и Березины. Летом было начато строительство долговременных укреплений в Динабурге (Двинске), Бобруйске, Борисове, Рогачеве, ряде других городов.
Вскоре Александр отдал приказ о подготовке к походу всех корпусов, расположенных у западной границы. А 5 (17) октября 1811 года Россия и Пруссия заключили союзную военную конвенцию (конечно же, секретную). Она предусматривала оккупацию Варшавского герцогства войсками России и Пруссии, и после этого — провозглашение Александра I польским королем. То, что Россия готовила агрессию против поляков, находившихся в военно-политическом союзе с «императором всех французов», очевидный факт.
Узнав от своей разведки о приготовлениях русского царя, Наполеон в январе 1811 года приказал сформировать в Германии 1-й (Эльбский) корпус маршала Луи Даву, специально для помощи Варшавскому герцогству. Далее последовали новые меры:
«Император, сначала предубежденный против слишком частых тревог и слишком живого воображения варшавян, в конце концов встревожился (март и апрель 1811 г.). Получив от Даву донесение о серьезности положения, он ускорил отправку подкреплений в Данциг; дал знать саксонскому королю (герцогу Варшавскому. — Авт.) о необходимости пополнить вооружение варшавских войск; потребовал от монархов Рейнского союза, чтобы они поставили свои контингенты на военное положение; обратился с призывом к своим армиям Итальянского и Неаполитанского королевств; приказал польским войскам, служившим в Испании, перейти обратно через Пиринеи во Францию; предписал Даву быть готовым к походу через шведскую Померанию на помощь Великому герцогству. С этого момента всюду, от Рейна и до Эльбы, от Эльбы и до Одера, началось непрерывное движение полков, батарей, обозов. В ответ на приготовления Александра I во всех военных центрах Франции и Германии последовали приготовления огромного масштаба»[24].
Несмотря на все это, Наполеон тогда еще не планировал вторжение в Россию. Летом 1811 года он сказал российскому дипломату графу Шувалову, посетившему Париж проездом:
«Чего хочет от меня император Александр? Пусть он оставит меня в покое! Мыслимое ли дело, чтобы я пожертвовал 200 тысяч французов для восстановления Польши!»[25].
А 16 августа того же года Наполеон заявил российскому послу князю А. Б. Куракину во время торжественного приема дипломатического корпуса:
«Я не настолько глуп, чтобы думать, будто вас так занимает Ольденбург. Я вижу ясно, что тут дело в Польше. Вы приписываете мне всякие замыслы в пользу Польши; я начинаю думать, что вы сами собираетесь завладеть ею»[26].
И только в декабре 1811 года Наполеон пришел к мысли о возможности ввода своих войск в Варшавское герцогство и даже о вторжении в Россию. Во-первых, он хотел заставить царя раз и навсегда отказаться от идеи уничтожения Герцогства Варшавского; во-вторых, надеялся принудить его к неукоснительному соблюдению обязательств по континентальной блокаде.
В марте 1812 года началось развертывание Великой армии. Оно в основном завершилось к середине мая. Армия состояла из трех групп корпусов под командованием самого Наполеона (с середины июня), Эжена Богарнэ и Жерома Бонапарта[27]. К 10 июня главные силы (около 305 тыс. чел.) сосредоточились в Восточной Пруссии, а группа корпусов Жерома Бонапарта (около 80 тыс. чел.) — в районе между Варшавой и Остроленкой. На северном фланге находился корпус Жака Макдональда (в Пруссии возле Тильзита), на южном — австрийский корпус князя Карла Шварценберга (в Польше возле Люблина).
Весной 1812 года обе стороны добились важных для себя дипломатических успехов. Франция «организовала» аннулирование российско-прусской военной конвенции (октябрьской 1811 г.) и 24 февраля подписала союзный договор с Пруссией. 14 марта такой же договор она заключила с Австрией.
Россия, в свою очередь, 24 марта (5 апреля) заключила союз со Швецией, а 16 (28 мая) — Бухарестский мирный договор с Турцией. Этот договор завершил шестилетнюю войну с Турцией (1806 - 12 гг.). Оба договора позволили в скором будущем направить против Наполеона корпус Ф. Ф. Штейнгеля из Финляндии и Дунайскую армию с южного направления.
В марте 1812 года по указу царя были сформированы три Западные армии. 1-я армия под командованием М. Б. Барклая де Толли дислоцировалась на территории бывшего ВКЛ (в нынешних Летуве и Беларуси). 2-я армия под командованием князя П. И. Багратиона находилась на Украине в окрестностях Луцка. 3-я армия под командованием графа А. П. Тормасова тоже располагалась на Украине, но в районе Житомира.
9 (21) апреля император Александр выехал из Санкт-Петербурга в Вильню, где находилась главная квартира (штаб) 1-й армии, и принял на себя верховное командование.
По приказу царя, в конце мая — начале июня 1812 года 2-я армия (Багратиона) значительно приблизилась к 1-й армии и заняла место ее левого фланга (в районе Волковыск - Зельва), отодвинутого севернее Лиды. А 3-я армия (Тормасова), в свою очередь, заняла место Багратиона под Луцком. Узнав обо всем этом, Наполеон тоже отправился к своим войскам.
Причины вторжения Наполеона
Тильзитский мир был выгоден для России. А Наполеон никогда не планировал уничтожать Российскую империю, в том числе при вторжении в 1812 году. Он даже крепостное право на занятой им территории не отменил, хотя личная свобода крестьян являлась одним из основных положений его Гражданского кодекса, введенного в Северной Италии, странах Рейнского союза и Польше. Развал империи Романовых не давал никаких выгод Наполеону.
